Вскоре из угла коридора появилось еще одно существо и что-то властно прокричало. Мои охранники снова двинулись в путь.
На этот раз мы шли вниз, сворачивая то вправо, то влево. Мы прошли через какие-то залы и вдруг оказались на улице, возле лестницы. Но спускаться нам не пришлось, так как мои стражи затолкали меня в другую дверь, и опять началось кружение по темным коридорам. Через некоторое время я с удивлением обнаружил, что мы уперлись в тупик. Страж слева, схватив меня за руку, подтолкнул к круглому отверстию в стене, которое я заметил, только уткнувшись в него носом. Отверстие находилось примерно в дюймах восемнадцати от пола и имело около двух футов в диаметре.
Человек с огромным трудом мог протиснуться в него.
Я уже понял, чего от меня хотят, и на мгновение заколебался. Это было похоже на ловушку. Как знать, смогу ли я оттуда выбраться? Возможность побега совсем уменьшалась, хотя я не был уверен, была ли она раньше.
Удар по голове отбросил меня к стене. Я упал на спину. Тот, кто ударил меня, стоял надо мной, собираясь ударить еще, и тут уже я не выдержал. Не думая о последствиях, я ударил его ногой.
Он согнулся пополам и завизжал. Я вскочил, и мой второй удар пришелся ему прямо в челюсть. Противник упал на пол и покатился по туннелю, вопя от боли. Я торжествовал, но тут вторая горилла схватила меня и буквально затолкала в отверстие в стене. Не дожидаясь продолжения драки, я быстро вполз внутрь и сразу ощутил сырой холод и очень острый запах, напоминающий запах выдержанного сыра. Я встал на колени, держа в руке пистолет, решив, что если кто-то из этих обезьян сунется сюда, то он непременно получит пулю в лоб. Но они, очевидно, решили оставить меня в покое, потому что через секунду я увидел их тени, исчезающие в конце коридора. Видимо, приказ старейшин запрещал, во всяком случае пока, наносить пленнику увечья.
Глава IV
Обычно первое, что приходит в голову человеку, запертому в темной пещере, – это желание обследовать помещение. Конечно, я мог выбраться в коридор, но вспомнил удары стражей, и кроме того, дороги к свету мне все равно не найти. Поэтому пока (заметьте, пока) я решил остаться здесь.
Я начал от входа. Сделал шаг фута три длиной и сразу же наткнулся на каменную стену. Вернувшись к исходной точке, я сделал шаг в другую сторону, и вдруг из темноты услышал какой-то звук. Я остановился, застыв с поднятой ногой, затаив дыхание и прислушиваясь.
– Мен за па, – мелодичный тенор из темноты произносил бессмысленные фразы. – Стам зи?
Я сделал шаг назад. Пистолет все еще был у меня в руке.
Тот, кто издавал эти звуки, имел преимущество. Он видел меня, ибо стоял против входа, откуда падал слабый свет.
При этой мысли я буквально упал на пол.
– Бонжур, ами, – опять произнес голос. – Э ву…
Кем бы ни был незнакомец, похоже, он тоже пленник. Язык, на котором он говорил, не был похож на язык горилл, но тем не менее, я не испытывал горячего желания броситься в его объятия. Снова раздался голос, и на этот раз я почти понял смысл. Акцент был ужасным, но это был почти настоящий шведский!
– Может быть, ты англик? – спросил голос.
– Может быть, – ответил я. – А кто вы?
– О, хорошо! – акцент у незнакомца был похож на венгерский. – Почему поймать тебя они? Откуда приходил ты?
Я отполз в сторону, чтобы на меня не падал свет. Я хотел посветить себе зажигалкой, но тут же понял, что это превратило бы меня в отличную мишень. Кто знает, что у этого парня в голове! В этом мире всего нужно опасаться.
– Не надо бояться меня, – произнес голос. – Я друг.
– Я спрашиваю вас, кто вы? – повторил я. Мои нервы были на пределе. Я был усталым, голодным и избитым немолодым человеком. И разговоры с каким-то неизвестным голосом из темноты не могли успокоить мои нервы.
– Сэр, я имею честь представить себя, – опять раздался голос, – вы говорите с полевым агентом Дзоком!
– Что? Полевой агент?
– Для того, чтобы мы доверяли друг другу, я предлагаю поближе познакомиться, – сказал неизвестный Дзок. – Пожалуйста, говорите еще. Я смогу точнее идентифицировать вашу речь.
– Я говорю по-английски, – сообщил я.
– Английский? Ага. Теперь я постараюсь говорить лучше. Это не очень хорошо знакомый мне язык, но я надеюсь, что мои лингвистические познания не подведут. Они у меня – из самых полных, которых только могут достичь агенты класса А. Вы меня понимаете? – Сейчас голос звучал гораздо уверенней.
– У вас получается прекрасно, – заверил я незнакомца и опять изменил свое местонахождение, перекатившись по полу. Но, не зная размеров помещения, я перестарался и ударился о каменную стену головой. Очнулся я внезапно, почувствовав, как чья-то рука коснулась моей груди.
