- О-о-о! - восторженно затрубил сын, бросил на меня быстрый иронический взгляд, и я понял, что сейчас он мысленно сравнивает моих анемичных крошечных плотвичек и этих великолепных хищников. Остатки моего родительского авторитета гибли под ударами щучьих хвостов.
- Потрясающие щуки, поздравляю, - сказал я. - А что-нибудь еще поймали?
- Да вот несколько пелядей, это ведь наша, так сказать. местная гордость.
Павел достал из-под скамейки две пузатые серебряные рыбины, которые могут являться такому рыболову, как я, только во сне.
- Могу поделиться, - сказал он.
- Спасибо, - выдохнул сын, прежде чем я успел открыть рот.
Наверное, он уже представлял, как будет идти сквозь палаточное туристское население, небрежно неся в руке серебряную красавицу. А сопровождать его будут восторженные и завистливые взгляды.
- Вы просто виртуоз, - сказал я.
Я даже не завидовал его улову. Завидовать можно чему-то соизмеримому с тем, что есть у тебя. Если бы он показал мне десять окуньков граммов, скажем, по сто, я бы, наверное, возненавидел его…
- Да что вы! Я просто знаю здесь каждую яму, каждое место, где стоит крупная рыба. Я ведь вырос здесь… Ладно, давайте завтракать. С рыбой возиться - дело долгое, а вот крутые яйца, хлеб с маслом и кофе из термоса к вашим услугам.
- Скажите, только честно и не обижаясь, вы пригласили нас потому, что вам не хотелось есть одному, или вам хотелось похвастаться? Только, еще раз повторяю, честно, потому что я литератор, и мне это интересно…
Павел быстро взглянул на меня и улыбнулся:
- Ну, раз вы литератор, обманывать не буду и то и другое. А что вы пишете?
Я сказал, что пишу в основном фантастику, назвал несколько своих книг. Павел виновато пожал плечами:
- К сожалению, не слышал… - Он нахмурился и принялся молча есть.
Странно, подумал я, как будто я его ничем но обидел.
Внезапно он внимательно посмотрел на меня, чуть наклонив голову набок, словно оценивал, и усмехнулся:
- Скажите, вот вы, писатели-фантасты, выдумываете разные необыкновенные вещи, всякие там роботы, вечные двигатели, описываете инопланетян и прочие занятные штуковины. Прекрасно. А как бы, интересно, реагировал писатель-фантаст, сам встретив нечто необычное? Так же недоверчиво, скептически, как большинство людей, или он в большей степени готов к встрече с тайной?
- Как вам сказать… Мне трудно отвечать за весь наш цех, но я знаю одно: я могу быть настроен как угодно скептически - все-таки мы приучены нашей эпохой мыслить рационально, но я никогда не смеюсь над тем, чего не понимаю. Людям вообще не следовало бы забывать вердикт Французской Академии наук о небесных камнях…
- А что за вердикт?
- В свое время это почтенное научное учреждение постановило, что падающие с неба камни - это предрассудок, что подобного явления быть не может.
- Забавно, - пробормотал Павел.
Он помолчал, еще раз бросил на меня оценивающий взгляд, молча кивнул, как будто решился на что-то, и вдруг сказал:
- Ну, посмотрим. Точнее, посмотрите вы.
Он достал из лодки куртку, вынул бумажник, извлек из него фотографию и протянул мне. На фотографии девять на двенадцать не слишком опытным мастером была снята деревенская улица. На переднем плане - собака.
- И что я должен здесь увидеть? - спросил я.
- И вы не видите здесь ничего необычного? - недоверчиво спросил повелитель щук.
- Да н-нет как будто, - неуверенно пробормотал я и еще раз взглянул па фотографию. И тут только я заметил, что собака была необычной. На фотографии она была снята сбоку, и легко можно было заметить, что у пса пять ног: три спереди и две сзади. - Отличный монтаж, - сказал я. - Для чего собаке пятая нога, и тому подобное…
- Удивительно, как все люди думают одинаково!..
Я почувствовал себя несколько обиженным, хотя, честно говоря, пятая нога действительно лежала на поверхности.
- Даже молодой человек, пославший это фото в "Литературку" для раздела "Что бы это значило?", сам предложил точно такую же подпись.
