Получив наконец деньги, Вартанян принялся их считать, не отходя от кассы, как это было предписано висевшим объявлением. А так как деньги были крупные, а купюры мелкие - сплошь четвертные и полсотенные бумажки, то за время их счёта за ним выстроилась очередь, которая не собиралась молчать. Но Вартаняна нелегко было сбить с пути: он мужественно пересчитал деньги два раза, после чего отошёл в сторону и рассовал их пачками по разным карманам, чтобы удобно было отдавать, когда они с Жорой начнут торговаться, как предупредили его перед отъездом.
Запомнив, где сколько лежит, и выучив это как таблицу умножения, Вартанян пошёл в гостиницу и долго вертелся в своём номере перед зеркалом, придирчиво проверяя, не топорщатся ли карманы от такого груза. А потом решительным шагом направился в номер к Жоре, Тот был на месте и быстро откликнулся на стук в дверь. "Значит, ждал", - отметил Вартанян и опять-таки решительно вошёл. Поздоровались.
- Я вас жду, - сказал Жора, и голос его показался Вартаняну несколько более ласковым, чем в прошлый раз. - Я уже всё получил, что надо.
- А я - вот он, - единственное, что удалось Вартаняну на это ответить.
- Приступим? - предложил Жора.
- Я готов, - сказал Вартанян.
- Сколько денег дала вам Катька? - Тон Жоры стал сугубо деловым.
- Столько, сколько вы заплатили за эту вещь, - ответил Вартанян как можно уклончивее.
- Значит, все двенадцать тысяч. Это хорошо, - похвалил то ли Катю, то ли Вартаняна Жора, хотя Вартанян знал, что вещь стоила Жоре десять тысяч.
- Да, все двенадцать, - сказал он, так как Анна Леопольдовна знала своего поклонника, столь же охочего до любви, сколь и до денег, и поэтому дала резервную сумму.
- Но вот ведь какая штука, - озабоченно произнёс Жора, прикидывая в уме, во сколько лишних тысяч могла бы Анька оценить его благородство. - Тут за это время произошло некоторое колебание конъюнктуры, и в связи с этим цены - того, сами понимаете… Вы ведь уже не мальчик.
Говоря последнюю фразу, Жора как раз рассчитывал на противоположное.
- И какова теперь цена вещи? - спросил Вартанян, начиная заметно волноваться из-за опасения, что денег может не хватить.
Но Жора был бывалым гуманистом.
- Да что я, в самом деле, - спохватился он и коротко хохотнул, - ведь такие специалистки, как Анька и Катька, лучше меня знают колебания цен. Сколько они вам дали?
Вартанян был честный малый, но даже он почувствовал подвох в Жориных словах. Его очень рассердило, что Жора, сказав ему, что он уже не мальчик, делает из него мальчика. Поэтому он вместо имевшихся у него четырнадцати тысяч назвал двенадцать триста, утаив тысячу семьсот, лежавшие в заднем кармане брюк и незаметные под пиджаком. Раскладывая деньги, Вартанян руководствовался известным старым правилом: некруглым числам везёт больше, чем круглым. Если, например, в ресторане или кафе официант подаёт вам счёт на двадцать пять рублей, то вы думаете: "Вот подлец, небось обсчитал в два раза". Если же он за то же самое подаёт счёт на двадцать восемь рублей пятьдесят три копейки и долго ищет сорок семь копеек сдачи, то вам уже кажется, что всё в порядке.
Жора развёл руками.
- Чего не сделаешь для любимой женщины, даже если у неё превратные представления о ценах на мировом рынке, - вздыхая, сказал он. - Ладно, считайте ваши деньги.
Он открыл лежавший на столе атташе-кейс, элегантно щёлкнув при этом замками. Там лежала шестигранная коробочка величиной с пачку папирос. Коробочка была обтянута бархатом голубого цвета.
Вот вам товар, проверяйте. - Жора весьма небрежно, почти бросил коробочку на стол, закрыл чемоданчик и поставил его на пол у стола.
Вартанян взял коробочку, открыл её и тут же открыл рот: и ней лежали подвески и сверкали всеми своими гранями, отражая яркое южное солнце, светившее в окно.
- Что, алмазы? - только и спросил он.
- Бывшие, - коротко подтвердил Жора, удивительно повторяя в этом своём определении ревизора Милу,
Вартанян достал основную пачку денег, в которой было десять тысяч, и начал раскладывать её стопками по сто рублей на столе. Жора подхватывал каждую стопку и пересчитывал.
В это время раздался стук в дверь, Жора и Вартанян в первый момент не знали, что делать. Потом Жора быстро схватил стоявший у стола атташе-кейс, открыл его, сгрёб туда всё находившиеся на столе деньги, закрыл и поставил на место, сунул Вартаняну в руки коробку с подвесками, затолкал его в спальню, закрыл за ним дверь и, приложив к губам палец, показал, что надо вести себя тихо. Всё это заняло считанные секунды.
- Войдите, - откликнулся Жора.
Вартанян прислушивался из-за двери по привычке, выработавшейся у него за время проживания в квартире Бонасеевых.
- А, здравствуйте! Ведь вы же сказали, что сегодня утром уезжаете.
