Во-первых, представьте себе, Посредник - это червяк. Или гусеница. Длиной в половину моего роста - и толщиной почти в обхват. Жёлтого цвета в коричневую крапинку. Мохнатая, но не целиком: те сегменты, где ножки - гладкие, как пластмасса, а ножки - две пары у головы, две пары у хвоста. Маленькие. Хвостик пикой вверх торчит. А голова - с серьёзной челюстью, которой можно, по-моему, и жевать, и откусывать, и с парой громадных фасеточных глаз. А над глазами - чубчик. Как помпон.
Во-вторых, те самые выделения Посредников, о которых всё это время шла речь, выделяются в два таких… пузыря, что ли, около головы. И на пузырях есть какие-то клапаны, из которых это дело, собственно, и можно забрать, если знать, как подойти к процессу. Но надо быть профи - всё равно, что корову доить, только экстремальнее, на мой взгляд.
Что оно такое, эти выделения - я не понял. Но уж не мёд.
А в-третьих, создание это, оно - ручное. Домашнее. Чиеолийцы могут его трогать, чесать эти мохнатые бока - и ему явно нравится. И им нравится: Гелиора присела на корточки, тёрлась лицом об червякову голову и гладила его за глазами. Как щенка.
Всё-таки, мне было здорово не по себе.
Я понимал: это Посредник, главное сельскохозяйственное животное Чиеолы. В этих его выделениях ничего ужасного нет; в конце концов, мёд - это тоже не амброзия, а пчелиная отрыжка. Ничего - едим. Любовь или нелюбовь к громадным мохнатым червякам - дело привычки и менталитета. Чем его кормить - мы на Мейне придумаем, тем более, что Фиолетовый сказал: червяк универсальный, особая порода для пионеров Простора. Ест практически всё.
Безвредный полезный зверь.
Только меня от него мутило. И от его шевелящейся челюсти было неприятно точно так же, как чиеолийцам - от моих зубов. Небось, и палец откусит, если недосмотришь.
А Гелиора гладила мою руку и щебетала:
- Ты посмотри, какой хорошенький! Пусечка, лапусечка, дусечка! - видимо, по смыслу какие-то девчоночьи междометия, голое восхищение пополам с умилением. И на Фиолетового обрушила целый водопад благодарностей. - Ах, командир, какая прекрасная порода! Что-то исключительное, я таких только на открытках видела! Я так рада, я так благодарна!
И Фиолетовый, благодушно потирая кончики пальцев, клекотал в ответ:
- Совет Матерей Мира высоко оценил твою идею, Женщина. Они дарят тебе и человеку этого Посредника и надеются, что это будет значимое событие. Блестящий эксперимент, вот как это охарактеризовала Старшая Мать. Даже сам факт пребывания нашей Женщины и Посредника в человеческом мире представляется немаловажным. Четыре материка Чиеолы желают тебе и человеку удачи.
- Это в том смысле, что мы будем воспитывать её девочек на стыке культур? - спрашиваю.
Надо чем-то отвлечься от червяка.
А Фиолетовый отвечает:
- Все понимают, что квалифицированный ксенолог, вероятно, был бы эффективнее, чем воспитательница. Беда в том, что человеческое сообщество может и не принять нашего ксенолога. А профессионалы из человеческого мира пока не спешат к нам налаживать отношения. В общем, будем считать вашу светлую дружбу подарком судьбы.
- Ясно, - говорю. - Спасибо за доверие. Теперь надо придумать, где Посредника держать и чем для начала кормить.
А Фиолетовый:
- Совершенно не проблема. С ним пришёл очень удобный террариум с хорошей дверцей, а ещё специалисты по кормлению предоставили на первое время центнер прессованной целлюлозы и ещё столько же подвяленных растений. С учётом выкармливания будущих детей Женщины - весь корм витаминизирован и содержит дополнительные культуры полезных бактерий. Этого хватит весьма надолго.
Ух, думаю. Веселуха.
Но, с другой стороны… ну, червяк! Ну и что? Мог бы быть удав, крокодил, слизень какой-нибудь неимоверный - а тут всего-то навсего червячок. Мохнатенький. Гелиоре нравится. Что такое двести кило груза? Да мои крылья добычи вдесятеро больше принимали, бывало. Освободим в трюме местечко под террариум…
В общем, я впустил в свою машину чиеолийцев. Они мне помогли собрать в трюме террариум: прозрачный куб, два на два и на два метра, с дверцей. В этот куб Посредник за Гелиорой сам пришёл. Не поверите, ребята, он шёл за ней, как собачонка, очень смешно - и я с ним смирился.
Он, в сущности, оказался забавной тварью, этот Посредник. Пока мы грузили корм, Гелиора чесала Посреднику за глазами и давала плитки прессованной целлюлозы, и он их трескал с хрустом и явно был очень доволен жизнью.
Я не верил в то, что у червяков бывают какие-нибудь мозги. Но Посреднику явно нравилась Гелиора. Почему-то чувствовалось, что он со своей кусалкой, которой, похоже, может и доску в опилки перемолоть, чтобы съесть, для Гелиоры совершенно безопасен.
