* * *
На следующий день, в воскресенье, Бутербродов проснулся поздно. Он потянулся, зевнул. Кот, лежавший поверх одеяла, тоже заворочался.
– Кысь, пора вставать, – произнёс Андрей. – Давай, поднимай брюхо, – он посмотрел на настенные часы, – уже одиннадцать.
Через 20 минут гинеколог уже хозяйничал у электроплиты, разбил в сковородку два яйца, посолил.
Кот, тёршийся у ног, недовольно мяукнул.
– Сейчас, Кыся. Подожди. Тут тебе гостинец, – Андрей Васильевич взял с подоконника пакет, сунул руку, вытащил бумажный свёрток.
– Мяу! – подпрыгнул кот.
– Ну-ка, – врач развернул на столе свёрток. – Ау, мясо! А запах! – он втянул носом воздух. – Сейчас, малыш, где твоя посуда?
Андрей хотел повесить пакет на вешалку, тот дёрнулся в руке. Врач недоумённо заглянул внутрь:
– Что за чёрт!? – в сумке лежала книга. Андрей Васильевич достал книжку. Та благодарно замерцала зелёными полосами.
Кот, тянувший морду к мясу, вдруг ощетинился и зафыркал.
И вновь Бутербродов испытал непонятное волнение и услышал музыку. Забыв о четвероногом друге, он присел на стул, медленно открыл книгу, пристально вглядываясь в строки, выведенные тарабарским языком. Непонятные значки задрожали и на глазах трансформировались во вполне понятные русские буквы. Гинеколог ошарашено смотрел.
– Заклинание, как приворожить девушку, – прочёл он вслух, перелистнул страницу. – Как сбежать из-под стражи… Заговор на возвращение молодости… Обряд на получение неразменного рубля, – недоумение на лице сменилось интересом, врач перестал листать.
– Мяу! – вскричал Кыся и выбежал, забыв про мясо, в сени, затем через специальный лаз в двери на улицу.
К входным дверям подошла занудливая соседка с косичками, проводила удивлённым взором кота, мчавшегося, как метеор, нажала кнопку звонка. Постояла, приложила ухо к двери, надавила ещё раз. Звонок работал. Открывать двери никто не спешил.
Врач сидел на табурете и с каким-то странным обожанием на лице читал, тщательно проговаривая каждое слово:
– Чтобы получить неразменный рубль, нужно пойти на базар, купить у первого попавшегося торговца живого гуся…
Звонок отчаянно запиликал.
– …Заплатить за него, не торгуясь, – не слыша ничего вокруг, продолжал шептать врач. – По дороге домой, ни с кем не заговаривать.
6. Необычное поведение в обычной жизни
В понедельник Андрей Васильевич сидел за своим рабочим столом с отрешенным взглядом и заспанным лицом. Зазвонил телефон, он вяло взял трубку:
– Слушаю… хорошо, сейчас зайду.
В дверь постучали:
– Можно? – в кабинет просунулась полная особа с пышной причёской.
– Заходите, – равнодушно произнёс гинеколог.
Дама, шурша юбкой, приблизилась, уселась, подала карточку.
– Я скоро приду, – вымолвил врач и, не обращая внимания на протянутую руку с карточкой, ничего не объясняя, вышел.
Дамочка изумлённо моргнула.
Андрей Васильевич без стука ворвался в кабинет с табличкой: "Главный врач Репнин Аникита Иванович", без приглашения опустился на стул за приставным столиком.
Главврач – толстый седой мужчина в очках, чуть удивлённо посмотрел.
Бутербродов глядел на него, не видя, правильнее было бы даже сказать, глядел сквозь него.
– Вот что, Андрей Васильевич… – главврач поднял и тут же опустил трубку зазвонившего телефона. – Из области спустили распоряжение. Необходимо от нашего города выделить одного врача для делегации, которая едет в Германию для обмена опытом.
Андрей молча слушал с застывшим лицом. Его мысли явно блуждали далеко от этого кабинета.
– Ты здоров? – забеспокоился Репнин.
– Всё в порядке, Аникита Иванович, – успокоил Бутербродов ровным голосом.
– Видок у тебя! – покачал головой начальник. – Не выспался? – выдвинул он догадку.
Андрей неопределённо пожал плечами.
– Ну вот, – продолжал главврач, – я наметил тебя, как лучшего в поликлинике специалиста. Немецкий знаешь?
– Я в школе английский изучал, – ответил гинеколог тем же ровным тоном.
– Надо подучить, хотя бы на бытовом уровне, – распорядился Аникита Иванович. – Да что с тобой, Андрей!?
Бутербродов сидел с задумчивым лицом, глубоко погружённый в свои мысли, отвечая на вопросы, как робот. Никакого интереса по поводу заграничной поездки он не изобразил.
– Аникита Иванович, что такое неразменный рубль? – неожиданно спросил врач.
– Что!? – изумился Репнин.
– Извините, – смутился гинеколог. – Я пойду, – он поднялся, – пациентка ждёт.
