Сообразить-то сообразили, что вырвались на волю – ну а дальше? Как поется в старинной песне, "мне вчера дали свободу – что я с ней делать буду?" Голые, безоружные, посреди мокрого луга, а вокруг луга темнеет лес и не видно никаких признаков цивилизации. Самые горячие зэки бросились было сводить счеты с охранниками, такими же голыми, припоминать старые обиды – однако Беня Хипеж со своей барачной свитой их быстро приструнил. Беня в Седьмом лагере верховодил, и слово его было законом. Уважали его и боялись, и был он суров, но справедлив, и умом его природа не обделила. Одного взгляда, брошенного на балдоху, которая мелькнула в разрывах туч, хватило ему, чтобы понять: это не тот Атон, что корячился в небесах Пятой Точки, а совсем другое светило, побольше и поярче. Значит, выбросило их всех в иной мир, типа как через Дыру, и неизвестно, насколько дружелюбным будет этот мир. А поэтому следует дорожить каждым человеком. И как рабочей силой, и как боевой единицей, и как добытчиком, и как обладателем мозгов…
Быстро прокрутив все это в своей умной голове, Беня Хипеж взял руководство голой оравой в свои руки. Никто против этого не возражал. Парни из лагерного персонала вообще помалкивали, боясь за сохранность собственной жизни. С помощью своих шнырей Беня построил всех под утихающим уже дождем, подсчитал численный состав. Выяснилось, что в неведомо каких краях в результате какого-то то ли природного, то ли искусственного явления оказались триста восемь зэков и тридцать два охранника. После этого Беня разослал подручных во все стороны, дабы они забрались повыше и осмотрели окрестности. Лазить в голом виде на деревья – не самое приятное занятие, но до этого дело не дошло. Поскольку обнаружилось, что луг огибает хорошо утоптанная, хотя и в лужах, проселочная дорога, исчезающая в лесу. Оставалось только определиться с направлением и отправиться в путь.
И вот триста с лишним мужчин, построившись в колонну, потопали туда, куда указал им Беня Хипеж. Километров через пять лес кончился, открыв зеленую низину с озером и вытекающей из него речушкой. А вокруг озера стояли небольшие дома, виднелись огороды, и бродил по лугу, пощипывая траву, какой-то крупный рогатый скот, не очень смахивающий на коров, но явно домашний. Можно было представить чувства местных жителей при виде голой орды, устремившейся к поселку…
На подробностях этого посещения Беня останавливаться не стал, но подчеркнул, что все там происходило полюбовно, без угроз и насилия. У Шерлока были очень большие сомнения на этот счет, но он оставил их при себе.
Одной из проблем, вставшей перед седлаговцами, была проблема языка, но это не помешало ватаге поживиться в селении одеждой, обувью, съестными припасами и вооружиться ножами, топорами и вилами. На всех не хватило, и Беня решил продолжать поход. С помощью жестов удалось-таки выяснить у перепуганных местных жителей, где находятся близлежащие селения, и вся орава ринулась дальше. Хипеж хотел как можно быстрее экипироваться, поскольку понимал: весть о появлении в этих краях чужеземцев вскоре дойдет до здешних властей, и неизвестно, чем это может закончиться. Разумеется, был и такой вариант: разыскать эти самые власти и попытаться объяснить ситуацию. Но Беня этот вариант отверг. Во-первых, это было бы западло, а во-вторых, не хватало еще, только-только покинув место лишения свободы, оказаться в плену у какого-нибудь здешнего графа или барона, а то и попасть на невольничий рынок. Или же быть убитыми без суда и следствия – кто знает, как тут относятся к инородцам. А триста сорок мужиков с оружием в руках – это сила, которую так просто не возьмешь.
