Затемвдруг въезжает неописаннойкрасотыюношана черном коне, иза ним
следует ужасное множество всех народов. Юноша изображает собою смерть, а все
народы еежаждут. И наконец уже всамойпоследней сцене вдругпоявляется
Вавилонская башня, и какие-тоатлеты ее наконецдостраивают с песней новой
надежды,и когда уже достраиваютдо самого верху,тообладатель, положим
хотьОлимпа,убегаетвкомическомвиде,адогадавшеесячеловечество,
завладев егоместом, тотчас женачинает новую жизнь с новым проникновением
вещей.Ну,вотэту-топоэмуи нашлитогда опасною.Я, в прошлом году,
предлагалСтепануТрофимовичуее напечатать, за совершенноюее,внаше
время,невинностью,ноон отклонил предложение с видимым неудовольствием.
Мнение о совершенной невинности ему не понравилось, и я даже приписываю тому
некоторую холодность его со мной, продолжавшуюся целых два месяца. И что же?
Вдруг, и почти тогда же как я предлагал напечататьздесь,-печатают нашу
поэмутам,то-есть заграницей,водном из революционныхсборников,и
совершенно без ведомаСтепана Трофимовича. Он был сначала испуган, бросился
к губернатору, и написал благороднейшее оправдательноеписьмо вПетербург,
читалмнеегодва раза,но неотправил,не зная кому адресовать. Одним
словом, волновалсяцелый месяц; ноя убежден,чтов таинственных изгибах
своего сердцабылпольщеннеобыкновенно. Он чутьнеспадс экземпляром
доставленногоему сборника,а днем пряталего под тюфяк и дажене пускал
женщину перестилать постель,и хоть и ждалкаждый день откуда-токакой-то
телеграммы, но смотрел свысока. Телеграммы никакой не пришло. Тогда жеон и
со мной примирился, что и свидетельствует о чрезвычайной доброте еготихого
и незлопамятного сердца.
II.
Яведь не утверждаю, чтоон совсем нискольконепострадал;ялишь
убедился теперь вполне, что онмог бы продолжать о своих аравитянах сколько
емуугодно, дав только нужныеобъяснения.Но он тогдасамбициозничал и с
особенною поспешностью распорядился уверитьсебя раз навсегда,что карьера
егоразбита на всю егожизнь"вихремобстоятельств". А если говорить всю
правду, тонастоящею причинойпеременыкарьеры было ещепрежнее иснова
возобновившеесяделикатнейшеепредложениеемуотВарварыПетровны
Ставрогиной, супруги генерал-лейтенантаизначительной богачки, принять на
себя воспитание и всЈ умственное развитие ееединственного сына, в качестве
высшегопедагога и друга,неговоря ужеоблистательном вознаграждении.
Предложение этобыло сделано ему в первый раз ещев Берлине, и именно в то
самое время, когдаон в первыйраз овдовел. Первою супругой его былаодна
легкомысленнаядевица изнашейгубернии, накоторойонженился в самой
первойиещебезрассуднойсвоеймолодости,и кажется,вынессэтою,
привлекательноювпрочем, особой многогоря, за недостаткомсредствкее
содержанию, исверхтого, по другим,отчасти уже деликатным причинам.