39
— Как спасаться? — спросили иноки отца Савву, возвращаясь с архиерейского приема пешком по дороге через лес.
— Азартно! — коротко ответил он и посоветовал заложить на этом месте часовню.
А время было позднее, да и волки в округе баловали. Пошептавшись, иноки предложили отложить закладку камня до завтрашнего полудня.
— Чего тянуть?! — огорчительно крякнул преподобный, подхватил с обочины пудовый булыжник и со словами: — «Благослови, Господи, мне не общаться с этой малокровной братией, пока на этом месте не будет часовни» — вбил посреди дороги камень.
Иноки обиделись, в полночь вернулись из монастыря на это место с инструментом и за три дня поставили часовню.
При освящении оной отец Савва похвалил красоту строения, но заметил, что все-таки с такими остервенелыми лицами не спасаются.
— Больше радости, чада мои, гораздо больше!
40
У отца Саввы были определенные проблемы с местным священноначалием из-за того, что он ну ни в какую не хотел служить сразу за Божественной Литургией молебны.
— Что вам стоит! — пробовал его уговорить монастырский эконом. — И сразу ругаться перестанут.
— Нет, брат мой возлюбленный, — отвечал преподобный. — Тут сразу надо решить, кому ты служишь — бабкам или Богу. Не менее часа пройти должно или вне храма, будьте любезны. Ставка больно велика.
41
— Очень я, отче, на своего брата, кого — вы сами знаете, — искушаюсь, — признался преподобному его духовный сын. — Он делает себе какие-то неприлично дорогие покупки. И часто.
— Не искушайся, чадо, — объяснил отец Савва, — твой брат так много в жизни работал, что не привык экономить.
Обычно такие долго не живут, надрываются, а ты в своем блаженном равновесии встретишь глубокую старость.
— А что лучше? — уточнил смекалистый отрок.
— Ко всему привыкаешь, — как-то печально ответил преподобный.
42
— Книга — действительно лучший подарок, но только в том случае, если ты ее сам написал, — говорил отец Савва, если его спрашивали, чего подарить ко дню ангела, и советовал: — Будьте проще — дарите деньги. Обещаю сделать себе на них приятно.
Прихожане совету следовали, и преподобный действительно делал приятно — за сорок лет служения он поставил десять храмов, открыл четыре приюта, выдал замуж и женил шестнадцать духовных чад-бесприданников, оплатил образование наиболее смышленых из них и купил себе мотоцикл.
43
— Надо машину мыть, все-таки молиться приехал, — ласково укорил своего прихожанина отец Савва.
— Разве Господь следит за нашим внешним видом? — уточнил тот, явно рассчитывая на апофатическую истину.
— Хотя Господь и не брезглив, но Его не обвинишь и в неряшливости, — оправдал его богословские надежды преподобный.
44
На одном отпевании отец Савва невольно запнулся на тропаре, где покойного именовали христолюбцем, поскольку в гробу лежал известный всей округе душегуб, которого застрелили при задержании сотрудники правоохранительных органов. Возвращаясь в монастырь, преподобный вспомнил о запинке и сказал сопровождавшему его послушнику:
— Так хорошо о человеке может думать только Святая Церковь!
45
— Согласитесь, отче, что клонирование — это ужасно! — воскликнул прибывший для спасительных бесед из города молодой иерей, отец Борис.
— Скорее — это ужасная реальность, — кивнул преподобный.
— Мы породим монстров! — продолжал разглагольствовать гость. — Мы породим чудовищ, лишенных души!
— Не мельтешите, чадо! — осек его отец Савва. — Это мы поймем по их способности к любви.
— Неужели вы дерзаете даже предположить возможность существования у «рукотворного» души?! — возмутился отец Борис.
— Просто я не дерзаю решать за Господа этот вопрос сам, — отговорился преподобный и добавил: — А вас, мой бескомпромиссный друг, никогда не посещала мысль, что эти вышеупомянутые «клоны» долго будут нами восприниматься как особи второго рода, а именно в подобной среде когда-то и утвердилось христианство.
46
Однажды отца Савву спросили, какой самый мистический опыт ему привелось испытать в жизни.
— Я был свидетелем, как один очень состоятельный пьяница, дебошир и развратник пожертвовал своей жизнью ради
спасения чужого ребенка. Перед своим поступком он несколько мгновений размышлял, а когда уже все произошло и он увидел, что ребенок спасен, последним, что он произнес, было: «Слава Богу!»
— Думаете, он спас свою душу? — уточнили вопрошавшие.
— Не знаю, но за те немногие мгновения, покуда он принимал решение, ему явно удалось преодолеть себя, — ответил отец Савва.
— Настоящий христианин поступил бы точно так же и не раздумывая, — заявил отец Борис.
— Да, конечно, — согласился преподобный, — тем более что у вышеупомянутого не было на иждивении пятерых детей и матери-инвалида, как у вас, отец Борис.
47
— Ах, как бы я хотел постоянно видеть рядом с собой своего святого покровителя, — признался отцу Савве монастырский библиотекарь. — Мне бы стало гораздо спокойнее.
— Да, но тогда у вашего святого покровителя совсем бы не осталось времени на личную жизнь, — заметил преподобный.