Осязать и обонять Иван начал только спустя несколько часов. Со зрением дела обстояли гораздо хуже. Когда Кароль открыл глаза и не увидел ничего кроме черной мглы и запаниковал.
- Я ослеп! - залепетал он. - С моими глазами что-то случилось! О боже!
Поднявшись, он вытянул руки перед собой и сделал несколько робких шагов. Опытный приспособленец решил, что глаза - не самый большой дар природы. Многие обходятся без них и живут очень даже неплохо.
- Эй, есть тут кто? Я попал в беду. Потерял зрение и память. Помогите, если вы способны на сострадание!
Вместо ответа раздался похожий на вздох звук открываемой пневматической двери. Сначала Иван увидел узкую полоску света, а в следующую секунду вынужден был прикрыть глаза ладонями. Полоска расширилась до прямоугольника, в котором вырисовывался четкий силуэт мужчины.
- Благодарю, тебя Господи, - завопил Кароль. - Я не ослеп! Боже, я вижу!
- Не спеши рассыпаться в благодарностях, грязный гомосек, - тон незнакомца был одновременно грубым и насмешливым. - Видеть не всегда полезно для здоровья, а уж шпионить - тем более. Да и Бог, к которому ты взываешь, предпочитает не заглядывать сюда.
- Где я нахожусь?! - от отчаяния к Ванечке вернулась свойственная ему наглость. - И по какому праву вы разговариваете со мной в таком тоне?!
- Ты в больнице. В отличной больнице, где излечивают от всего, включая длинные носы и чрезмерное любопытство. Помнишь присказку о Варваре? - рука в резиновой перчатке метнулась к лицу Кароля, пальцы сжали нос и резко дернули вверх. - И о правах. Здесь у тебя только обязанности. Одну из них - подохнуть, ты исполнишь
незамедлительно!
В судорожно дергающийся кадык Ванечки воткнулась игла. Раскаленная как лава жидкость проникла под кожу и расплавила сосуды. Кароль закричал так, как не кричал никогда в жизни - неистово и… бесшумно.
4
Безработный гражданин Светлов вышел из офиса на улицу. Он чувствовал себя выброшенным на обочину жизни и решил напиться. В одиночку и немедленно. Через десять минут он устроился на мокрой лавке у фонтана, откупорил бутылку и сделал внушительный глоток. Виталий подносил горлышко бутылки к губам во второй раз, когда услышал за спиной чей-то радостный возглас.
- Виталька! Ты?!
Не понимая, кому пришла в голову абсурдная мысль радоваться встрече с его никчемной персоной, Светлов оглянулся. Игорь Семенцов, по всем прикидкам должен был еще полировать нары не меньше года. Однако ошибки быть не могло. Брюнет с ангельской внешностью, белозубой улыбкой и тремя судимостями за квартирные кражи стоял, опираясь на парапет фонтана.
- Игорешка, какими судьбами?! - Светлов швырнул бутылку в мусорную урну, бросился к другу и обнял его.
- Судьбы здесь не причем, - ответил Семенцов. - Амнистия, брателло. Я, как ты знаешь, отличаюсь примерным поведением и легко создаю у окружающих иллюзию того, что меня можно исправить.
Друзья одновременно расхохотались. Семенцов был третьим в аграновско-светловском детском содружестве, но на учет в инспекцию по делам несовершеннолетних стал первым. Его отличительной чертой была врожденная склонность к авантюрам. Все начиналось с набегов на соседские сады и торговые палатки молдаван, торговавших арбузами, а закончилось тем, что паренек из приличной семьи к двадцати семи годам был почти готов к присвоению почетного звания вора-рецидивиста. На отношениях Виталия и Игоря это никак не отразилось, чего нельзя было сказать об Агранове, которому по долгу службы приходилось заниматься темными делишками друга детства.
- Пивко посасываем? Значит, жизнь по-прежнему прекрасна?
- Не так, чтобы очень. Сегодня с работы поперли. За аварию.
- Вот! - Игорь поднял указательный палец. - Я всегда утверждал, что в этой стране невозможно зарабатывать на жизнь честным трудом. Не оценят. И с кем поцеловался?
- Пешехода сбил, - уныло опустил голову Виталик.
- Пьяного, небось?
- Хуже. Мистика какая-то…
Выслушав рассказ Светлова о ночном происшествии, Игорь стал серьезным.
- Мистика, говоришь? Не знаешь ты еще дружок, что такое настоящая мистика. В курсе, за какие грехи я последние два года чалился?
- Краем уха слыхал. Вроде особняк чей-то обчистить хотел.
- Может по водочке пройдемся?
- Я вообще-то на мели.
- Зато у меня с бабками пока проблем нет. На старое место в парк?
Закуску разложили на пне.
- На тот домишко, я давно глаз положил, - рассказывал Семенцов, нарезая салями. - Двухэтажный. Кирпичные стены метра два высотой.
- У подножия горы что ли?
- Точно. Хозяин - владелец клиники пластической хирургии. Некий Микошин. Говорят, из простых санитаров в люди выбился. Я дождался в замке пока стемнеет, спустился вниз. Наливай!