- И что, напечатали? Что-то я не помню…
- Да нет, даже не ответили. Впрочем, представляю, сколько они получают всякой ерунды. По дело вовсе не в этом. Дело в том, что это не монтаж, не коллаж и вообще не подделка.
- То есть?
- То, что я вам говорю. Объектив аппарата "Зоркий-5" зафиксировал только то, что видел: собаку о пяти ногах.
- Интересно. И где же этот монстр?
- Его нет.
- И куда же он делся? Согласитесь, что пятиногие собаки встречаются не каждый день.
- Наверное. Но дело в том, что пятая нога у этой собаки исчезла через несколько секунд после того, как был сделан снимок.
- Как это - исчезла?
- Так и исчезла. Бежала собака о пяти ногах. В этот момент ее сфотографировал очень серьезный юноша, в то время ученик восьмого класса… впрочем, можно считать девятого, поскольку дело происходило летом и он уже перешел в девятый. Кстати, отличник. Он щелкнул, собака, должно быть, заметила это, на мгновение замерла, и тут же пятая нога, по словам Сережи Коняхина - так зовут мальчика, который сделал фото, - как бы втянулась, исчезла. Он тут же перевел пленку и успел щелкнуть еще раз. Вот второе фото, смотрите: ног уже четыре.
Журналист искоса взглянул на меня, очевидно изучая мою реакцию. Выражение лица у него при этом было снисходительное. Щуки потрясающие, подумал я, тут ничего не скажешь, но это насмешливое превосходство, сквозившее в его словах, раздражало. Наверное, комплекс неполноценности провинциального журналиста, желающего показать столичному литератору, что и он не лыком шит.
- И вы хотите уверить меня, что это было именно так, как вы описываете?.. Отличный, кстати, у вас кофе.
- Спасибо. Да, все было именно так.
- Вам рассказал об этом фото… как его имя, этого мальчика?
- Сергей Коняхин. Да, он. И еще одна старушка, которая сидела на лавочке. Вот она, видите? И, наконец, мне рассказала об этом сама собака…
Я рассмеялся и тут же осекся, потому что в глазах моего собеседника не было смеха. Куда только делось все его превосходство! Он смотрел на меня с напряженным вниманием, весь сжавшись, побледнев. В "казанке" снова подпрыгнула щука. О господи, такой симпатичный парень… в таком возрасте…
Павел медленно покачал головой, словно отвечая моим мыслям.
- Нет, - сказал он, - это не то, что вы думаете. Я не болен. Просто я оказался свидетелем и участником событий, которые… которые… как бы это сказать… не вписываются в рамки нашего опыта. Понимаете? Я ведь не прошу, заметьте, вас верить, тем более авансом.
И вдруг, не знаю почему, я почувствовал, что верю, вернее, хочу верить этому человеку, что должен во что бы то ни стало выслушать его историю. Нет, я, конечно, не верил в собак, выпускающих и втягивающих запасные конечности, но я верил, что сидящий передо мной человек абсолютно нормален.
- Паша, - сказал я торжественно, - вы расскажете мне все. Черт с ними, с моими хилыми плотвичками, пусть живут и плодятся. Рассказывайте все по порядку. Здесь или где вам угодно. Я буду вас слушать, пока вам не надоест.
- Спасибо. - Журналист вдруг улыбнулся и протянул мне руку; в улыбке было облегчение и радость. - Но учтите, что это длинная история, очень длинная…
ПРЕДИСЛОВИЕ ПАВЛА ПУХНАЧЕВА
Издательство и автор попросили меня написать коротенькое предисловие к этой книге, в котором я бы изложил свое отношение к ней. Мне трудно судить о ее литературных достоинствах и недостатках, так как вся эта история для меня - то, что я видел, узнал, почувствовал, пережил. Для автора же это в первую очередь художественное произведение, предназначенное для читателя. Для издательства это просто еще один фантастический роман.
И тем не менее, несмотря на некоторые литературные красоты, которые мне не очень по душе, я должен сказать, что автор постарался по мере своих сил точно передать мой рассказ. В некоторых местах ему пришлось что-то додумывать, но это ни в какой степени не искажает общей картины.
По причинам, которые, надеюсь, станут понятными после прочтения книги, мое настоящее имя, равно как и имена остальных участников событий, а также названия озера, города, газеты, в которой я работаю, изменены.