Всё шло как обычно. Скоба восседал за рычагами "Беларуси", манипулируя ковшом. Траншея медленно удлинялась, ползла вниз по очень пологому склону - туда, где сквозь кусты едва проглядывала узенькая ленточка Славянки. Стас двигался следом за трактором, уверенными движениями профессионала прощупывал дно длинным металлическим щупом - портативные и чувствительные металлоискатели оставались пока ещё мечтой для черных следопытов (да и интересовал Пинегина сейчас не металл).
Лисичкин шагал за "Беларусью" поверху, внимательно следя, не вывернет ли ковш что-нибудь интересное. А заодно опасливо вертел головой по сторонам.
В общем, рутинный трудовой день черных следопытов. Хотя не совсем, - насколько Лисичкин понял из слов Скобы и Стаса, использование тяжелой техники стало новым словом в методике раскопок, обычно приходилось довольствоваться шанцевым инструментом да средствами малой механизации. Но здесь, в густонаселенных местах, Пинегин решил пойти в ногу с веком, - посчитав, что землекопы с лопатами вызовут куда больше подозрительного недоумения…
- Стой!!! - Истошный вопль Лисичкина перекрыл шум двигателя.
Ковш повис неподвижно. Стас одним прыжком оказался наверху. Подошел торопливо.
Это была авиабомба. Судя по всему, небольшая - впрочем, -из-под заполнявшего ковш суглинка виднелись только погнутый стабилизатор да часть ржавого бока. Лисичкин с дрожью смотрел на смертоносное железо и с трудом удерживался от спринтерского рывка - всё равно куда, лишь бы подальше от находки.
- Ну, с крещением тебя, Лисельсон, - сказал Стас. Никакого волнения в его голосе не слышалось.
- "Полусотка", - констатировал вылезший из кабины Скоба. И спросил Стаса: - Потрошить будем? Или обратно прикопаем?
Судя по тону, ему было ровным счетом наплевать, какое решение примет начальник. Потрошить так потрошить, прикопать так прикопать…
Равнодушие коллег благотворно подействовало на Лисичкина. Задать стрекача хотелось уже не так сильно. Но голос ещё подрагивал, когда он спросил:
- Н-надо ведь куда-то сообщить, да? Минеров вызвать?
Соратники посмотрели на него как на полного идиота. И не удостоили ответом.
Лисичкин смутился, поняв, что ляпнул не то. Но слушать рассказы Стаса об извлеченных из земли и укрощенных ржавых монстрах - это одно, а смотреть вот так на затаившуюся пятидесятикилограммовую смерть и ждать, что она в любую секунду превратится в ослепительную безжалостную вспышку- и станет последним зрелищем в твоей жизни… это, знаете ли, совсем другое. Лисичкин нервно сглотнул. Ему чудилось, что там, под изъеденным ржавчиной металлом, что-то постукивает. Тикает проснувшийся от сотрясения часовой механизм? Но то был всего лишь панический, отдающийся в ушах пульс Лисичкина.
- На хрен нам она? - после короткого раздумья сказал Стас. - Сколько из нее там ни вытопишь - даже бабки, что с меня за эту хреновину слупили, не отобьются…
Он кивнул на "Беларусь", где-то арендованную им на недельный срок за немалые деньги. За неделю предстояло с помощью трактора выполнить главную задачу: найти искомое и снять сверху полтора-два метра земли - и затем доделать остальное лопатами.
- Отбегите подальше и прикиньтесь ветошью, - скомандовал Стас и полез в кабину трактора.
Лисичкин вжался всем телом в небольшой пригорок, притиснулся лицом к траве - и каждую секунду ждал, что по перепонкам ударит убийственный грохот, а сверху начнут падать комья земли. И куски железа- рваного, перекрученного, с острыми хищными краями…
Скоба лежал на боку спокойно, лениво поглядывая на траншею и трактор. Выдернул стебелек тимофеевки, откусил мягкий белый кончик, остальное использовал как зубочистку…
- Не дрейфь, Лисица, - сказал он, зевнув. - Видал, стабилизатор погнут? - значит, с неба …нулась. Тогда не рванула и щас не рванет…
Стас выложил содержимое ковша рядом с траншеей ювелирно - без малейшего сотрясения. При нужде он смог бы колоть этим громоздким приспособлением скорлупу орехов, не повредив ядра - несколько лет, до того как податься в следопыты-профессионалы, работал именно на "Беларуси". Потом подозвал подчиненных.
- Бегом за лопатами! Насыпьте сверху курганчик не меньше метра высотой. Мало ли что…
Лисичкин выкладывал землю на растущую кучу не дыша, и думал, что еще одна-другая подобная находка, - и первый его сезон станет последним. Скоба орудовал лопатой со всегдашним своим равнодушием.
Неприятности имеют поганое обыкновение ходить стаями. Или косяками, или табунами, - в общем, не в одиночку. И вторая не заставила себя ждать - как-то незаметно возникла за спиной у Скобы и Лисичкина. И встала у траншеи, опираясь на тяжелую суковатую палку.
- Дорогу починяете? - проскрипела неприятность, выглядевшая как высокий и грузный старик в более чем старомодном костюме из белой парусины.