До вечера ватага успела наведаться еще в три селения и изрядно пополнить материальную часть. Неизвестно, как дальше пошли бы дела у седлаговского батальона, если бы не тот самый фарт – именно фартом объяснял все события этого дня Беня Хипеж. Уже в сумерках, направляясь к очередному населенному пункту, седлаговцы увидели на лесной дороге замечательную сценку, словно занесенную сюда из какого-нибудь фильма о Темных веках. И называлась эта сценка так: "Нападение разбойников на купеческий караван". Возглавлявший седлаговский батальон Беня благоразумно притормозил у поворота, и мужики, унесенные неведомо каким ветром в иной мир, выполняли роль созерцателей. По словам Хипежа, нападение было быстрым и напористым. Разбойники частично перебили, а частично разогнали охрану, купцов отвели в сторонку и принялись разбираться с добычей. Беня укрыл свой батальон в лесу, дождался, пока разбойники покончат со своим разбойным делом и покинут место нападения, и только тогда приказал шагать за ними вдогонку. В одиночку обогнал злодеев, вышел навстречу и принялся жестами рассказывать, кто он такой и что тут делает. Проявив себя настоящим мастером пантомимы, он с помощью брошенной в лужу ветки сумел объяснить, что потерпел кораблекрушение и скитается по местным землям со своими товарищами в поисках средств на обратный путь. И ради этих средств готов выполнить любую работу.
Все случившееся стало очередной иллюстрацией тезиса о том, как важно оказаться в нужном месте в нужное время. Поскольку языкового общения не получалось, Беня в то время не понял, что именно побудило главаря разбойников принять седлаговцев в здешнюю шайку. Хотя вряд ли название "шайка" подходило вооруженному формированию во главе с Гарком. Этот Гарк, как потом выяснилось, служил в дружине местного феодала, и хозяин чем-то его крепко обидел. Настолько крепко, что Гарк не только ушел и увел с собой часть войска, но и имел твердое намерение расправиться с бывшим боссом и самому властвовать на этой территории. Дополнительные силы были ему очень кстати, и вот так пришельцы и влились в повстанческую армию Гарка.
По мере преодоления языкового барьера Беня узнавал от руководителя повстанцев все новые и новые детали. Гарка поддержала не только часть сослуживцев, но и немалое число местных земледельцев, недовольных установленными боссом размерами поборов. Гарк обещал до минимума уменьшить налоговое бремя, и это обещание обеспечило ему поддержку трудового народа, а также лиц без определенного места жительства и рода занятий, то есть "борзых", всегда готовых принять участие в сулящих им личную выгоду авантюрах. Нападение на караваны было в этом мире вполне обычным делом и не ложилось несмываемым пятном на совесть грабителей. Тем более что Гарк занимался этим не ради личной выгоды – такие грабежи были одним из источников обеспечения всем необходимым повстанческого войска, которое готовилось к решающему походу на оплот владыки здешних земель.
Замысел Гарка отнюдь не выглядел безнадежным. Государство Ундири, в состав которого входили владения местного босса, являлось весьма условным образованием с едва проглядывающими признаками централизации. Владельцы феодов имели формальные, во многом, обязанности перед верховным правителем и были полными хозяевами на своих землях. Но и на какую-то существенную поддержку центральной власти рассчитывать не могли. Это и сыграло решающую роль в развернувшихся далее событиях. Повстанческая армия вторглась в замок местного босса, изгнала его (во всяком случае, именно так сказал Беня Хипеж), и Гарк взял бразды правления в свои руки. Он заплатил "заморским наемникам" за работу и заявил, что они вольны в своих дальнейших действиях и теперь могут вернуться в родные края. Естественно, возглавляемые Беней седлаговцы от такого предложения отказались. В большинстве своем, они стали составной частью личной армии нового сеньора. Который, кстати, выполнил обещание насчет улучшения условий жизни населения феода. Верховный правитель Ундири, не имея существенных рычагов влияния на положение дел на местах, вынужден был смириться с происшедшим, и ситуация устаканилась. