Чудесное око - Беляев Александр Романович

Содержание:

• ПРОЛОГ 1

• ЗА МОРСКИМ ОКУНЕМ 2

• ВЕСТНИК АВАРИИ 3

• СЛЕПАЯ СТАРУХА 4

• НА КЛАДБИЩЕ 5

• ПРАВАЯ РУКА БЛАСКО ХУРГЕСА 5

• СУДЬБА ЭКСПЕДИЦИИ РЕШАЕТСЯ 7

• НЕСЧАСТНЕЙШИЙ ЧЕЛОВЕК В СССР 9

• ПУТЕШЕСТВИЕ В МИР АТОМА 10

• МИША БОРИН ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ТЕЛЕЭКСПЕДИЦИЮ 14

• В АТЛАНТИКЕ 14

• ПОДВОДНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 15

• НЕЖДАННЫЙ ГОСТЬ 17

• ЛОВЕЦ АКУЛ 18

• АЛЛО! СЛУШАЙТЕ И СМОТРИТЕ! 19

• ВСЕМИРНАЯ СЕНСАЦИЯ 21

• ВИЗИТ ВРАЧА 22

• ПЕРЕСАДКА В ВОЗДУХЕ 23

• ОДИН ПРОТИВ ТРЁХ 23

• ПОИСКИ ЗАТОНУВШЕГО ТЕЛЕГЛАЗА 24

• ШЛЮПКА "ЛЕВИАФАНА" 25

• СЛЕДАМИ АВАНТЮРИСТА 25

• ИСТОРИЯ МИСТЕРА СКОТТА 26

• АЗОРЕС ПОДАЁТ ВЕСТОЧКУ 27

• МИЛЛИОНЕР-НЕУДАЧНИК 27

• ВТОРОЙ ВИЗИТ СКОТТА 28

• КАР ЗНАКОМИТСЯ С НОВОЙ СТРАНОЙ 29

• ПРИКЛЮЧЕНИЕ В ПУТИ 29

• ПОДВОДНАЯ ДУЭЛЬ 30

• ПРИ СВЕТЕ ЗВЕЗД 31

• НАД РУИНАМИ "ЛЕВИАФАНА" 32

• Примечания 33

Александр Романович Беляев
Чудесное око

ПРОЛОГ

Океанский пароход назывался "Левиафаном" по праву. Это был настоящий плавучий город с "улицами", садами, площадями, кинотеатрами, концертными залами, фонтанами, бассейнами, спортивными площадками, садами-оранжереями тропических растений. По мягким коврам длинных коридоров неслышно скользили вымуштрованные лакеи в униформе. Двери кают, стены, панели отсвечивали красным деревом, сверкали начищенной медью. В помещениях, занимаемых пассажирами, стоял своеобразный запах - смесь дорогих духов, мыла, сигар, кожаных чемоданов и ещё чего-то неуловимого, приносимого, наверное, свежим дыханием океана.

На верхней открытой палубе, под широким тентом, укрывшись от раскалённых лучей солнца, отдыхали пассажиры. Удобные плетёные белые кресла были расставлены между пальмами, кустами цветущих олеандров и душистых гиманантусов. Журчали фонтаны.

Глубокая синева Гольфстрима казалась недвижной. Там и сям виднелись красноватые островки водорослей, принесённых течением из Саргассова моря. Летучие рыбки выскакивали из воды и летели рядом с кораблём, блестя плавниками. Они то падали на воду, то вновь взлетали, словно хотели развлечь пассажиров.

- О, как жарко! Хотя бы ветерок подул, - сказал, отдуваясь, дородный, краснощёкий пассажир лет пятидесяти. Он сидел в глубоком кресле и обмахивался белым шёлковым платком. Отлично сшитый белый костюм, массивный золотой перстень, золотая цепочка от часов на жилете и золотые очки придавали ему вид преуспевающего коммерсанта.

- А всё-таки прекрасно! - глядя сквозь приспущенные веки в сияющую даль, продолжал он. - "Левиафан" - настоящий плавучий дворец. Комфортабельно, удобно и, главное, совершенно безопасно. Ведь так? Что может случиться с таким великаном?

И пассажир поднял глаза на своего соседа, человека неопределённых лет, в светло-сером костюме. У него было бледное лицо, впалая грудь, большие задумчивые чёрные глаза, густые брови, нос с горбинкой. Француз? Испанец? Комиссионер? Землевладелец? Не разберёшь. Во всяком случае, не миллионер…

Следя глазами за кольцами сигарного дыма, сосед пожал плечами и ответил глухим голосом:

- Я слышал, "Левиафан" застрахован на такую сумму, что на одни лишь годовые страховые взносы можно было бы построить неплохой каботажный пароход.

- Что вы хотите этим сказать? - насторожился толстяк и засопел.

- Вы коммерсант, и вам нетрудно сделать вывод: если бы не было риска, пароходная компания не выбрасывала бы груды денег на страхование. Швейцарцы не страхуют своих жилищ от наводнений, а голландцы - от землетрясений… - Человек с бледным лицом замолчал, а коммерсант ещё сильнее засопел.

