- Впрочем, мне все равно. Давно уже все равно, - Вагер отвел глаза. - Да, я действительно боюсь его.
- Зачем? - просто спросил Брент. Он, с жалостью смотрел на бледное, по-мальчишески наивное лицо сорокалетнего человека. "Боже, как смешны и трагичны твои создания!.."
- Он чем-то меня гипнотизирует, - стыдливым шепотом сознался Вагер. - Иногда мне кажется, что Тропп и Мелтон - одно и то же, но, как бы это выразить… на разных полюсах. Понимаешь?
- Гм, пытаюсь…
- Самое страшное то, что я ощущаю в нем право на власть над собой. Я не могу понять, откуда у него эта проклятая способность к моральному подавлению личности, и потому страдаю еще больше. Впрочем, какое тебе дело до моих страданий…
"В самом деле, - подумал Брент. - Но он как будто ищет сочувствия."
- Нет, мне не нужно твоего сочувствия, - угадал его мысли Вагер. - Ты выслушал меня, и это принесло мне облегчение.
- Зря ты так… - сказал Брент. - Стоит ли обращать внимание, на выходки потрепанного жизнью, обозленного Мелтона?
Вагер покачал толовой.
- Он отравил мою душу цинизмом настолько, что я потерял самого себя.
- Ты уверен, что в этом виноват Мелтон?
- Мелтон и Тропп. Это они сделали из меня идиота, лишив веры в бога, добродетель и человечность.
- Да, Джерри, ты не из тех, для кого такая катастрофа проходит незамеченной, - согласился Брент. - А посему необходимо придумать для тебя какое-нибудь лекарство…
- Я уже говорил, что не нуждаюсь в твоем сочувствии.
- Я постараюсь не выходить за рамки доброго совета.
- Что ты мне предлагаешь?
- Подраться.
- Мне?.. С кем? - опешил Вагер.
- Тебе с Мелтоном, - пряча улыбку, сказал Брент.
- Позволь, но по какому поводу?
- Позволяю по любому поводу. Ну, хотя бы по поводу коронации Генриха Четвертого - не в этом сугь, - важно подраться.
- Не понимаю…
- Жаль. По-моему, это единственный способ избавить тебя от мрачных тревог безысходности.
Вагер густо покраснел.
Из бара послышался голос Мелтона:
- Ван, голубчик, отнеси тем двум господам коктейли.
Пожилой таиландец с заученной улыбкой поднес дна запотевших фужера со льдом и лимоном.
- Прикажете чего-нибудь еще?
- Спасибо, Ван, вполне достаточно, - ответил Брент, передавая один из фужеров Вагеру. - У этого азиата красивая седина.
- Я как-то не замечал… - растерянно ответил Вагер.
- Ну да, ведь ты углублен в самоанализ, - едко заметил Брент. - Между прочим, мне кажется, что именно для таких, как ты, здесь придумали одно хорошее правило. Я имею в виду клубное правило: оставить в покое свое прошлое, а с ним и все свои горькие сомнения. В конце концов клуб служит для развлечений.
- Клуб?! - гримаса отвращения тронула тонкие синеватые губы Вагера. - Профсоюз шизофреников - вот что это такое.
- Кто здесь говорит о шизофрении? - весело спросил незаметно подошедший Мелтон. - Ах, это ты, Джерри. Вы обсуждаете проблемы слабоумия?
Вагер кольнул его взглядом к повернулся, чтобы уйти.
- Почему он так странно посмотрел на меня? - спросил Мелтон.
- Можешь себя поздравить: приготовленный тебе сюрприз не удался, - загадочно ответил Брент, разглядывая спину уходящего Вагера.
- Очень жаль. Ведь я не из числа слабонервных.
- Скажи мне, Боб, кто эта разукрашенная фурия? - глазами показал Брент на тощую, эксцентрично одетую даму, беседующую с Фридманом.
- Как, ты не узнал миссис Эванс? - удивился Мелтон.
- Мне раньше редко доводилось ее видеть.
- Увы, теперь ты лишен этого преимущества, - Мелтон хитро прищурил глаз. - Чтобы добиться ее расположения, достаточно подарить ей обезьяну. Дело в том, что с недавнего времени у миссис Эванс появилось пристрастие к своеобразным и, я бы даже сказал, необычным биологическим опытам.
- Поздно же в ней проснулся инстинкт исследователя.
- О, бедные мартышки имеют на этот счет совершенно иное мнение. Ведь это им приходится околевать в конвульсиях в стеклянной клетке, где живет любимица миссис Эванс - двухметровая кобра по прозвищу Бекки.
- Почему ты всегда улыбаешься, когда рассказываешь мне гадости?
- Не знаю. Может быть, оттого, что, обнажая человеческую низость, оправдываю себя…
- …И меня, - добавил Брент. - Я ничего не имею против, но это гнилая концепция, Боб.
- Такова жизнь, - возразил Мелтон. - Одна иллюзия порождает другую, и нет им конца. Впрочем, оставим бесплодный разговор. Лучше обрати внимание вон на ту пару девиц…
Брент оглянулся…
- Одну из них я знаю: Маргарет Хилл - двойник Дженни Вудс.
- Вторая - Джина Кондон. Она из технического бюро. Обе они пожирают тебя глазами. Скорее улыбнись; если ты не накажешь им своего восхищения, они станут навязчивы, как мухи.
