– Вы так думаете? – с некоторым интересом спросил Архипов.
– Уверен, – твердо сказал Рыков. – И будет лучше, если вы сами скажете, где находится реактор. Чтобы мне не пришлось применять крайне неприятные методы форсированного допроса.
– Извольте, – Архипов странно улыбнулся. – Он здесь.
Старик коснулся груди.
Рыков перевел дыхание. Спросил сухо:
– Что это значит?
– Это значит, что он поддерживает работу моего искусственного сердца и аппарата для гемодиализа. Собственно, для этого и был сконструирован компактный реактор. И именно поэтому я вынужден был покинуть Землю: мое присутствие не вполне безопасно для окружающих. А здесь мои коллеги носят защитные сьюты, да и общий фон соответствует…
– Но как же так?.. – глядя в исполнительный лист, медленно проговорил Рыков. Он был серьезно сбит с толку. – Все-таки, вы присвоили себе чужую собственность. Корпорация очевидно хочет передать эту технологию всем нуждающимся…
– Как бы не так, – усмехнулся Архипов. – Она хочет уничтожить эту технологию. Потому как с ее приходом пойдут прахом миллиардные вложения в термояд и прочие разработки. Ведь все это окажется просто не нужным. Удивляюсь, отчего прислали вас, а не наемного убийцу… Ну, как, будете забирать "арестованное имущество"?
Рыков молчал. Впервые за свою практику он столкнулся с проблемой, которая поставила его в тупик. И даже от Жетона Всевластия не было сейчас никакого толку…
– Учтите, отправить меня на Землю насильно вы не имеете права, – с усмешкой продолжил Архипов. Он словно наслаждался бессилием Рыкова. Вы пристав, а не полицейский. И я не арестант.
Рыков хмуро поглядел в глаза старика, сказал угрюмо:
– Все верно. Я и не собираюсь отправлять вас на Землю. Я немедленно доставлю вас в хирургический блок, где реактор благополучно удалят, и вас подключат к стандартному блоку питания. Будете спокойно катать перед собой тележку или носить чемоданчик с блоком питания. Как это делают все в таких случаях. И никаких проблем.
Архипова перекосило. Похоже, о таком варианте он даже не думал.
– Но как же так… – растерянно пробормотал он. – Я же специально сделал это устройство, чтобы навсегда забыть про все эти чемоданы, тележки, бесконечные подзарядки и техобслуживание… Чтобы чувствовать себя здоровым, полноценным человеком… Чтобы работать, чтобы и дальше оставаться полезным – до самого конца…
Рыков блефовал, когда говорил про хирургический блок. Он чувствовал себя в ловушке. Да, Жетон Всевластия дает огромную силу, даже ставит на время над законом.
Но не защищает от собственной совести.
Где-то в стороне бродили равнодушные туристы, сновали туда-сюда деловитые люди в белом, стоял, сникнув и как-то сгорбившись несчастный должник.
А Рыков понимал, что сейчас его карьера, возможно, даст трещину. Если он не найдет единственно верного решения.
– И потом… – устало проговорил старик. – Все это не имеет смысла. Они не остановятся на том, чтобы отнять у меня этот реактор. Им нужно убить саму идею. А значит – меня самого….
– А что вам стоит сделать новый? – проговорил Рыков. – Здесь-то, в ядерном центре?
– Здесь у меня нет доступа к таким ресурсам, как тогда, в корпорации, – покачал головой Архипов. – Нет, лучше убейте меня сразу…
Рыков поймал себя на том, что явно сочувствует этому человеку. Это опасный "звоночек": судебный пристав должен быть лишен подобных эмоций. Иначе решения судов вообще перестанут исполняться. Ведь посочувствовать можно практически каждому.
Но это был особенный случай.
И решение пришло особенное.
– Насколько вам важен приоритет в открытии этой технологии? – медленно спросил Рыков. – Готовы ли вы открыто и бескорыстно поделиться ею с миром?
– Легко… – пожал плечами Архипов. – Мне уже не нужны миллиарды.
– Хорошо, – сказал Рыков решительно. – Мне необходимо исполнить решение суда. Это мой долг. Но я могу дать вам некоторое время. И за это время вы должны постараться, чтобы технология стала известна всем. Возможно, в этом случае корпорация сама откажется от своего требования – ведь оно просто потеряет всякую ценность. И расправляться с вами уже не будет смысла. И если, все же, придется отдать ваш чудесный реактор кредитору – я отдам им его полный аналог, который вы получите от тех, кто первым наладит ее производство. Думаю, никто не сможет отказать автору идеи, ваша задача лишь в том, чтобы правильно поставить требование. В итоге каждый из нас останется при своем: вы сохраните сердце, кредиторы получат реактор, я – выполню задание. Готовы ли вы на эту сделку? Разумеется, если все останется между нами.