Вопрос был задан совершенно серьезным тоном, но содержание его казалось издевательским. За пару минут молчания старик самым внимательным образом рассмотрел и двоих дорожников-связистов-строителей, и их технику, и, не исключено, мог даже прочитать надпись на вагончике - шёл с той стороны. Они предполагали, что с той, из-за их спин, - поскольку подхода старика не заметили.
- Кювет роете? - уточнил незваный визитер. Прозвучало это у него как "кувэт".
Второй вопрос оказался не лучше первого. Принять объект их трудов за дорожный кювет можно было, только страдая сильной близорукостью, осложненной старческим слабоумием - признаков же ни того, ни другого во внешности гостя не усматривалось.
Лисичкин почувствовал, как спина покрывается холодным потом. Мелькнула паническая мысль: он всё видел! Видел бомбу!!!
- Что начальство скажет, то и копаем… - сказал Скоба, лениво орудуя лопатой. - Прикажут - хоть тебя закопаем, гы-гы…
В глупой его шутке прозвучала нотка угрозы.
Идиот! - мысленно ахнул Коля. Козел, привык к беспределу в глухих лесах, где милицию кричи - не докричишься…
Подошел Стас - недалеко отлучившийся по малой нужде. И с ходу оценил обстановку. Старик показался ему представителем породы ярых общественников, не знающих, куда девать не растраченные к пенсии силы, и сующих нос в любую щель.
- Чё за базар, старче? - заговорил Стас, стараясь походить речью на работягу, дослужившегося до бригадира (при нужде он мог изъясняться и более культурным языком). - Чё волну гонишь? Не врубаешься, зачем тут канава? Так брякни в управление, поспрошай- они те все растолкуют. Если ты, понятно, спрашивать права имеешь. Или в депутатский совет запрос накарябай, пришлют те казенную бумагу с полным разъяснением… А к нам не подкатывай. Что в наряде написано, то и выроем.
Зачем он так много говорит? - тоскливо думал Лисичкин. Зачем так долго отвечает на две короткие фразы старика? Настоящий работяга послал бы коротко на три буквы… А так старик точно что-нибудь заподозрит…
Но Стас знал, что делал, подробно подсказывая "общественнику" способ возможных действий. Игра была беспроигрышная. Даже если старикашка быстро сообразит, куда обратиться с запросом, и даже если его банально не отфутболят- все равно никто так вот сразу не попрётся в поля выяснять происхождение и назначение неведомой канавы. Если же упорство старого хрыча сдвинет дело с мертвой точки - Стас и компаньоны к тому времени закончат все дела и исчезнут.
Впрочем, на случай поверхностного любопытства облеченных властью товарищей Стас заготовил более серьезные объяснения. И кое-какие документы, - из которых следовало, что кооператив "Строитель" проводит по договору с совхозом мелиоративно-дренажные работы на арендованной технике. Понятно, что никто из руководства совхоза и действительно существовавшего кооператива тех бумаг в глаза не видел - и лежали они у Стаса надежно спрятанными, на самый крайний случай.
На старика речь Стаса не произвела никакого впечатления. Стоял, смотрел на них выцветшими глазами, молчал. Потом медленно проговорил:
- Ройтесь, ройтесь… Такое отроете, что сами не рады будете.
- Бомбу? Снаряд? - пискнул набравшийся смелости Коля.
- И они попадаются… - Старик перевел тяжелый взгляд на Лисичкина. Тот не понял: неужто может попасться что-то хуже бомбы? Старик медленно кивнул головой, как будто услышал невысказанный вопрос. Надо полагать, жест этот совпал с мыслями Коли чисто случайно.
- Не время сейчас в земле копаться, - сказал старик. - Подождите маленько. В конце месяца закончите.
Чего подождать? - опять не понял Лисичкин. Тут что, ожидается разминирование местности?
- Ага, подождём. Прям бегом свернемся и ждать усядемся, - саркастически ответил Стас. - А ты, старче, нам из своей пенсии аккорд за работу выплатишь… Шёл бы ты к своей старухе, а?
Старик впервые широко улыбнулся, словно шутка Стаса оказалась необыкновенно удачной. Улыбка была неприятная. Похожая на оскал. Он знает всё, понял вдруг Лисичкин. И кто мы, и что ищем… Старик снова уставился на Колю, и Лисичкин понял другое - что боится этого старика. Боится не того, что тот может куда-то позвонить или кому-то рассказать - боится его самого. Вроде никакой прямой угрозы от старика не исходило, но… Бомба в ковше "Беларуси" тоже выглядела бы вполне мирно - если ничего не знать о её начинке. Что внутри у старика есть нечто не менее опасное, чем древний тротил, Лисичкин уже отчего-то не сомневался.
- Кто ищет, тот всегда найдёт. Но не всегда то, что ищет, - сказал старик после тяжелой паузы.
Он развернулся и неторопливо зашагал обратно в гору, в сторону Спасовки. Похоже, то не был случайный прохожий. Старик приходил специально для этого не слишком внятного разговора. Либо планы его кардинально изменились после встречи со следопытами.