Что было дальше, Найз смотреть не смог. Словно обезумевший, не разбирая дороги во тьме и слезах, он понесся назад, сокрушая в клочья изящные кусты и только чудом не налетая на статуи и фонтаны. Ветки хлестали его по лицу, раздирали одежду и рвали бесчувственную кожу в кровь. Спотыкаясь о бордюры, он падал плашмя, разбивая колени и локти, но тут же вскакивал, беспорядочно взрывая руками клумбы, раскидывая песок, и очертя голову мчался дальше. Даже дворцовая ограда, внезапно возникшая у него на пути, не смогла замедлить его безумного бега. Глухой и слепой ко всему, кроме своего громадного и тяжкого, как мир, горя, Найз перемахнул через решетку прямо на глазах у изумленного патруля и скрылся в густой липкой декабрьской ночи.
Если бы земля разверзлась у него под ногами, или стражник поразил его насмерть своей алебардой, или настал конец света, он не почувствовал бы, и даже не понял бы, что случилось, потому что самое ужасное, что только могло произойти в его короткой неяркой жизни, уже произошло. И смерть по сравнению с этим была бы благословенным избавлением.
"Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет", - исступленно колотилось сердце в горящей груди, готовой разорваться от огромности внезапной, ошеломляющей, опустошающей потери.
"Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет".
"Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет".
"Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет".
Нет.
Нет.
Нет.
И не было больше ни слов, ни мыслей, ни чувств, кроме этого пульсирующего, рвущей горячей болью слова, потому что если бы хоть на мгновение отвлекся он от тупого отрицания очевидного, то, наверное, сошел бы с ума, или умер, или разревелся бы, как последняя девчонка…
Нет.
Нет.
Нет.
Фалько никогда не плакал.
Фалько не позволил бы себе…
Фалько!!!..
Мучительный стон вырвался сквозь зубы мальчишки - словно раскаленное железо приложили к ране, и живые, брызжущие болью и кровью образы снова вспыхнули в воспаленной памяти Найза.
…женщина в черном, с полубезумными глазами, зажав рот руками, прижалась спиной к колонне…
…юный Райн, неуклюже ползущий к выходу…
…Фалько, блестящий, превосходный, безупречный Фалько, насмешливо преграждающий путь беспомощному герцогу, едва старше его, Найза…
…сбивчивая мольба Райна…
…сильные, уверенные пальцы, плавно сомкнувшиеся на рукоятке ножа…
…украденное с руки мертвого Танара кольцо…
…кровь, хлещущая из перерезанного горла мальчишки-герцога и заливающая белый мраморный пол…
…и снова юный Райн, неуклюже ползущий к выходу…
…кровь, заливающая белый пол…
…окровавленный нож, медленно царапающий белое горло герцогини…
…ворованное кольцо, покрытое кровью Райна…
…женщина в черном с полубезумными глазами…
…мальчишка-герцог…
…кольцо…
…нет…
…нет…
…нет…
НЕТ!!!!!!!
Этого не может быть.
Этого не может быть.
Этого просто не может быть!!!..
Не верю.
Фалько никогда бы, ни за что, ни при каких обстоятельствах, ни в коем случае…
Ведь это был Фалько?
Всем сердцем, всем существом своим Найз жаждал, чтобы вдруг случилось чудо, и оказалось, что наглый вор, безжалостный убийца, циничный гардекор, продающий душу свою и меч подлому и жестокому правителю, был вовсе не Фалько, не его герой, кумир, идол, за которого он был готов идти в огонь, и в воду, встречей с которым он жил и дышал эти трижды проклятые два часа.
Да если бы у него был миллион жизней, он бы отдал за Фалько их все, сразу и не задумываясь! Ради него он был счастлив пойти на любые испытания, пожертвовать всем, отринуть все блага мира, с радостной улыбкой вытерпеть какие угодно муки!..
Но только не эти.
"…Фалько был человеком, каких рождается один на миллион…"
"…дай мне уйти, Тигр… Прошу…"
"…раз в сто лет…"
"…нет, не прошу - умоляю тебя…"
"…благородный, добрый, верный, отважный…"
"…дай мне уйти… Я не виновата… Ни в чем…"
"…честный, справедливый…"
"…п-прошу… П-пожалуйста… Услугу… П-прошу…"
"…с огромной, чистой душой…"
"…ты стал кинжалом в его скрюченной подагрической ручке…"
"…если он твой друг - он умрет за тебя…"
"…он отлично платит…"
"…он рядом - и ты чувствуешь, что с тобой ничего не может случиться…"
"…единственная услуга, которую я могу тебе оказать, парень…"
"…ты за ним - как за каменной стеной…"
"…на что поспорим, милая…"
НЕТ!!!..
Задыхаясь от бега и неизбывного, рвущего на части и яростно пожирающего его душу горя, Найз в изнеможении рухнул на землю, не заботясь о том, где он, и не видит ли его кто, уткнулся лицом, мокрым то ли пота, то ли от слез, в горячую сухую траву и застыл.
Фалько, Фалько… Что ты наделал… Как ты можешь так жить… Ты, из всех людей на белом свете! Ты!.. И как жить теперь мне? Ты для меня был всем. Ты - это я… а я - это ты… А теперь… Что же будет теперь со мной? А что я скажу дяде Лимбе?..