- Вспомните трагическую судьбу "Титаника", - продолжал после паузы худощавый. - "Титаник" мало чем уступал "Левиафану". А "Пасифик"? А "Лузитания"? Да разве мало можно привести подобных примеров. На море ни за что нельзя поручиться.

- "Лузитания" была потоплена миной во время войны. "Титаник" погиб, наскочив на подводный айсберг, - возразил толстяк, заметно волнуясь. - На "Левиафане" есть специальный прибор, какой-то радиоинструмент, который сигнализирует о приближении подводной лодки. На случай пожара также установлена автоматическая сигнализация…

- А пароход всё-таки застрахован, - не успокаивался худощавый. - Столкновение в тумане, да разве мало причин… И затем… Эти пальмы, бассейны, концертные залы - всё это хорошо, а обеспечен ли корабль достаточным количеством шлюпок и спасательных поясов на случай аварии?

- Я… не знаю, - ответил толстяк.

- А я знаю, подсчитал.

- Ну и что?

- Две трети пассажиров останется без шлюпок, - спокойно ответил худощавый.

- Нет, у вас сегодня просто дурное настроение, дон Хургес, и вы хотите испортить его и мне! - воскликнул толстяк.

- Ничуть, - ответил дон Хургес и чуть заметно усмехнулся. - Я лишь трезво смотрю на вещи. Надо быть всегда готовым ко всему… Однако почему мои слова взволновали вас, мистер Вильямс? Вы так боитесь за свою драгоценную жизнь?

- Не только за жизнь, - загадочно ответил Вильямс, порывисто обмахивая лицо платком.

- Резонно. Бывают ценности, которые дороже собственной жизни, - так же загадочно промолвил Хургес.

Со средней палубы долетали весёлые звуки джаза. Музыка немного отвлекла внимание толстяка от грустных раздумий. Вильямс даже начал притопывать в такт, но лицо его оставалось хмурым.

- Вы сказали, надо быть готовым ко всему, - снова обратился он к Хургесу. - Какую готовность имели вы в виду? Психологическую?

- Конечно, психологическую прежде всего, - ответил Хургес. - Тот, кто готов ко всему, наверняка не растеряется в первый миг, не поддастся панике, а это главное. Мы должны иметь готовый план спасения и самих себя и тех ценностей, которые мы везём.

- У вас есть такой план? - спросил Вильямс.

- Да, я обдумал его до мельчайших подробностей ещё дома. Я, кажется, предусмотрел всё: и пожар и аварию…

- Интересно было бы познакомиться с вашим планом, дон Хургес.

Хургес пожал плечами:

- Вряд ли он пригодится вам. Мой багаж невелик; вашего я не знаю. Каждый план должен быть индивидуальным.

- Мой багаж! - тяжело вздохнул Вильямс.

Джаз безумствовал. Молодые пары танцевали на середине палубы. Слышались смех, весёлые восклицания. Избранники судьбы тешились опьяняющими звуками джаза, радостным днём, лазурью и чистым воздухом океана.

И вдруг короткий толчок. Упал один из танцующих молодых парней. Послышался смех.

- Землетрясение… Водотрясение…

- Господи, что такое? - скороговоркой вымолвил Вильямс. Он мгновенно побледнел. - Не вы ли накаркали? - Вильямс злобно взглянул на Хургеса, спокойно курившего сигару.

Пароход по-прежнему рассекал воды океана. Снова начались танцы, однако кое-кто отправился узнать, что случилось.

- "Внимание! Внимание! - неожиданно раздалось из громкоговорителей на палубах, этажах, в коридорах, каютах. - Случилась небольшая авария. Ни малейшей опасности для судна. Просим не волноваться. Вторая смена экипажа должна немедленно выйти на работу".

- Что случилось? - послышалось отовсюду.

Никто не мог ответить. Джаз гремел по-прежнему, но танцы расстроились.

Кресло Вильямса дёрнуло с такой силой, что он, боясь упасть, ухватился за кресло Хургеса. Многие пассажиры упали. Закричала перепуганная женщина. Её истерический крик подхватили другие.

- "Аврал! - снова разнёсся голос из репродуктора. - Авария, но ничего серьёзного. Пассажирам рекомендуется сохранять полное спокойствие. Разойдитесь по каютам".

Вильямс почти выпрыгнул из кресла и, взволнованный, забегал перед Хургесом.

- Дело принимает серьёзный оборот, чёрт побери! Как вы предполагаете, мы не утонем?

Хургес снова пожал плечами.

- "Левиафан" имеет перегородки, - ответил он. - Если он получил пробоину, то вода не пройдёт дальше первой перегородки. К тому же мы на одной из "людных" морских дорог: Буэнос-Айрес - Лондон. "Левиафан" вызовет по радио помощь. И всё же надо быть готовыми ко всему.

Пароход резко убавил ход. Корма заметно опустилась. На судне начиналась паника.

- Дон Хургес, мы тонем! Тонем! - почти кричал Вильямс. - Надо быть готовыми ко всему… Ваш план, дон Хургес?! Я не хочу умирать! И я… Мой багаж… моя жизнь… Эквадор. Двадцать два года лишений, труда… Бочонки… Шлюпки… Потонуть… и когда - не в бурю, при солнце… Штиль… Мираж… Страшный сон… Кошмар!