И Бутербродов ушёл. Главврач проводил подчинённого недоумённым взором.
Андрей Васильевич открыл дверь своего кабинета. Заскучавшая пациентка оживилась.
– Что у вас случилось? – без всякого интереса спросил гинеколог, усаживаясь.
– Доктор, внизу живота появились тянущие боли, – прерывающимся голосом сообщила дамочка.
– Раздевайтесь! – рубанул врач.
– Прямо здесь!? – ужаснулась женщина.
– Ну, не в коридоре же, – задумчиво протянул врач, барабаня пальцами по столу.
Дамочка с опаской посмотрела на его лицо, поднялась:
– Я, наверное, в другой раз зайду.
– Как хотите, – равнодушно сказал гинеколог.
Женщина торопливо выскочила вон.
* * *
Отработав свою смену, доктор на автомате преодолел привычный путь от поликлиники к дому и постучал к соседям по коттеджу. Дверь открыла старушка.
– Добрый день, Елена Сергеевна.
– Здравствуй, Андрюша, – поклонилась бабушка. – Проходи.
Андрей прошёл в гостиную, сел в мягкое кресло, бабулька примостилась на стуле.
Врач молчал.
– У тебя что-то случилось? – не выдержала соседка.
– Нет… то есть, да… не знаю… – невнятно ответил Бутербродов, он поднял голову и выпалил:
– Елена Сергеевна, помните, вы рассказывали про женщину, которая лечит, снимает порчу, заговаривает?
– Помню, конечно. Ты тогда ещё посмеялся над старухой.
– Беру свой смех назад. Мне необходим её адрес.
– Ты захворал? – проявила заботу Юлькина бабка. – Вид у тебя, прямо скажу, нездоровый.
– Всё в порядке, – торопливо заверил Бутербродов. – Просто мне надо проконсультироваться по одному вопросу.
– Темнишь, парень, – не поверила старушка. – Влюбился, поди, – она встала, стала рыться в буфете.
– Вы угадали, влюбился, – Андрей постарался сделать томное лицо.
– Вот её адрес, – бабушка протянула клочок бумажки. – Доедешь до конечной остановки девятого автобуса, там спросишь.
– Спасибо, Елена Сергеевна, – гинеколог поднялся. – А она дорого берёт?
– Кто сколько даст. С каждого по возможности.
* * *
– Кысь-кысь-кысь, – позвал врач, заглядывая под кровать. – Куда он пропал?
Раздался дверной звонок. Бутербродов поднялся с колен. Пошёл открывать. На пороге стояла Юлька.
– Добрый вечер, Андрей Васильевич, – впорхнула соседка.
На сей раз, она была в плаще поверх розового халатика. В руке держала зонтик – шёл дождь. Юлька, скинув босоножки, не церемонясь, прошла в гостиную, врач следом.
– Мне надо поговорить с Вами, как женщине с мужчиной! – заявила девица.
– Может, в другой раз? – робко предложил Андрей. – Мне надо уходить.
– Ничего, несколько минут погоды не сделают, – возразила соседка. – Итак, – она сложила руки на груди. – Меня интересуют несколько вещей.
– Спрашивай, – обречённо сказал Бутербродов, прислоняясь к дверному косяку. – Только побыстрее.
– Где Вы вчера были целый день?
– То есть как где? Дома.
– С кем?
– Один.
– А почему тогда не открывали? Я звонила-звонила утром. И вечером приходила. – Юлька, в своей манере, строго глядела сквозь очки.
– Нездоровилось, валялся целый день в постели, – соврал Бутербродов.
– Имейте в виду, Андрей Васильевич, по планете гуляет СПИД, в нашем городе уже есть случаи. Кроме того, врать нехорошо.
– При чём здесь СПИД? – удивился врач.
Другой бы на его месте давно выгнал прилипчивую девчонку, но Бутербродов не мог, мешало воспитание. И ещё – он был добрый.
– При том! Говорят, Вы влюбились.
– Кто говорит? – вскинулся врач, но тут же пробормотал, ухмыльнувшись:
– Елена Сергеевна… Юлька, ты, никак, ревнуешь? – продолжил он насмешливым тоном.
– Отнюдь! – девица гордо вскинула голову. – Просто охраняю своё будущее семейное счастье.
– Поохраняй его пока у себя дома, – гинеколог взглянул на наручные часы. – Я ухожу. – Он взял с кресла зонтик. – Кстати, ты Кысю не видела? Второй день не появляется.
Девица поджала губы, смерила Андрея уничтожающим взглядом, ничего не сказала и вышла с гордо поднятой головой.
– Юлька, ты что, обиделась? – крикнул вслед Бутербродов. – Я тебя не выгоняю, просто спешу. Ай! – он махнул рукой.
Надел поверх джинсовой рубахи ветровку; вставил, с помощью ложки, ноги в туфли, подхватил зонтик и вышел на крыльцо. Снова безуспешно позвал:
– Кысь-кысь-кысь.
Закрыл дверь на английский замок, спустился по ступенькам крыльца и поспешил на автобусную остановку.