— Привет, дружище, — радостно откликнулся Грегор, не испытав даже тени страха или тревоги.
— Яблочками-то подкормился?
— Ох, извини. Упустил из виду.
— Ну, не беда. — Хват старательно скрывал свое разочарование. — Я прихватил шоколадный соус. — Он взболтнул жестянку.
Грегор расплылся в улыбке.
— Иди гуляй, — сказал он. — Я ведь знаю, ты всего-навсего плод моего воображения. Причинить мне вред ты бессилен.
— Да я и не собираюсь причинять тебе вред, — утешил Хват. — Я тебя просто-напросто съем.
Он приблизился. Грегор сохранял на лице улыбку и не двигался, хотя Хват на этот раз выглядел уж слишком плотоядно. Хват склонился над койкой и для начала куснул Грегора за руку. Вскочив с койки, Грегор осмотрел якобы укушенную руку На руке остались следы зубов. Из ранки сочилась кровь.. взаправдашняя… его, Грегора, кровь.
Кусал же кто-то колонистов, терзал их, рвал в клочья и потрошил.
Тут же Грегору вспомнился виденный однажды сеанс гипноза. Гипнотизер внушил испытуемому, что прижжет ему рук горящей сигаретой, а прикоснулся кончиком карандаша.
За считанные секунды на руке у испытуемого зловещим багровым пятном вздулся волдырь: испытуемый уверовал будто пострадал от ожога. Если твое подсознание считает тебя мертвым, значит, ты покойник. Если оно страдает от укусов — укусы налицо.
Грегор в Хвата не верит.
Зато верит его подсознание.
Грегор шмыгнул было к двери. Хват преградил ему дорогу Стиснул в мощных лапах и приник к шее.
Волшебное слово! Но какое же?
— Альфойсто! — выкрикнул Грегор.
— Не то слово, — сказал Хват. — Пожалуйста, не дергайся — Регнастикио!
— Нетушки. Перестань лягаться, и все пройдет, не будет боль…
— Вуоршпельхапилио!
Хват истошно заорал от боли и выпустил жертву. Высок подпрыгнув, он растворился в воздухе.
Грегор бессильно плюхнулся на ближайший стул. Чудом спасся. Ведь был на волосок от гибели! Ну и дурацкая смерть выпала бы ему на долю! Это же надо — чтобы тебя прикончило собственное воображение! Хорошо еще, слово вспомнил. Теперь лишь бы Арнольд поторапливался…
Послышался сдавленный ехидный смешок.
Он исходил из мглы полуотворенного стенного шкафа и пробудил почти забытое воспоминание. Грегору девять лет, Тенепопятам — его личный Тенепопятам, тварь тощая, мерзкая, диковинная — прячется в дверных проемах, ночует под кроватью, нападает только в темноте.
— Погаси свет, — распорядился Тенепопятам.
— И не подумаю, — заявил Грегор, выхватив бластер. Пока горит свет, Тенепопятам не опасен.
— Добром говорю, погаси, не то хуже будет!
— Нет!
— Ах, так? Иген, Миген, Диген!
В комнату прошмыгнули три тварюшки. Они стремительно накинулись на электролампочки и принялись с жадностью грызть стекло.
В комнате заметно потемнело.
Грегор стал палить по тварюшкам. Но они были так проворны, что увертывались, а лампочки разлетались вдребезги.
Тут только Грегор понял, что натворил. Не могли ведь тварюшки погасить свет! Неодушевленные предметы воображению неподвластны. Грегор вообразил, будто в комнате темнеет, и… Собственноручно перебил все лампочки! Подвело собственное разрушительное подсознание.
Тут-то Тенепопятам почуял волю. Перепрыгивая из тени в тень, он подбирался к Грегору.
Бластер не поможет. Грегор отчаянно пытался подобрать волшебное слово… и с ужасом вспомнил, что Тенепопятама никаким волшебным словом не проймешь.
Грегор все пятился, а Тенепопятам все наступал, но вот путь к отступлению преградил сундук. Тенепопятам горой навис над Грегором, тот съежился, зажмурив глаза.
И тут рука его наткнулась на какой-то холодный предмет. Оказывается, Грегор прижался к сундуку с игрушками, а в руке сжимал теперь водяной пистолет.
Грегор поднял его. Тенепопятам отпрянул, опасливо косясь на оружие.
Грегор метнулся к крану и зарядил пистолет водой. Потом направил в чудище смертоносную струю.
Взвыв в предсмертной муке, Тенепопятам исчез.
С натянутой улыбкой Грегор сунул пистолет за пояс.
Против воображаемого чудища водяной пистолет — самое подходящее оружие.
Перед рассветом произвел посадку звездолет, откуда вылез Арнольд. Не теряя времени, он приступил к своим опытам. К полудню все было завершено, и элемент удалось четко идентифицировать как лонгстед-42. Арнольд с Грегором поспешно уложили вещички и стартовали с планеты.
Едва очутившись в открытом космосе, Грегор поделился с компаньоном недавними впечатлениями.
— Сурово, — тихонько, но сочувственно произнес Арнольд. Теперь, благополучно распрощавшись с Призраком-5, Грегор в состоянии был улыбнуться скромной улыбкой героя.
— Могло быть и хуже, — заявил он.
— Уж куда хуже?
— Представь, что туда затесался бы Джимми Флинн. Вот кто действительно умел выдумывать страшилищ; Ворчучело помнишь?
— Помню только, что из-за него по ночам меня преследовали кошмары, — ответил Арнольд.
Звездолет несся к Земле. Арнольд набрасывал заметки для будущей научной статьи «Инстинкт смерти на Призраке-5: роль истерии, массовых галлюцинаций и стимуляции подсознательного в возникновении физиологических изменений». Затем он отправился в кабину управления — задать курс автопилоту.
Грегор рухнул на койку, преисполненный решимости наконец-то отоспаться. Только он задремал, как в каюту со смертельно бледным от страха лицом ворвался Арнольд.
— Мне кажется, в кабине управления кто-то есть, — пролепетал он.
Грегор сел на койке.
— Никого там не может быть. Мы ведь оторвались… Из кабины управления донесся рык.