На месте древней цитадели мастер Бернгард выстроил новый замок. Большой и неприступный, способный отразить нападение с любой стороны и выстоять перед любым врагом, будь то люди или нечисть.
- Чёрный Замок… э-э-э… Серебряные Ворота? - уточнил Всеволод.
- Именно. Ворота, оберегающие проход между двумя обиталищами. Позже в Трансильванию прибыли другие орденские отряды и появились другие замки. Со временем порядок в эрдейском краю был наведён. Страх перед запорубежными тварями забылся. Дикая земля стала землёй благословенной. В угорские комтурии братства Святой Марии потянулись германские госпиты . Крестьяне, ремесленники, благородное рыцарство. Семь основанных ими городов дали Трансильвании новое название - Семиградье. Закипела торговля. Эрдей начал богатеть. И если бы не непонимание, возникшее однажды между Великим Магистром и королём Андреашем…
- Непонимание? - переспросил Всеволод. - Орден что, предъявил свои права на земли Залесья? Или отказался подчиняться угорскому королю?
Немец отвёл взгляд:
- Скажем так… Андреаш Второй рассорился с орденом.
- Почему же?
- Его Величество перестал видеть выгоду от союза с братством Святой Марии, - уклончиво ответил сакс. - И ордену пришлось покинуть Семиградье.
Всеволод понимающе кивнул. Видимо, приживала, поселившийся на правах бедного родственника, слишком быстро богател и обретал могущество, представляющее более ощутимую угрозу королевской власти, нежели волкодлаки, упыри и несговорчивые бароны вместе взятые. А может быть, постарались своевольные эрдейские князьки и воеводы, не желавшие видеть у себя под боком сильного конкурента, обласканного монархом, и настоявшие на разрыве отношений с орденом. Или Андреаш не устоял перед соблазном взять под свою руку умело налаженное тевтонами хозяйство. Кто их знает, этих королей? Хотя, скорее всего, сказались все причины сразу. Вслух, впрочем, свои соображения Всеволод высказывать не стал.
- Братство Святой Марии вскоре обосновалось в Пруссии, - продолжал Конрад. - Но один орденский замок всё же остался в Семиградье. Самый первый - Серебряные Ворота. Преданные всем сердцем Бернгарду рыцари, каждый из которых к тому времени уже именем Господа дал пожизненный обет хранить проклятый проход, не подчинились ни приказу гроссмейстера, ни воле короля и не пожелали уходить с границы миров. Остались все, во главе с самим мастером Бернгардом. Более того, к воинам Серебряных Врат вскоре присоединилось немало прочих немецких рыцарей и валахи, чьи предки прежде хранили Сторожу. Бранко - один из них.
Захватить хорошо укреплённый замок с многочисленным гарнизоном не мог ни великий магистр, ни угорский король, ни трансильванские вельможи. А вскоре всем им стало не до Серебряных Ворот. Власть в братстве Святой Марии сменилась. Мысли нового гроссмейстера были теперь обращены на покорение Пруссии и расширение владений ордена за счёт польских, литовских и русских земель. Угорскую же корону надел сын Андреаша Бела Четвёртый. И к тому времени у короля, его баронов и герцогов тоже появилась более важная забота - неумолимо надвигающиеся с востока полчища татар, слухи о которых уже будоражили Европу. Мы же исправно несли свою службу, храня этот мир и не вмешиваясь в мирские дела.
- Несли службу, будучи орденской крепостью? - спросил Всеволод.
- Да, мастер Бернгард по сию пору носит титул магистра Семиградья и комтура Серебряных Врат. Он по-прежнему считается членом генерального капитула тевтонского братства. Но это лишь суетные слова. Трансильвания находится слишком далеко от Пруссии и всего христианского мира. Здесь всё иначе, всё по-другому. Формально являясь частью ордена, мы практически не поддерживаем с ним отношений. Мы не подотчётны ни гроссмейстеру братства Святой Марии, ни угорскому королю, ни даже Святому Риму. Мы здесь одни. Мы - сами по себе. Нас считают надменными, несговорчивыми и непокорными. Таких не любят и помогать таким не станут. Поэтому в час беды - настоящей беды - мы можем рассчитывать лишь на помощь других Сторож. А беда пришла…
- Конрад, - Всеволод внимательно посмотрел на собеседника, - вы ведь не уберегли границы. Как такое могло случиться?