Брент послушно выдавил. из себя улыбку.
- Получилось слишком глупо?
- Нет, ничего… - рассмеялся Мелтон. - Корейская царапина придает твоему лицу гангстерский вид, и это нравится женщинам.
- Не только женщинам. Это, кажется, единственное, что понравилось во мне Троппу.
- Еще бы! Он сразу понял, какую работу ты выполнял, прежде чем заработать такое украшение. Ну, пора в бар?
- Самое время.
В баре они застали Эванса и Ливатеса, увлеченных спором.
- …Согласен. С одной стороны, эксперимент Бирона как будто бы и доказывает ложность его второго постулата, - мягко и вкрадчиво плел нити своих рассуждений Эванс, - но с другой стороны, дорогой Лю, я что-то не вижу достаточно удобных путей, которые дали бы вам возможность с достоинством отказаться от занятых позиций на тот случай, если пресловутый эффект получит место в рамках его теории…
"Эйнштейн", - машинально отметил про себя Брент. Он облокотился на стойку, заказал мятный коктейль и некоторое время бесстрастно следил, как признанный мастер вежливых издевательств постепенно выводил из себя своего менее опытного собеседника.
- …Нет, нет и нет! - возбужденно кричал Ливатес. - В своих рассуждениях вы, Смэдли, допускаете принципиальную ошибку, преувеличивая степень его воздействия на положение дел в современной физике. Меня шокирует; что вы так фанатично преданы раздутому авторитету этого еврея, политическая расцветка которого была если и не совсем красной, то, во всяком случае, слишком розовой.
Брент задержал поднесенный к губам бокал и посмотрел на Мелтона.
- Оставьте в покое тень великого человека, Льюис, - лениво сказал Мелтон, разглядывая напиток на свет. - Поговорите о женщинах. Вы в этом вопросе, право же, осведомлены значительно лучше.
Бар наполнялся людьми. Рядом у стойки заняли места Смит и Моррисом.
- Добрый вечер, Брент, - сказал Моррисон. - Хочу просить вас об одном одолжении.
- Я к вашим услугам.
- Попробуйте отучить этого болвана жевать, - продолжал Моррисон, указывая на Смита. - Меня раздражает его привычка лязгать зубами.
- Не стоит, у него есть более серьезные пороки.
- Я знаю.
- И вас не смущает перспектива однажды оказаться без скальпа?
- Вам легко щекотать мои нервы, Брент. Мой сын погиб с борьбе с фашизмом, - это случилось за четыре дня до капитуляции Германии… Ван, сода-виски. И вы не имеете права так разговаривать со мною.
- Два сода-виски, Ван. Я пью за вашего сына, Моррисон.
Смит опрокинул недопитый бокал, размазал лужицу пальцем и отошел от стойки. Его место тотчас занял Драйв.
- Выдержка изменила ему, - заметил Брент.
- О чем, собственно, речь? - спросил Драйв.
- Ах, вы уже здесь, мистер слизняк, - Моррисон задергал щекой и повернулся к Бренту. - Меня слегка поташнивает от такого соседства.
- Подойди сюда, желтомордая дрянь! - неожиданно заорал Ливатес. Головы присутствующих с любопытством повернулись в его сторону. - Где лед? Я спрашиваю: куда девался отсюда лед?
- Простите, сэр, - тихо ответил Ван, - столько заказов…
- Облезлая обезьяна, от которой ты, образина, ведешь свою родословную, наверняка была намного расторопнее. Не так ли?
- Возможно, сэр.
Ливатес обнажил свои ровные, крупные зубы и вплотную приблизился к Вану.
- Знаешь, чего ты заслуживаешь?
- Да, сэр.
"Где-то я уже это видел, - лихорадочно вспоминал Брент. - Я стоял в такой же позе и, мне кажется, на этом же самом месте… И лица как будто давно мне знакомы… Тьфу, наваждение."
Было непонятно, что вызывало большее раздражение: беззащитная седина таиландца или резкий звук пощечин. Брент как-то не сразу осознал, что на него надвигается лицо Ливатеса. Удивительно ровные зубы и, должно быть, очень крепкие…
Широкая спина Мелтона заслонила запрокинутую голову Ливатеса.
- Хороший удар, Эл, - констатировал Мелтон, отпивая глоток из своего стакана. - А тебе, парень, - обратился он к лежащему, - следовало бы поблагодарить моего друга за то, что он бил левой.
- Что там происходит? - спросил Моррисон, оглядываясь через плечо.
- Урок географии, - не оборачиваясь, ответил Мелтон. - Моему другу пришлось кое-кому напомнить, что Алабама находится где-то на противоположной стороне земного шара.
- Будь я проклят, если мне не надоела ваша болтовня, Мелтон, - растягивая слова, сказал Эванс.
- Вас не удовлетворяет мое объяснение, Смэдли? - Мелтон медленно багровел. - А не хотите ли вы в таком случае пойти ко всем чертям?
Назревал скандал. Брент с хладнокровным отвращением вглядывался, в пьяные лица. Положение изменилось с появлением Фридмана. Он глубоко прятал руки в карманах брюк, сердито глядел из-под бровей, потухшая трубка быстро скользила по уголкам губастого рта.