Человек, особенно мужчина, так устроен, что если ему протягивают руку, то у него сразу возникает первое желание пожать ее. Привычка, приобретенная с годами. Чисто рефлекторно Сергей протянул руку, и старик схватился в нее и сжал. Откуда у него только силы взялись? Старик с такой силой вцепился в руку Сергея, что тот даже поморщился. Это продолжалось чуть больше секунды. После чего рука старика снова бессильно упала вниз. Но лицо старика! Оно вдруг исполнилось силой и озарилось светом и радостью. Он посмотрел на Сергея совершенно ясным и торжествующим взглядом и неожиданно рассмеялся. Он рассмеялся громко, очень громко, и в смехе его Сергею послышалось какое-то непонятное ему торжество. Он ничего не понимал. Ему было противно. Он не ожидал такого. Ему даже показалось на секунду, что старик просто над ним издевается. Он даже вытер руку, которую пожал старик, о джинсы.
Но тот смеялся недолго. Внезапно он замолчал, глаза его последний раз глянули на Сергея, затем они закатились, так что остались лишь одни желтые белки, и старик повалился обратно на каталку. Голова его дернулась и замерла в неподвижности.
Сергей решил, что старик умер. Но проверять свою догадку он не стал. Ему совсем не хотелось в этом удостоверяться. Он решил, что сейчас самое время убраться отсюда. Совесть его больше не тревожила, да и пора было возвращаться к Вале и Димке.
3
Сергей торопливо покинул место, где с ним произошла такая необычная встреча, и огляделся вокруг. Он вдруг неожиданно понял, в каком направлении надо идти. Свернул влево, потом поднялся по лестнице и оказался перед токсикологическим отделением. С такой же легкостью он нашел и палату, в которой оставил Валю и ее племянника.
Когда он вошел, то увидел и тех, кого оставил здесь и Марью Семеновну и еще двух санитарок, которые активно готовились к нехитрой операции. Сергей присоединился к ним, и ему тут же всучили большую оранжевую клеенку и велели подстелить ее под мальчика. Валя с Сергеем быстро справились с этим нехитрым делом. Племянник смотрел на них исподлобья, но не говорил ни слова. По его лицу было видно, что он усиленно соображает, что же с ним такое собираются делать. А то, что готовилось, явно не предвещало для него ничего хорошего. Все это действительно ни в малейшей степени не походило на клизму. Марья Семеновна что-то писала в серой истрепанной тетрадке, а ее помощницы стали готовить зонд.
Когда Димка увидел, как санитарки раскручивают зонд, его глаза раскрылись от ужаса. Зонд был похож на огромного тропического питона. Марья Семеновна поймала этот его кроличий взгляд и тоже посмотрела сначала на зонд потом на мальчика. Они явно друг другу не подходили. Их размеры совершенно не совпадали.
– Возьмите другой, – сказала она санитаркам.
– Так мы его и не брали, – ответила женщина с лицом как у цыганки, – нам же не говорили, что ребенку промывание делать.
– Сходите за детским, – велела Марья Семеновна.
Другая санитарка, женщина более молодая, чем первая, но крупная ростом и грубая в манерах попыталась сунуть Димке тот зонд, который у них был.
– Может он и этот проглотит? – наивно предположила она.
Тут уж вмешалась Валя.
– Да вы что, с ума сошли что ли? – возмутилась она. – Он же умрет!
Большой санитарке ничего не оставалось делать, как идти за другим зондом. Теперь стали ждать уже ее. В палате было тихо, только продолжал попискивать раскачивающийся парень. Сергей подумал, что он отравился веселящим газом. Все остальные или спали или были без сознания. Марья Семеновна продолжала писать, Валя поправляла под Димой клеенку, Сергей нервно сжимал губы. Он злился, потому что давно уже пожалел, что связался с этим делом, но поделать или отменить что-либо был уже не в силах.
Санитарка пришла неожиданно быстро. Резким движением она бросила принесенный зонд, который был раза в два меньше первого, на кровать. Марья Семеновна одобрительно кивнула головой.
– Начнем, – спокойным и уверенным голосом сказала она. – Ваша задача держать его как можно крепче. Он не должен шевелиться.
Последние слова были предназначены Вале и Сергею. Они послушно исполнили приказ, и Димка оказался прикованным к постели. Одеяло с него скинули, а у кровати поставили огромный желтый эмалированный таз. Мальчик молчал до того момента, когда перед его лицом оказался наконечник зонда. Большая санитарка попробовала затолкать его ему в рот без всякой психологической подготовки. Это ей удалось. От страха Димка так заорал, что она тут же ловко сунула зонд ему в рот и даже протолкнула его внутрь на несколько сантиметров.
Валя и Сергей с силой прижали мальчика к кровати. Одновременно с этим другая санитарка начала подачу воды. Она думала, что у напарницы все уже давно готово, но она ошиблась. Димка как-то так умудрился повернуть голову, что зонд в его горле застрял и ни на йоту не продвигался дальше. А сам он так орал, что зазвенели окна.