Щёки сакса побледнели. Дёрнулся кадык. Заходили желваки. Немец всё же пытался сохранить внешнюю невозмутимость:
- Это недоступно моему пониманию. Незаметно проскользнуть к Мёртвому озеру, воды которого скрывают порубежную черту миров, невозможно ни днём, ни ночью. На стенах замка всегда было полно дозоров. И под стенами - тоже. И вокруг. Сам мастер Бернгард проверял их неустанно. И вдруг, однажды, после заката…
Конрад сглотнул. Ненадолго утратив спокойствие, рыцарь всё же быстро совладал с собой.
- Хорошо хоть тревогу подняли вовремя. И хорошо, что первыми шли вервольфы, а не полчища нахтцереров. Кровопийцы появились потом, когда мы были готовы. И они приходят по сию пору. Проклятый проход в проклятом озере открывается каждую ночь, когда оба мира связывает единая тьма. Проклятая тьма! И каждую ночь мы отбиваем приступ за приступом.
- Бранко, - Всеволод вновь повернулся к проводнику, - а у тебя есть какие-то мысли на этот счёт? Кто взломал порубежье? Почему?
Волох пожал плечами. Шевельнулись рукава накидки, связанные за спиной:
- Возможно, закрытая ещё во времена румеев брешь прохудилась сама. Всё-таки, на рудную границу Изначальных была положена разбавленная кровь их потомков.
Что ж, может быть. Но, кажется, волох и сам не очень верил в такое.
- Что ещё возможно?
Проводник, подумав, осторожно ответил:
- Не так давно на земли Эрдея снова, как много веков назад, вступили бесчисленные орды с востока.
- Татары? - опешил Всеволод. - Думаешь, они?
Бранко покачал головой:
- Не они. Татары не добрались до Чёрной Крепости. Но границу могли взломать из-за них.
- Кто?
- В битве при Шойо королевские войска потерпели поражение, - задумчиво и неторопливо отвечал Бранко. - Его Величество Бела Четвёртый бежал на Адриатическое побережье - в Далмацию. Брошенную государем страну обуял пожар войны. Кочевники захватили множество городов и обложили данью целые области. В такой ситуации неминуемо отыщутся горячие головы, обезумевшие от бессилия и жаждущие мести. Причём, мести страшной и любой ценой.
- Кто? - повторил свой вопрос Всеволод.
- Разные ходят слухи, - Бранко склонил голову набок, словно как раз и прислушивался к чьему-то шёпоту, - Чаще других говорят о шекелисах.
- Что за народ такой?
- Мадьярского племени. . Эрдейская знать. Опытные и бесстрашные воины, издревле оберегающие рубежи Трансильвании. С воинственными и гордыми шекелисами прежде считался сам король. А ныне… Изгнанные из своих замков и вольных селений, разбросанные по горам и лесам, они лишились всего. Но шекелисы не приучены прощать обид. Многие из них посвящены в древние тайны и ведают о Мёртвом озере и проходе в Шоломанчу. А среди посвящённых всегда могут отыскаться сильные маги и потомки Изначальных. Остановить новых завоевателей с востока они не смогли, но…
- Кто-то пошёл по стопам дакийского царя и его жрецов? - нахмурился Всеволод. - Новое проклятье? Новая кровь в озёрные воды? Новый заговор из старых заклинаний?
- Возможно, - снова вслед за поднявшимися плечами волоха дёрнулись рукава его белой накидки. - Я повторяю - такое лишь возможно. Я точно знаю только одно: открыть заново пробитую однажды границу нетрудно. Для этого не нужно ждать года и века, как ждали порабощённые румеями даки. К тому же шекелисы хорошо знают эрдейские горы. Быть может, им удалось найти тайную тропу в обход замка-Сторожи или добраться до Мёртвого озера пещерами - сквозь неприступные хребты. Так или иначе, но татары покинули захваченный Эрдей, не пробыв там и года. А ушли они оттого, что проклятые земли вновь извергают тёмных тварей Шоломанчи…
Звонкий переливчатый посвист прервал затянувшуюся беседу, вернув Всеволода к действительности. А действительностью была сейчас узкая лесная тропка, на которой растянулась длинная вереница конных дружинников. Посвист напомнил: до Залесья ещё далеко, а дружина ещё не выбрались из русских земель. Где, кстати, тоже следует держать ухо востро, если не хочешь сгинуть в пути.
А вот - снова свист. Передовой дозор подавал сигнал: опасность!
- К оружию! - крикнул Всеволод.
Нужды в его приказе, впрочем, не было никакой. Дружинники и без того уже вцепились мёртвой хваткой в рукояти обнажённых мечей и ратовища копий. Воины Сторожи приготовились к бою.