"Всадники ниоткуда" - фантастический роман о появлении на Земле загадочных розовых "облаков", которые оказываются гостями из космоса. Впервые с ними встречаются участники советской антарктической экспедиции и сразу же сталкиваются со многими необъяснимыми явлениями: "облака" снимают ледяной покров Антарктиды, переправляют его в космическое пространство, воспроизводят любые атомные структуры, в том числе и людей. Герои романа встречаются со своими двойниками, с дублированным воздушным лайнером, путешествуют в моделированном городе, сражаются с гестаповцами из воссозданного "облаками" прошлого. Мировой науке не ясно, с какой целью моделируется земная жизнь. Все попытки контакта с пришельцами заканчиваются неудачей. И все же советским ученым - героям романа - удается проникнуть в тайну розовых "облаков", установить контакт с высокоразвитой внегалактической цивилизацией.
Помимо романа, в сборник вошли три фантастических рассказа и повесть "Глаза века" о путешествии в прошлое современных советских людей.
Содержание:
ВСАДНИКИ НИОТКУДА - Часть первая - РОЗОВЫЕ "ОБЛАКА" - 1. Катастрофа 1
2. Двойники 2
3. Ррозовые "облака" 3
4. Существо или вещество? 4
5. Сон без сна 6
6. Второй цветок 7
7. Ледяная симфония 8
8. Последний двойник 9
Часть вторая - СОТВОРЕНИЕ МИРА - 9. Гибель "Титаника" 11
10. Самолет-призрак 12
11. Они видят, слышат и чуют 13
12. Письмо Мартина 15
13. Вестерн в новом стиле 16
14. Город оборотней 17
15. Погоня 18
16. Москва-Париж 20
Часть третья - ДЖУЛЬЕТТА И ПРИЗРАКИ - 17. Пресс- конференция в отеле "Омон" 21
18. Ночь превращений 23
19. Безумный, безумный, безумный мир 24
20. Двойник Ирины 26
21. Мы изменяем прошлое 27
22. На островке безопасности 28
23. Поединок 28
Часть четвертая - ЕСТЬ КОНТАКТ! - 24. Пробуждение 30
25. Путевка в Гренландию 31
26. Конгресс 33
27. Воображение или предвидение 34
28. Фиолетовое пятно 36
29. Джиг-со 38
30. Пары 39
31. Суперпамять или бубзнание 41
32. На века! 42
ЧЕТЫРЕ ЦВЕТА ПАМЯТИ - Белый - 1 43
Желтый - 1 44
Зеленый - 1 45
Синий - 1 46
МОШКАРА - I 47
ХЭППИ ЭНД 53
ГЛАЗА ВЕКА - Глава первая - 1 54
Глава вторая - 1 56
Глава третья - 1 58
Глава четвертая - 1 60
Глава пятая - 1 61
Глава шестая - 1 62
Александр Иванович Абрамов, Сергей Александрович Абрамов
Всадники ниоткуда
ВСАДНИКИ НИОТКУДА
Часть первая
РОЗОВЫЕ "ОБЛАКА"
1. Катастрофа
Снег был пушистым и добрым, совсем не похожим на жёсткий, как наждак, кристаллический фирн полярной пустыни. Антарктическое лето, мягкий, весёлый морозец, который даже уши не щиплет, создавали атмосферу почти туристской прогулки. Там, где зимой даже лыжи самолёта не могли оторваться от переохлаждённых кристалликов снега, наш тридцатипятитонный снегоход шёл, как "Волга" по московскому кольцевому шоссе. Вано вёл машину артистически, не притормаживая даже при виде подозрительных ледяных курчавостей.
- Без лихачества, Вано, - окликнул его Зернов из соседней штурманской рубки. - Могут быть трещины.
- Где, дорогой? - недоверчиво отозвался Вано, всматриваясь сквозь чёрные очки в поток ослепительного сияния, струившийся в кабину из ветрового иллюминатора. - Разве это дорога? Это проспект Руставели, а не дорога. Сомневаетесь? В Тбилиси не были? Всё ясно. Мне тоже.
Я вылез из радиорубки и подсел на откидной стульчик к Вано. И почему-то оглянулся на столик в салоне, где подводил какие-то свои метеорологические итоги Толька Дьячук. Не надо было оглядываться.
