Они ждали, затаив дыхание.
– Вы должны знать, – сказал Инженер, – хотя мне самому страшно говорить вам это. Слушайте. В ваших и только в ваших руках находится судьба вселенной. Только вы одни можете спасти ее.
– В наших руках! – заорал Томми. – Но это же безумие! Этого не может быть!
Кингзли сжал кулаки, в его горле заклокотал медведеподобный рык:
– А как же все остальные? Как же все остальные, кого вы собрали здесь кроме нас?
– Я отправил их по домам, – объявил Инженер. – Они не смогли бы нам помочь.
Гэри почувствовал на лице ледяное дыхание космоса.
Человек – и только он один – стоял между вселенной и ее гибелью. Маленький ничтожный Человек. Человек, чья плоть так хрупка, что стоило бы ему оказаться незащищенным от гравитации этого чудовищного мира и от него осталось бы мокрое место. Человек, ощупью идущий к свету, ищущий интуитивно, сам не зная, куда он идет.
Но снова в воздухе раздался гром фанфар – мифических фанфар, призывающих в Крестовый поход. Зов, который последние десять тысячелетий гнал Человека, сжимающего в руке меч, на битву.
– Но почему? – гремел бас Кингзли.
– Потому что мы не можем сотрудничать с ними, – ответил Инженер. – Они не могут сотрудничать друг с другом. Мы с трудом понимаем их. У них процесс мышления настолько отличен, настолько искажен, что взаимопонимание между нами почти невозможно. Я даже не понимаю, как мы смогли объяснить им, что нужно сделать, чтобы попасть сюда. Много раз мы почти приходили в отчаяние. Склад их разума совершенно отличается от нашего. Это противоположные полюса мышления.
Да, действительно, подумал Гэри, этого и следовало ожидать. В мире не существует параллельная физическая эволюция, почему должна быть параллельная эволюция разума?
– Это не значит, что потенциал их разума меньше, чем ваш, – сказал Инженер. – Развитие их науки может быть выше нашей, но между нами не может быть координации, у нас нет взаимопонимания, мы не можем работать вместе.
– Но мы ведь можем понять ваши мысли, – вступила в разговор Кэролайн. – Вы понимаете наши мысли. А мы не меньше отличаемся от вас, чем они.
Инженер промолчал.
– Вы и внешне похожи на нас, – тихо заметил Томми. – Только мы из протоплазмы, а вы из металла, но и у нас, и у вас есть руки и ноги.
– Это ничего не значит, – перебил его Инженер. – Это ни о чем не говорит, форма ничего не говорит о внутренней организации, – мысль Инженера, казалось, готова взорваться.
– Не психуй, старик, – сказал Херб. – Мы спасем вселенную. Понятия не имею, как мы это сделаем, но для вас мы обязательно спасем ее.
– Не для нас, – поправил Инженер, – для всех. Для всех форм жизни, существующих в данный момент во вселенной. И всех форм жизни, что со временем возникнут во вселенной.
– Пожалуй, это стоящая цель в жизни для любого человека, – произнес Гэри, вряд ли сознавая, что говорит вслух.
Цель. Нечто, за что можно бороться. Стимул, толкающий Человека все дальше и дальше, вперед на борьбу, на битву.
Спасти вселенную для чудовища в стеклянной сфере с мглистыми парами, для маленьких извивающихся существ, похожих на слизней, для бородавчатого с страшилы с угловатым ртом и смехом в глазах.
– Но как? Как мы сделаем это? – спросил Томми.
– Сделаем, – раскатисто прогремел Кингзли и обернулся к Инженеру:
– Вы знаете, что за энергия возникает в межпространстве?
– Нет, – ответил Инженер. – Мы этого не знаем. Могли бы сказать Церберы, но они не скажут.
– Ну, а еще кто-нибудь? – с ледяным спокойствием спросил Гэри. – Неужели нам не у кого узнать?
– Да, есть еще одна цивилизация, – произнес Инженер. – Я думаю, они могли бы сказать. Но не сейчас. Пока не стоит. Это слишком опасно.
– Ну и что, – произнес Херб. – Для людей это ерунда.
– Во всяком случае, можно было бы попробовать, – предложил Гэри. – Хотя бы двоим. Если с ними что-нибудь случится, останутся другие.
– Нет, – отрезал Инженер, и его короткая мысль прозвучала абсолютно категорично.
– Тогда давайте слетаем в межпространство и все разузнаем, – предложил Херб. – Мы же можем сделать для себя небольшую вселенную, выйти в ней прямо в пятимерное пространство и изучить, как оно там выглядит.
– Прекрасно, – пробасил Кингзли. – Великолепно. Вот только никакой энергии пока нет. И не будет, пока не начнется трение вселенных, а тогда уже будет поздно.
– Да, – сказала Кэролайн, улыбаясь Хербу. – Нам нужно знать все о будущей энергии еще до ее возникновения. Когда вселенные уже столкнутся, энергия вырвется в таких невероятных количествах, что мы мгновенно погибнем. Первый же спазм пространства и времени проглотит нас. Помните, мы сейчас на самой границе вселенной.