- Вот я и пришла попрощаться, - раздался в ответ голос Милы, такой щебечущий и легкомысленный, что Вартанян чуть было не забыл, зачем он сюда пришёл. Оказывается, она уезжает, а он, Вартанян, об этом ничего не знает. Зато он вспомнил, что спальня волей судеб очутилась под его охраной, и это показалось ему лучшей гарантией того, что Мила и сегодня останется ему верна.
- Так вы действительно сейчас уезжаете? - спросил Жора.
- Ну, не прямо сейчас. А вы чем занимаетесь? Может, пойдём на прощание пообедаем? Или не пойдём, а лучше закажем обед опять в номер. Я хорошо придумала? - и она захлопала в ладоши.
Это сразило даже Вартаняна, успевшего повидать виды за эти дни. "Всё! Хватит!" - подумал он и начал метаться по спальне, соблюдая, однако, при этом тишину.
- Прекрасная мысль! - воскликнул Жора и стал набирать номер телефона, чтобы заказать обед.
Мила в это время ходила по номеру и напевала какую-то глупую песенку глупым голосом. Вартанян не слышал, что заказывает Жора, - он и без того давно уже хотел есть. Он услышал только, как в комнате что-то упало - это Мила задела ногой чемоданчик. Жора от неожиданности даже опустил телефонную трубку на рычаг.
Ого, что вы там держите? - спросила Мила.
- Да так, барахло всякое. Я всегда езжу в командировки с одним кейсом. Положите его на стол, чтоб не мешался под ногами.
Судя по звукам, Мила положила чемоданчик на стол. А Жора снова стал набирать номер, приговаривая: "Тоже связь, взяли и прервали на самом вкусном".
Потом он долго заказывал всё сначала. А Вартанян продолжал метаться по спальне, пока не сел с размаху на стул, на спинке которого висел Жорин пиджак. Когда Вартанян садился, в нагрудном или во внутреннем кармане - он не понял сразу - что-то тихо треснуло. "Ну вот, - подумал он, - раздавил что-то. Очки, наверное". Вартанян вскочил со стула и прощупал пиджак. В нагрудном кармане никаких очков не было, а во внутреннем он нащупал такую же шестигранную коробочку, какая была у него.
"Что-то непонятно", - насторожился Вартанян, мигом восстановив в памяти все предупреждения Милы. Он быстро выхватил коробочку из кармана и сравнил её со своей - сходство было поразительное. Тогда он открыл коробочку. Там лежали точно такие же подвески, как и в той, что была у него. Налицо было одно из двух: либо Жора сделал точную копию подвесок, чтобы оставить её себе на память о тех, которые он возвращает Анне Леопольдовне, либо он сделал эту копию подвесок, чтобы передать её через Вартаняна Анне Леопольдовне в память о настоящих и двенадцати тысячах трёхстах рублях в придачу. Второе показалось Вартаняну более правдоподобным, поэтому он, как честный человек, положил в карман висевшего пиджака ту коробочку, которую, по мнению Жоры, ему следовало везти Анне Леопольдовне. А вынутую из кармана пиджака взял и положил в свой карман.
Проделав эту операцию, он обнаружил по звукам, доносившимся из-за двери, что Мила уже на пороге номера.
Когда Жора открыл дверь спальни и спросил: "Продолжим?" - Вартанян с нескрываемым интересом разглядывал что-то в окне.
- Сейчас, одну минуту, - попросил он, явно следя, как показалось Жоре, за какой-нибудь симпатичной девушкой.
Коробочка лежала на подоконнике. "Молодость, молодость, - подумал Жора, - хоть из окна поглазеть, и то уже счастье".
- Давайте продолжим, а то вдруг ещё кто-нибудь придёт, - попросил он Вартаняна.
- А кто это приходил? - спросил Вартанян, возвращаясь к столу, на который Жора уже вытряхнул содержимое чемоданчика.
- Да так, одна знакомая. Каждый день говорит, что завтра уезжает.
- И никак не уедет?
- Никак.
- А может, с билетами трудно?
- С билетами не знаю, а с другим у неё трудно, это точно, - сказал Жора и засмеялся профессиональным мужским смехом.
Но Вартанян сдержался. Он достал из разных карманов ещё две пачки денег и положил их на стол, не пересчитывая. Жора пересчитал все двенадцать тысяч триста рублей и аккуратно сложил их в чемоданчик.
- Всё в порядке? - спросил Вартанян.
- Да, - ответил Жора. - Вы сегодня улетаете?
- Попробую сегодня. Я и так уже задержался.
- Вы уж извините, - неожиданно сказал Жора, - но, сами понимаете, такую вещь держать в номере, когда целый день на работе… Да вы объясните всё Ане, она поймёт,
- Да, я объясню, конечно. Ну, до свидания.
- До свидания. Смотрите, идёте в рейс с ценным грузом на борту. Аккуратнее. Кстати, куда вы его положили?
Вартанян похлопал себя по карманам.
- По-моему, на подоконник в спальне.
- Так вы его можете не довезти.
И они весело рассмеялись, потому что оба были довольны проделанной операцией, хотя каждый по-своему.
Жора сходил в спальню, принёс с подоконника коробочку, торжественно вручил её Вартаняну, и тот покинул номер.