Семенцов выпил, обвел взглядом пустынный осенний парк.
- Через забор перебрался без проблем. Это, ты знаешь у меня с детства. Первым сюрпризом для меня стало то, что у этого Микошина есть охранники. Два здоровенных лба резались в карты в застекленной будке, как раз у ворот гаража, через который я собирался войти в дом. Окно в подвал отыскал быстро, легко справился со шпингалетом, но тут… Давай еще по одной!
- На собак что ли напоролся?
- На собак, - кивнул Семенцов. - Только не похожи эти твари на собак были и лаяли так будто… Ну, как дети плачут. О-у-у! Вроде мастифы, а вроде и нет. Короче, проскочил я в окно так, будто был жиром с головы до пяток смазан. И уже из подвала одну рассмотрел. Я на работе не пью, усек?
- Я тоже. А что с собаками?
- Не собака это была, - покачал головой Игорь. - Мужик с бородой.
- Так мужик или все-таки мастиф?
- Ни то ни другое. Голова у этого черта была человеческая, а все остальное - собачье.
- Э-э-э, Игорек! - развел руками Виталий. - Тебе видно больше наливать нельзя. Надо ж такое придумать!
- Не придумал! - рявкнул Семенцов. - Я если хочешь знать, я в этот говенный городишко для того вернулся, чтобы еще раз… Наливай!
- Подвал этот, скажу тебе. Не иначе, как под самый замок уходит. Тогда я тоже решил, что в темноте померещилось. Плюнул на этого мастифов и начал дверь в дом искать. Нашел. Только она снаружи, со стороны дома запиралась, а с моей - ни замка, ни ручки.
- Ну и сматывался себе подобру-поздорову.
- Я ж любопытный! Думаю: на хрена попу гармонь, а этому доктору такой бункер? Решил обследовать, на свою голову! - Игорь нахмурился. - Дигер, чтоб меня так. В противоположном конце коридора была такая же дверь. Близняшка первой. Без ручки и всякого намека на замочную скважину. Тогда я начал повнимательнее осматривать стены, расхрабрился так, что даже включил фонарик. Добился своего. Отыскал еще одну нору. Именно нору. В высоту - полметра от пола не больше.
- Для собак!
- А вот хрен тебе! Вход в эту дыру открывался снаружи и был заперт на обычный засов. Я отодвинул его и посветил внутрь. Первым, что увидел, было толстое ржавое кольцо с обрывком цепи. Чтобы рассмотреть нору полностью пришлось стать на корточки и сунуть туда голову.
- Браво, смельчак!
- Не такой уж и смельчак, - не оценил шутливого замечания Виталия Семенцов. - Когда зашевелилась груда каких-то лохмотьев в углу, я дернулся так, что выронил фонарик и оказался в полной темноте. Выползал назад в такой спешке, что здорово хряснулся головой о кирпичи. Искры, посыпавшиеся из глаз, как ты понимаешь, не помогли мне рассмотреть это… существо. Я понял только, что во мраке прячется нечто живое. Тем не менее, сунул руку в нору, пытаясь нащупать фонарик. Схватил первое, что попалось под руку, и рванул к окну. Сзади, буквально в нескольких метрах за спиной слышал шлепанье бегущих ног. Босых и, судя по звуку, маленьких. Я не хотел видеть того, что за мной гонится, но какая-то непреодолимая сила заставила меня обернуться. Это существо сразу остановилось и отпрыгнуло назад в темноту. Я решил не бежать сломя голову, а стал медленно пятиться. Фонарик остался в норе. Вместо него я держал в руке куклу. Обычную детскую куклу с оторванной головой…
Отступление было долгим. Прежде чем сделать последний, отчаянный рывок к окну, я швырнул в темноту безголовую куклу и попал в цель. Она ударилась обо что-то мягкое, а потом я увидел это существо. Вообрази себе ребенка лет четырех-пяти. Абсолютно голого мальчика. Он подошел совсем близко и смотрел… Нет, не смотрел! Как может смотреть тот, у кого нет головы?! Вот так, мон шер Виталик! Ноги, туловище и руки, которые он протягивал ко мне, все было на месте. Я отчетливо видел шею, а выше - ничего! Ужас придал мне сил, а мрачный парк показался бесконечно милым. Мысленно я уже подписал договор с Создателем, в котором давал свое согласие на то, чтобы быть разорванным мастифами или до смерти забитым охранниками. Все, что угодно. Только бы не остаться в подвале, наедине с тем уродом! Позади себя я слышал шорохи, а плечи упорно отказывались пролазить в проклятое окно, ни с того, ни с сего ставшее узким! В ту ночь я порвал куртку и содрал кожу на плече как кожуру с апельсина. Потом даже пришлось накладывать шов…
- История, - задумчиво произнес Виталий. - Фильм ужасов какой-то…
- Водка кончилась. Я сбегаю?
- Давай. Пить, так пить!
Вскоре Семенцов вернулся с двумя бутылками водки.
- Чем все закончилось? - с нетерпением спросил Светлов.