– Подумать только, как тебе повезло! – воскликнул Херб. – То, что мы нашли тебя, – это чистейшая случайность. Твои препараты не смогли бы поддерживать тебя вечно. Еще пару тысяч лет, но не больше. А ведь вполне могло быть, что генераторы атмосферы вышли бы из строя. Или в корабль врезался бы большой метеор, да даже маленький! Тысячи случайностей могли все уничтожить.
– Да, у меня было мало шансов, – согласилась она. – И я знала это. Но другого выхода все равно не было. Мне приходилось выбирать: или многовековая неподвижность или ничего не делать, сойти с ума, состариться и умереть в полном одиночестве.
Кэролайн снова ненадолго умолкла.
– Все было бы прекрасно, – вновь заговорила она, – если бы я не сделала ошибку.
– Тебе было страшно? – спросил Гэри.
Она утвердительно кивнула.
– Я слушала голоса. Голоса из космоса, из межгалактического пространства. Кто-то переговаривался друг с другом через много световых лет. Для этих существ человеческий разум значит не больше, чем для нас разум насекомых. Вначале я испугалась их, испугалась того, о чем они переговаривались, мне чудилось что-то ужасное в том, что я не понимала. Но со временем, все больше приходя в отчаяние, я пыталась отвечать им, пыталась привлечь их внимание. Мне больше не было страшно, я только думала, что они могут помочь мне. Меня больше не волновало, что может произойти, лишь бы кто-то или что-то спасло меня. Или хотя бы заметило меня. Все что угодно, лишь бы знать, что я не одна.
Гэри снова зажег трубку, наступила тишина.
– Голоса, – повторил Херб.
Они все смотрели во тьму, сжимавшую их в своих объятиях. Гэри почувствовал, что у него зашевелились волосы на затылке. Холодный ветер откуда-то издалека пахнул ему в лицо, неизъяснимый ужас из космической бездны запустил свои холодные пальцы в его мозг. Существа, посылающие голую мысль сквозь ничто…
– Скажите, – начала Кэролайн, и, казалось, ее голос доносился откуда-то издалека, – чем закончилась война?
– Война? – переспросил Гэри. – Ах да, война, – повторил он, приходя в себя. – В конце концов Земля и Марс победили. По крайней мере, так пишется в хрониках. Решающее сражение было у Ганимеда, обе флотилии вернулись к себе домой с большими потерями. Юпитериане ушли на Юпитер, флотилия Земли и Марса еле дотащилась до Сандебара на Марсе. Многие месяцы Земля и Марс восстанавливали свой флот и совершенствовали оборону обеих планет. Но юпитериане больше не появлялись, а наши корабли не решались действовать вблизи территории противника. Даже сейчас у нас нет кораблей, способных войти в атмосферу Юпитера. Наши геосекторы могут доставить нас туда и вернуть обратно, но ими нельзя пользоваться вблизи самой планеты. Они работают на принципе искривления пространства.
– Искривляя пространство?! – воскликнула девушка, подскочив на месте.
– Да, – ответил Гэри. – А что тут особенного?
– Ничего. Ничего особенного. – Она помолчала немного и заметила: – Я бы не назвала это победой.
– Так это называют исторические хроники, – пожал плечами Гэри. – Они провозглашают, что мы обратили в бегство юпитериан и что с тех пор они больше носа не казали. Впоследствии Земля и Марс захватили луны Юпитера и колонизировали их, но никто никогда больше не видел корабля юпитериан. Ни разу с 5980 года.
– И ни одного юпитерианина, – добавил Херб.
Девушка снова смотрела в космическое пространство. У нее был ненасытный взгляд, она страстно жаждала жить, но в памяти у нее были навечно вытравлены ужасные воспоминания.
Гэри мысленно ужаснулся. В полном одиночестве она рискнула всем и победила. Она победила пространство, время, жестокость людей и великое безразличие бесчисленного сонма звезд.
О чем она думала все эти годы? Какие загадки природы она разгадала? Кто она теперь – эта двадцатилетняя девушка с тысячелетним разумом?
Гэри вертел в пальцах горячий чубук, изучая отражение Кэролайн на экране обзора. Волевой подбородок, высокий лоб, тяжелые косы, обвивающие голову.
О чем она думает сейчас? О своем возлюбленном, который давно обратился в прах? О том, как тот пытался найти ее, как он, должно быть, плутал в космическом пространстве, и так и не нашел? Или она думает о голосах… голосах, переговаривающихся в необъятных безднах вселенной?
Спейсрайтер, стоящий в темном углу, рассыпался мелкой дробью позывных.
Гэри вскочил на ноги:
– Что там еще?
Позывные кончились, и аппарат начал выстукивать сообщение.
Первым подошел Гэри. Херб и Кэролайн читали, заглядывая ему через плечо.
Нельсону, борт "Космического щенка", в районе Плутона. Кингзли сообщил, что принял некие послания из-за пределов Солнечной системы. Не может или не хочет сообщить их источник. Отказывается говорить об обстоятельствах их получения или содержании, если он его, конечно, знает. Горю желанием получить его признания. С уважением. "Вечерняя ракета".