– Простите, старина, – голос звучал совсем рядом, – мне надо было бы вас предупредить. В первые дни моего пребывания в этом склепе я сам несколько раз проверял крепость этих стен ударами своего тела.
Я сел и отправил пистолет назад в кобуру. Вряд ли в этом каменном мешке несколько дней подряд мог находиться враг.
Я потрогал ссадину на локте и взвыл от резкой боли.
– Я вижу, вы повредили локоть, – сказал мой товарищ по камере. – Позвольте мне смазать его мазью.
Я услышал шуршание, щелчок застежки. Вытащив свою зажигалку, я зажег ее и поднял вверх. И тут от удивления мой рот широко разинулся.
Агент Дзок сидел, нахохлившись, в ярде от меня. Он отвернулся от яркого света, держа в руках сумку. Его покрывала короткая шелковистая красновато-коричневая шерсть. На нем была надета не очень свежая белая униформа. Я увидел толстые руки, маленькую круглую головку, темную кожу, длинный нос. Дзок повернулся ко мне, моргая желтоватыми глазами, широкий рот раскрылся в улыбке, обнажая квадратные ровные зубы.
– Свет чересчур яркий, – сказал он своим мелодичным голосом. – Я нахожусь так долго в темноте…
Я погасил зажигалку.
– Извините меня, – промямлил я – Все же, кто вы?
– Похоже, вы немного испуганы, – сказал Дзок удивленно. – Вы, видимо, никогда не встречались с представителями моей расы гуманоидов?
– Знаете, у меня была довольно странная теория, что мы, гомо сапиенс, являемся единственной разумной ветвью нашего семейства, – сказал я. – То, что я встретил этих ребят снаружи, было для меня потрясением. А теперь вы!
– Понятно. Я думаю, что наши две ветви гуманоидов разошлись в своем развитии на уровне начала плейстоцена. Хегруны несколько позже отделились, примерно… в конце этого периода, скажем, полмиллиона лет назад. – Дзок засмеялся. – Так что видите, они являются более близкими вашими родственниками, чем мы. Хотя, я думаю, эта новость вас не очень обрадовала.
Рука Дзока коснулась моего локтя, запахло чем-то нежным. Прохладная масса мгновенно сняла боль.
– Как им удалось поймать вас? – поинтересовался Дзок. – Я уверен, что вы из группы, которую они захватили во время рейда.
– Насколько я знаю, – я поморщился, хотя боли не чувствовал, – в этом мире я единственный человек.
Дзок показался мне довольно дружелюбным созданием, но уж больно он был волосат. А тут я еще узнал, что он отстоит от гомо сапиенс еще дальше, чем хегруны. Хотя, если разобраться толком, Дзок больше походил на мартышку, чем на гориллу.
– Любопытно, – проговорил Дзок. – Обычно они берут в плен не менее пятидесяти человек. Думаю, что такой размер группы является оптимальным для необходимого анализа культуры, языка, науки и социального строя.
– Необходимого для чего?
– Для того, чтобы полнее использовать пленников. Хегруны являются ловцами рабов.
– Ловцами рабов?
– Я думал вы догадались, ведь вас тоже поймали, – Дзок сделал паузу. – Но, может быть, вы относитесь к другой категории? Вы говорите, что были единственным, кого они взяли в плен?
– А вы? – Я сделал вид, что не расслышал его вопроса. – Как вы попали сюда?
Полевой агент вздохнул.
– Боюсь, что я был несколько неосторожным. Я наивно предполагал, что в этом скоплении народов мне удастся остаться незамеченным. Я ошибся – меня мгновенно обнаружили. Я был избит, препровожден сюда, представ сначала перед трибуналом старцев. Но я сделал вид, что ничего не понимаю. – Вы что, знаете язык этих созданий? – перебил я его.
– Естественно, мой дорогой друг. А как же иначе? Агент класса 4 вряд ли чего-нибудь стоит без знания туземного языка.
Я пропустил эту похвальбу мимо ушей.
– Какие вопросы они задавали вам?
– А, всякую ерунду! Некосмополитическим расам очень трудно общаться на уровне общих знаний. Основные культурные позиции наших цивилизаций сильно отличаются друг от друга.
– Но, по-моему, мы с вами прекрасно понимаем друг друга, – заметил я.
– Да, не забывайте, что я все-таки агент 4 класса Власти! И нас специально готовят для коммуникабельности.
– Может быть, вы начнете с самого начала? – не вытерпел я. – О каких властях вы говорите? Как вы попали сюда? Откуда? Где вы научились английскому?
К этому времени Дзок уже закончил врачевать мою рану. В ответ на мои вопросы он добродушно рассмеялся. Казалось, его ничуть не волнует то, что он находится в столь плачевном положении.
– Можно, я буду отвечать на ваши вопросы по порядку? Подвигайтесь ближе. Я нашел здесь сухое местечко и натащил тряпья. Кроме этого, я думаю, вы захотите перекусить после той бурды, которую вам предлагали.
– У вас есть пища? – изумился я.
– Да. Это своего рода НЗ. Я использую его очень экономно. Пищи немного, но она весьма калорийна.
Я перебрался к нему и растянулся на спине, приняв из рук Дзока капсулу величиной с наперсток.