При этой мысли сердце Найза в ужасе дернулось и пропустило удар. Подумать только, еще несколько секунд назад он думал, что ничего хуже случиться уже не может!
Зачем я рассказал ему о своих подозрениях, зачем?! Что наделал я?!..
Как легко представить эту сцену…
Вот он заходит в домишко старика. После тьмы на улице свет коптилки кажется ярким, почти ослепительным. Но постепенно глаза привыкают. Разбуженный скрипом рассохшихся половиц под ногами, дядя Лимба поворачивается и несколько секунд смотрит перед собой, вспоминая события вечера. Потом осторожно приподнимается на локте, поворачивает худое заросшее лицо к Найзу и, не произнося ни слова, выжидательно смотрит на него, будто оттого, что скажет сейчас он, зависят судьбы всего мира.
А он, Найз, широко улыбается и весело выкладывает: "Дядя Лимба, у меня замечательные новости: Фалько выжил, и живет при дворе гельтанского короля. Чем занимается? Сначала он убивал за деньги на арене, а теперь служит наемным убийцей и грабит трупы. Но, что особенно радует, он отнюдь не растерял своего искусства в обращении с оружием: при мне он перерезал горло раненому шестнадцатилетнему парню, умолявшему его о пощаде, и из мести отравил ни в чем не повинную женщину, хотя вообще-то хотел ее зарезать!".
Что ты наделал, Фалько…
И что наделал я…
* * *
После тьмы на улице свет коптилки кажется ярким, почти ослепительным. Но постепенно глаза привыкли. Разбуженный скрипом рассохшихся половиц под ногами, дядя Лимба повернулся и несколько секунд смотрел перед собой, вспоминая события вечера. Потом он осторожно приподнялся на локте, повернул худое заросшее лицо к остановившемуся посреди комнатки Найзу и, не произнося ни слова, устремил на него умоляющий взгляд, будто от того, что скажет сейчас мальчик, зависели судьбы всего мира.
Найз молчал.
Первым сдался Лимба.
- Ну, что?.. - осипшим от волнения голосом прошептал он. - Ты… был во дворце?
- Да, был, - кивнул Найз.
- И… ты нашел того… со шрамами?.. Это… Фалько?
- Да. Я нашел его. И нет, это не Фалько. Фалько погиб смертью героя. Двадцать лет назад.
Часть вторая
ВОЗВРАЩЕНИЕ ГЕРОЯ
Найз выскочил на улицу из хибарки дяди Лимбы. Щеки его пылали, а глаза щипало от слез, спешно вытертых грязными кулаками. Мягкий воздух ночи, чуть приправленный бризом с залива, охладил разгоряченное лицо, проник в легкие, ударил в голову, как дешевая брага, и мальчик без сил опустился у забора, словно дневная усталость и ночная трагедия разом рухнули ему на плечи, придавливая к земле, лишая воли жить и дышать.
- …Эй, ты чего, спишь, что ли? - недоуменный голос Аника, его друга, сына соседа-каменщика, не сразу прорвался сквозь жалящую круговерть боли.
- Что? - почти беззвучно отозвался Найз, приподнимая голову.
- Я тебя весь вечер ищу, между прочим! Все убежали к Летнему дворцу - на иноземцев смотреть и кастеляну помогать! Где ты был?!
- Я…
Но рыжий мальчишка, не дожидаясь ответа, уже тянул товарища за рукав:
- Бежим скорей! Напрямки еще успеем! В дворцовом парке работники всю ночь нужны будут - хоть что-то заплатят, и то вперед! Да вставай же ты, чего расселся, как старая курица!
- Не пойду я никуда. Уйди, - хмуро дернул плечом Найз.
- Да ты чего, совсем дурак?! - приятель выпустил его рукав и выразительно постучал себе по лбу. - У тебя что, карманы от башен и тигров раздуваются?!..
При слове "тигр" Найз сдавленно охнул, словно в оголенный нерв иголкой кольнули, и Аник испуганно смолк.
- Иди сам, - племянник Лимбы хмуро мотнул головой.
- Ты чего, заболел? - встревожился сосед. - Еще тебя не хватало… Мало того, что твой дядька свалился, так еще и ты… Тетка Марика на микстурах вам точно разорится теперь!
Практическая сторона дела заставила Найза закусить губу. Деньги в их маленькой семье лишними никогда не были, если были вообще, а теперь, когда дядя Лимба слег…
"Проклятый слюнтяй", - обругал он себя сквозь стиснутые зубы. - "Эгоист. Тряпка. Девчонка сопливая. Фалько бы никогда…"
И снова иглой в нерв - только на этот раз раскаленной.
- Фалько может проваливать хоть в свою Гельтанию, хоть к Долдыку на рога! - исступленно выкрикнул он, вскакивая на ноги.
- Ты чего, Фалько?.. - опешил друг.
- Ничего! Что слышал! - огрызнулся мальчик. - И не называй меня больше этим дурацким именем! Я Найз! Найз меня зовут! Мое имя - Найз! Понял?!
- П-понял… - солгал Аник и тихо качнул головой: - Он точно заболел… или спятил…