Аппарат стих.
– Надо же, – усмехнулся Херб. – Послания из космоса.
Гэри покачал головой. Он украдкой бросил взгляд на девушку, та сидела совершенно бледная. Видно, на нее опять нахлынули воспоминания.
Глава четвертая
"Конец Пути" – единственный поселок на Плутоне, примостившийся у подножья черной горы, казался вымершим. Около зданий, беспорядочно жавшихся друг к другу между подножьем горы и космодромом, никого не было. Захватывающая дух спираль башни радиостанции уходила в космос, и на ее фоне домик радистов казался совсем крохотным. За башней виднелись заправочная станция и ангар, а примерно в полумиле маячило огромное здание, в котором располагались лаборатории Научной комиссии.
Кэролайн прижалась к Гэри.
– Здесь так одиноко чувствуешь себя, – прошептала она, – а я больше не выношу одиночества… после того, как…
Гэри сделал неловкое движение, и тяжелый ботинок заскользил по выщербленной поверхности камня.
– Тут всегда довольно пусто. Не могу понять, куда они все подевались.
Не успел он договорить, как открылся люк радиостанции и фигура в скафандре направилась через поле им навстречу.
В наушниках затрещал голос встречающего:
– Ты – Нельсон. А я – Тед Смит, здешний радист. Кингзли приказал сразу же проводить тебя в дом.
– Прекрасно, – отозвался Гэри. – Я рад, что я здесь. Я полагаю, Эванс все еще поблизости?
– Да, – ответил Смит. – Он сейчас наверху у Кингзли. Его корабль в ангаре. Лично мне кажется, он собирается стартовать отсюда, предоставив ТКСС делать все, что она захочет.
Смит приблизился к ним.
– Как приятно видеть новые лица. Особенно женские. У нас редко бывают гостьи.
– Ах да, совершенно забыл, – спохватился Гэри.
Он представил Смиту Кэролайн и Херба, пока они с трудом брели мимо радиорубки в сторону лаборатории.
– Мы здесь одиноки, как небожители, – сказал Смит. – Веселенькое местечко, надо признать. Ветра нет. Луны нет. Даже разницы между днем и ночью и той почти нет: здесь никогда не бывает облаков, чтобы хоть на время скрыть звезды, а солнце даже днем немногим отличается от них.
Радист, видно, обрадовавшийся редкой возможности поговорить, продолжал, не умолкая, трещать:
– Здесь все становятся немножко того. Тут любой рехнется. Мне так кажется, что доктор уже наполовину того от долгого пребывания здесь. Ему кажется, что он получает послания откуда-то – чуть ли не из другой галактики. Ведет себя очень таинственно.
– Ты считаешь, что это ему только кажется? – спросил Херб.
– Я не говорю ничего конкретно, – заявил Смит, – но скажите мне… откуда ему их получать? Только подумайте, сколько понадобилось бы энергии, чтобы послать сообщение хотя бы с Альфы Центавра? А это не так уж и далеко. В сравнении с другими звездами, можно сказать, соседи.
– Эванс собирается слетать туда и вернуться, – напомнил ему Херб.
– Эванс помешался на космосе. У него есть целая Солнечная система, чтобы шляться, но ему обязательно надо прогуляться к звездам. Ничего у него не выйдет. Я говорил ему, но он только ржет. Мне его жаль. Он хороший парень.
Они поднялись по вырубленным в скале ступеням к главному входу лабораторного корпуса. Смит нажал на кнопку, и они стали ждать.
– Я полагаю, вы не откажетесь, чтобы Энди проверил ваш корабль, – предположил Смит.
– Конечно, – ответил Гэри. – Пусть он его тщательно осмотрит.
– Энди – парень с заправочной станции, – пояснил радист. – Но теперь у него мало работы. Теперь большинство кораблей с геосекторами. В год всего одна-две старые калоши, которым еще требуется горючее. Когда-то это было прибыльное дельце, но теперь уже нет.
Люк открылся. Трое вошли внутрь, Смит остался за порогом.
– Я должен вернуться на радиостанцию. Но мы еще встретимся.
Внешний люк с шипением закрылся за ними, затем медленно поползла вниз внутренняя дверь. Открылся проем, и они вошли в небольшое помещение, стены которого были увешаны ровными рядами скафандров.
В центре стоял мощный, широкоплечий и мускулистый мужчина. Его непослушные волосы были черны как смоль, а голос дружески рокотал им навстречу.
– Рад видеть вас всех, – сказал он и рассмеялся глубоким басистым смехом, от которого, казалось, сотрясались стены.
Гэри откинул назад свой шлем и протянул ему руку в стальной перчатке.
– Вы – доктор Кингзли?
– Да, это я, – пророкотал мощный бас. – А кто это вместе с вами?
Гэри представил Херба и Кэролайн.
– Я не знал, что среди вас дама, – удивился доктор.
– Ее и не было, – ответил Херб. – До самого недавнего времени.
– Вы что, хотите сказать, что теперь девушки голосуют на космических обочинах?