– Я даже не знаю… – пробормотал Архипов. – Я попробую… Но вы даже не представляете, как все это сложно организовать…
Рыков молчал.
Этот старик тоже многое не мог себе представить. Например, то, что чувствовал сейчас тот, кто не привык к таким компромиссам. Тот, кто всегда действует, не раздумывая, решительно и всегда правильно. Тот, кому незнакомы сомнения и выражение "исключение из правил". Тот, у кого практически неограниченная власть.
Тот, кто сейчас мысленно проклинает этого старика самыми гнусными проклятьями… но не может ничего с собой поделать.
Рыков молча повернулся и быстро направился к автобусу.
Экскурсия продолжалась.
Вскрытие покажет
1
В салоне первого класса было непривычно шумно. И шум этот создавали не футбольные болельщики, летящие к Марсу, на свой вожделенный Кубок Системы: они обретались в дешевом третьем классе. Всего два человека – одетых строго и дорого, с умными, казалось бы, лицами, вцепились друг в друга мертвой хваткой, оглашая салон яростными воплями:
– Все это незаконно! Вы не имеете права! – орал один.
– Хо-хо! Вам ли говорить о праве?! – ядовито скалясь, отзывался другой. – Вы, на Марсе, под себя законы правите!
– Мы независимая планета!
– Да что вы говорите?! А решения Астроарбитража для вас уже ничего не значат?!
– Это незаконные решения! Мы будем обжаловать!..
– Так ведь поздно, поздно обжаловать! Решение вступило в законную силу! И скоро на этот астероид прибудут судебные исполнители! Вот так-то, коллега!
– Это будет незаконный визит! Рейдерский захват – вот что это такое! И на их месте я бы туда не совался!
– Па-азвольте! Это, что же, угроза?
– Не цепляйтесь к словам – это всего лишь предупреждение!
– Тогда вы не будете против того, что я записываю наш разговор?
– А вы не будете возражать, против того, что у меня в кармане генератор подавляющих шумов?
– Ах, вот ты как, старый лис!
– С тобой иначе нельзя, подлая твоя душонка!
– До встречи в суде, сукин ты сын!
– О, да! Молись – если ты все еще во что-то веришь!
"Интересно, кто пустил на борт этих чертовых адвокатов?" – лениво подумал Рыков. Удобно расположившись на диване в глубине салона, он курил, с ленивым интересом наблюдая за сварой.
Ведь касалась она непосредственно его самого и той миссии, ради которой Служба отправила его в столь далекое и дорогостоящее турне. Конечно, для всех пассажиров космического лайнера "Квин Мэри-7" он был одним из множества состоятельных пассажиров, готовых потратить изрядную сумму и немалое время на шикарный круиз.
В действительности же его круиз грозил прерваться в ближайшие сутки – когда корабль войдет в пояс астероидов. Здесь от него отделится небольшой грузопассажирский модуль, на котором Рыков незаметно покинет роскошный лайнер.
Корабль совершит маневр – и направится к Марсу. Рыкову же предстоит куда менее комфортный перелет в тесном модуле, вместе с угрюмыми работягами из третьего класса.
Его путь лежит к астероиду, небольшому космическому булыжнику, около полутора километров в диаметре. Около него давно уже кружит патрульный корабль Объединенных полицейских сил. Адвокат прав: решение, действительно, вступило в силу, соответствующие бумаги на борту патруля. Но, видимо, без участия его, Рыкова, справиться с ситуацией не удастся.
Нужен судебный исполнитель с чрезвычайными полномочиями.
И такие у него есть.
Холодный, как лед, тяжелый, как уголовное наказание, Жетон Всевластия.
Модуль приближался к спорному астероиду. Рыков даже не удивился, увидев давешних спорщиков в дальнем углу грязного отсека. Оба сидели на неудобной пластиковой полке, прислонившись в ободранной обшивке. Они нервно сжимали свои пузатые портфели, с отвращением оглядывая обстановку и с презрением поглядывая на остальную публику. Этот, плотный, с одутловатым лицом, представляет ответчика, а этот – сухощавый, в уродливых квадратных очках – вроде как, на его стороне…
Этот проклятый астероид давно уже стал красной тряпкой для Внеземного филиала Службы судебных приставов. Непонятно, из-за чего вообще начался весь этот сыр-бор, кому нужен этот кусок мертвой материи зависший вдали от оживленных космических трасс. У астероида был номер в каталоге небесных тел и даже официальное название. Но местные называли его по-своему, со своеобразным, надо полагать, местным юмором – Трюфель.