Не факт, что для меня тоже. Но для неё - очевидно.
И она вокруг своего Посредника суетилась, как девочка - вокруг корзинки с котятами. Чтобы у него была пища, чтобы у него была вода - в специальной поилке-непроливашке - и чтобы мы с ней время от времени выпускали его погулять из террариума. Под её профессиональным присмотром.
Я убедился, что Гелиора - специалист по Посредникам, обожающий свою работу.
И ни один чиеолиец не выказывал никакой неприязни к этому существу. Наоборот. Для чиеолийцев эти мохнатые червяки, похоже, были воплощением всего прекрасного в живой природе.
Ну да. Роза, белая лошадь, колибри. Бабочка, коралловая рыбка. Живое чудо, последний мазок в картине, называемой гармонией.
И они пили его выделения, как в патриархальных мирах - парное молоко у домашней скотины. Лаская его по ходу дела. И Посредник вёл себя, как добрая корова. С нежной снисходительностью к хозяевам, насколько это можно заметить на червячиной физиономии.
Когда чиеолийцы возились с Посредником, Гелиора подошла ко мне, заглянула в лицо и тихонько пропела:
- Знаешь, дорогой капитан, я чувствую себя почти счастливой. Во мне уже не так болят смерти моих любимых - ведь мы с тобой спасём девочек. И как было бы славно всё изменить! Убить ненависть, убить войну… Тебе не противно смотреть на Посредника, хоть ты и человек; чем больше я узнаю тебя, тем больше ты для меня значишь.
Это было так трогательно, что я подошёл к червяку и дотронулся до него. Думал, что будет отвратительно - как жёсткие щетинки на насекомых - но оказалось почти приятно. Упругая такая, но не колючая шёрстка, как ворс на хорошем ковре. Захотелось погладить - и я погладил.
Чиеолийцы заметили, что я трогал червяка. Они оценили: Фиолетовый отколол одну странную штуку. Здешние парни до меня, естественно, не дотрагивались - но между собой у них водился любопытный жест: взять руку своего товарища и ткнуть его пальцем себя, можно сказать, в глаз. Я эту примочку несколько раз наблюдал. Первый раз увидел - сильно удивился, потом сообразил, что это у них вроде ритуала. Как рукопожатие, только сильнее.
Потому что в глаз чужим пальцем себя тыкали не все, а только товарищи. В какие-то важные моменты. К примеру, я видел, как Белёсый говорил Зелёному, что ему снятся багровые скалы какой-то его родной местности - и Зелёный ткнул себя его пальцем. Будто хотел утешить, показать, что сочувствует, или - что зато здесь у Белёсого есть друзья, которым за него и глаза не жаль. Как-то так.
И вот, ко мне подошёл Фиолетовый, вроде, немного смущаясь, потому что всё время высовывал язычок - но потом взял меня за руку и ткнул себя в глаз моим пальцем. Вообще-то, во внутреннем уголке глаза у них - тоже перепоночка, вроде нашего третьего века, но всё равно такое чувство, что сейчас глаз ему выколешь.
Когда со мной так сделали, я понял смысл. Телом. Это у них - знак доверие, такое доверие бывает у кровных братьев, наверное.
- Я не стою, - говорю. - Слишком сильно.
А Фиолетовый:
- Стоишь. Мы видели людей, можешь мне поверить. Так что - стоишь.
Тогда я собрался с духом, взял его за руку и тоже ткнул себе в глаз его пальцем. И тут ещё кое-что сообразил.
У них ведь, ребята, когти. Довольно длинные и очень острые, а раньше были ещё и ядовитые. Так вот, пока тащишь его за руку, он вжимает коготь чуть ли не вглубь мышечной ткани. Чтобы тебе глаз не выколоть. И, подозреваю, с ядовитыми железами под когтями тоже что-то происходит в этот момент.
Это у них серьёзнее, чем "Я тебе доверяю глаз". Это у них - "Я тебе доверяю мозг. Куда ты можешь воткнуть коготь с ядом через глазницу".
У них, у пацифистов, с доверием друг другу всё обстоит лучше, чем у людей. И они это дело отлично демонстрируют. Сразу чувствуешь, всем организмом: если обманешь доверие - окажешься последней гнидой.
Боевое братство. Они мне доверили Женщину.
И Гелиора захлопала в ладоши.
- А ты со мной в это не играла, - говорю.
- Я была в твоих руках целиком, - отвечает. И кладёт голову мне на грудь. - Я была в твоих руках, и мои девочки - тоже.
Ну да. Всё верно. Она была - а вот я не был.
И я ткнул себя её пальцем тоже. Под, можно сказать, овации.
Когда мы улетали со станции, я чувствовал себя так, будто мы с чиеолийцами кровь смешали, как древние рыцари. И теперь они - мои братья по разуму. Буквально.
И я уже точно знал, что я - первый в истории человек, с которым они провели этот обряд. Братания.