– Я вас не совсем понимаю, – произнес Инженер. – Вы говорите об искусственной вселенной. Вы можете ее сделать? Замкнуть пространство и время вокруг конкретной массы? Неужели вы не шутите? Это же очень сложно.
Гэри вздрогнул. Неужели Кэролайн сделала что-то такое, что, по мнению Инженеров, невозможно?
Мысль замкнуть пространственно-временной континуум в гиперсферу сейчас казалась ему очень простой и естественной. Ничего невероятного он в ней уже не видел. Слегка неожиданно и спорно? Да. Просто несколько уравнений на листке бумаги.
– Конечно, мы можем, – пробасил Кингзли. – Эта юная барышня все рассчитала.
– Эта юная барышня у нас дока по части чисел, – подхватил Херб.
Инженер протянул руку за листком с вычислениями, который подал ему Кингзли. Но не успел он его взять, как по всей лаборатории тревожным светом замигали красные лампочки, и раздался пронзительный жалобный вой, предвещающий что-то зловещее.
– Что это? – взревел Кингзли, выронив листок.
Мысль Инженера была так же спокойна, как всегда, лишена любых эмоций:
– Церберы. Нас атакуют Церберы.
Он говорил, а Гэри смотрел на листочек, на котором мягким грифелем небрежно был нацарапан ключ к загадке вселенной.
Инженер двинулся через лабораторию к пульту управления. Он поднял металлические руки и начал тяжело нажимать на кнопки. На стене загорелся экран, и земляне увидели кусок неба над городом. Взмывали и пикировали корабли – огромные серебристые сигары, излучающие вокруг себя мрачную мощь. Они, эскадрилья за эскадрильей, взвивались с крыш в космос, отправляясь в бой. Шли навстречу Церберам.
Инженер что-то покрутил: теперь перед ними был кусок космоса черная бездна на границе с атмосферой. Затем возникла еле заметная серебристая точка и метнулась вперед, превращаясь в мириады кораблей.
– Церберы, – произнес Инженер.
Гэри услышал, как ахнул Херб, и почувствовал, как начал сжимать и разжимать свои медвежьи лапы Кингзли.
– Их больше, чем обычно, – произнес Инженер. – Наверное, у них с собой новое разрушительное оружие и новые защитные экраны. Я боюсь, что это конец… конец всей вселенной.
– Они сейчас далеко? – спросил Томми.
– Всего несколько тысяч миль, – ответил Инженер. – Наша система тревоги предупреждает нас, когда они в десяти тысячах миль от поверхности. За это время мы успеваем поднять наш флот, чтобы встретить их.
– А мы ничего не можем сделать? – спросил Гэри.
– Мы делаем все, что можем, – ответил Инженер.
– Но я имею в виду не вас, – произнес Гэри. – Я спрашиваю, не могут ли земляне что-нибудь сделать? Выполнить какое-нибудь военное задание?
– Не теперь, – ответил Инженер. – Может быть, потом вам и придется воевать. Но не теперь.
Он снова перенастроил изображение: теперь показались корабли-перехватчики Инженеров, маневрирующие на дальних подступах к месту битвы – маленькие танцующие точки во мраке космоса.
Затаив дыхание, земляне не отрывали глаз от экрана, глядя, как сближаются сияющие точки – захватчики и защитники. Затем на экране появились танцующие вспышки: это уже были не отражения кораблей, а что-то другое – яркие лучи света, пронизывавшие и обшаривавшие мрак космоса, как лучи прожектора ночное небо. И тут же вспыхнули красные точки – они казались роем светлячков летней ночью, только почему-то красного цвета, и от них веяло ужасом разрушения.
– Что это за вспышки? – выдохнула Кэролайн.
– Взрывы кораблей, – произнес Инженер. – Пробита брешь в экране защиты, энергия уходит, и атомная бомба или луч лазера поражает их.
– Взрывающиеся корабли. Но чьи? – спросил Гэри.
– Откуда я знаю? Может быть, Церберов, а может быть, наши.
И пока он говорил, еще одна волна красных вспышек пробежала по экрану.
Глава десятая
Половина города лежала в руинах, сметенная и разрушенная пронизывающими лучами лазеров, и раскрашенная водородными и атомными бомбами, потрясавшими недра планеты и размалывавшими огромные белокаменные башни в пыль. На город падали искореженные обломки – огромные крейсеры, обращенные в бесформенные груды металла. Обгоревшие, покореженные, потерявшие всякое сходство с кораблями, смятые и расплющенные.
– У них новое оружие, – сказал Инженер. – Новое оружие и более совершенные экраны защиты. Некоторое время мы еще сможем сдерживать их натиск. Но как долго, я не знаю.
В лаборатории, расположенной в подвале одного из самых высоких небоскребов огромного города, долгими часами Инженеры и земляне следили за ходом битвы. Они видели сближение флотилий и первую яростную схватку на границе атмосферы, видели, как неуклонно теснили Церберы защитников, пока корабли захватчиков не оказались на высоте, откуда можно было бомбардировать сам город.
– Их оружие, пробивающее экраны, значительно мощнее, чем раньше. У наших кораблей слишком много энергии уходит на поддержание своих защитных экранов.