- Мы присутствуем при рождении нового шофёра-любителя, - противно хихикнул он. - Сейчас кинолог будет просить руль у Вано.
- А ты знаешь, что такое кинолог? - огрызнулся я.
- Я только научно объединяю твои специальности кинооператора и киномеханика.
- Идиот. Кинология - это собаковедение.
- Тогда я исправляю терминологическую ошибку.
И, поскольку я не ответил, он тотчас же продолжил:
- Тщеславие тебя погубит, Юрочка. Двух профессий ему уже мало.
Каждый из нас в экспедиции совмещал две, а то и три профессии. Гляциолог по основной специальности, Зернов мог заменить геофизика и сейсмолога. Толька объединял обязанности метеоролога, фельдшера и кока. Вано был автомехаником и водителем специально сконструированного для Заполярья снегохода-гиганта да ещё умел починить все - от лопнувшей гусеницы до перегоревшей электроплитки. А на моём попечении, кроме съёмочной и проекционной камер, была ещё и радиорубка. Но к Вано меня тянуло не тщеславное желание увеличить ассортимент специальностей, а влюблённость в его "Харьковчанку".
При первом знакомстве с ней с борта самолёта она показалась мне красным драконом из детской сказки, а вблизи, с её выдающимися вперёд в добрый метр шириной лапами-гусеницами и огромными квадратными глазами-иллюминаторами, созданием чужого, инопланетного мира. Я умел водить легковую машину и тяжёлый грузовик и с разрешения Вано уже опробовал снегоход на ледяном припае у Мирного, а вчера в экспедиции не рискнул: день был хмурый и ветреный. Но сегодняшнее утро так и манило своей хрустальной прозрачностью.
- Уступи-ка руль, Вано, - сказал я, стиснув зубы и стараясь на этот раз не оглядываться. - На полчасика.
Вано уже подымался, как его остановил оклик Зернова:
- Никаких экспериментов с управлением. Вы отвечаете за любую неисправность машины, Чохели. А вы, Анохин, наденьте очки.
Я тотчас же повиновался: Зернов как начальник был требователен и непреклонен, да и небезопасно было смотреть без защитных очков на мириады искр, зажжённых холодным солнцем на снежной равнине. Только у горизонта она темнела, сливаясь с размытым ультрамарином неба, а вблизи даже воздух казался сверкающе-белым.
- Взгляните-ка налево, Анохин. Лучше в бортовой иллюминатор, - продолжал Зернов. - Вас ничто не смущает?
Налево метрах в пятидесяти вздымалась совершенно отвесная ледяная стена. Она была выше всех известных мне зданий, даже нью-йоркские небоскрёбы, пожалуй, не дотянулись бы до её верхней пушистой каёмки. Блестяще-переливчатая, как лента алмазной пыли, она темнела книзу, где слоистый, слежавшийся снег уже смерзался в мутноватый и жёсткий фирн. А ещё ниже обрывалась высоченная толща льда, будто срезанная гигантским ножом и голубевшая на солнце, как отражённое в зеркале небо. Только ветер внизу намёл двухметровым длиннющим сугробом каёмку снега, такую же пушистую, как и на самом верху ледяной стены. Стена эта тянулась бесконечно и неотрывно, где-то пропадая в снежной дали. Казалось, могучие великаны из сказки возвели её здесь для неизвестно что охраняющей и неизвестно кому угрожающей такой же сказочной крепости. Впрочем, лёд в Антарктиде никого не удивит ни в каких очертаниях и формах. Так я и ответил Зернову, внутренне недоумевая, что могло заинтересовать здесь гляциолога.
- Ледяное плато, Борис Аркадьевич. Может быть, шельфовый ледник?
- Старожил, - усмехнулся Зернов, намекая на мой уже вторичный визит к Южному полюсу. - Вы знаете, что такое шельф? Не знаете? Шельф - это материковая отмель. Шельфовый ледник спускается в океан. А это не обрыв ледника, и мы не в океане. - Он помолчал и прибавил задумчиво: - Остановите, Вано. Посмотрим поближе. Интересный феномен. А вы оденьтесь, товарищи. Не вздумайте выбегать в свитерах.