Сергей не подозревал, что Димка может так кричать, хотя он ждал от него чего угодно.
Большая санитарка все еще продолжала проталкивать зонд дальше, как из Димки на нее хлынул фонтан розовой от марганцовки воды. В секунду она оказалась облитой с ног до головы, но даже бровью не повела, до того это было для нее привычно.
Димка дернулся так, что Валя и Сергей даже не смогли его удержать, и зонд из него вылетел прямо на Марью Семеновну. Звуки, которые прекратились, когда пошла вода, после секундного бульканья вырвались из мальчишеской глотки с утроенным количеством децибелов. Всем сразу стало плохо.
Сергею стало хуже всех. Он почувствовал себя эсесовцем, который мучает ребенка. Марья Семеновна побледнела, а санитарки засуетились. Только Валя сохранила полное спокойствие. Ее племянник ничем удивить не мог. Она крепче вжала его в простыню и прошипела:
– Замолчи. Перестань орать! Но ее слова не возымели никакого действия.
Мальчик продолжал орать благим матом. Он крутился и пытался вырваться. До него, наконец, дошло, что промывание желудка – штука, которая во сто крат хуже клизмы.
На секунду медики спасовали. Они растерянно смотрели на кричащего ребенка и не знали, что делать. Но это продолжалось только одно мгновение. Они собрались с силами и снова начали операцию. Большая санитарка вновь подступила к Димке, в этот раз она наивно спрятала зонд за спиной. Но Димка разгадал ее маневр и сразу перестал орать. Он понял, что именно это чуть не погубило его в первый раз, и с силой сжал зубы. Взрослые поняли, что они проиграли.
– Открой рот, – неуверенно попросила его большая санитарка, – и проглоти шланг. Это совсем не больно.
Димка ей не поверил. Он испугано смотрел на врачей и все крепче сжимал зубы. Он был уже весь мокрый от пота и воды, и растрепанный. Ничего кроме жалости он не вызывал. Сергей его, конечно, пожалел, но больше всего он пожалел себя. За то, что попал в эту скверную историю. От больничного воздуха и всего, что его окружало, его стало мутить. Белые халаты врачей даже на мгновение расплылись в его глазах пятнами.
Валя поняла, что в этой ситуации только она одна может что-либо изменить, чтобы продолжить лечение. Она набрала в легкие побольше воздуха и посмотрела на племянника таким взглядом, от которого тот сразу съежился и сник.
– Если ты сейчас же не проглотишь этот проклятый шланг, – тихим, но полным самых жутких угроз, голосом произнесла она, – я тебя оставлю здесь, а сама уйду домой. Понял?
Она говорила это на полном серьезе. Не поверить ее словам было нельзя. И Димка поверил. Слезы обильно полились по его и так заплаканному лицу, но он усиленно закивал головой в знак того, что ради нее он готов на любые мучения.
– Ну, вот и хорошо, – сказала Марья Семеновна.
Димка посмотрел на нее с осуждением, словно она была в чем-то виновна, и открыл рот. Большая санитарка ловко сунула туда конец шланга. Проглотить его Димка сумел не с первого раза. Он подавился и закашлялся. Пришлось шланг вынуть.
– Я не могу! – мальчик заплакал.
Сергей почувствовал, что у него подкосились ноги. Это случилось, когда Димка пытался проглотить зонд. Сергею показалось, что это в него заталкивают этот ужасный инструмент средневековой пытки. Он даже подавился от подступившего к горлу комка. Оказывается он совершенно не приспособлен к подобного рода зрелищам.
– Попробуй еще раз, – все тем же металлическим голосом потребовала Валя.
Сергей первый раз в жизни видел ее такой. Он неожиданно вспомнил, что дети в школе ее очень боятся, и она слывет очень строгой и вредной училкой. Но и с племянником она разговаривала так впервые. Во всяком случае, при нем.
Но Димке видимо доводилось общаться с тетушкой подобным образом. Он смотрел на нее с тоской и болью, но сопротивления оказать не смел. В конце концов, ему все-таки удалось проглотить эту чертову штуковину. Санитарка стала всовывать ее еще дальше. Она проталкивала ее и проталкивала, так что Сергею стало казаться, что она всунула в Димку уже метров десять.
"Это какой-то фильм ужасов", – подумал он про себя.
Зрелище было действительно не для слабонервных. Мальчик напоминал голую розовую рыбину, которую поймали на крючок. Глаза его были выпучены, дыхание прерывистое с тихим присвистом, руки раскинуты в стороны. Марья Семеновна повернула его на левый бок, а другая ее помощница начала лить воду.
Через несколько секунд из Димки полилось. Сергей не смог этого вынести. Он разжал ноги мальчика, которые до этого крепко держал, и отступил чуть назад. Руки его вцепились в железную спинку кровати. Ему надо было бы отвернуться. Просто отвернуться. Но он почему-то не мог оторвать взгляда от мальчика, которому делали промывание желудка. Сергей покачнулся. Ему захотелось вырвать. Но вырвал не он.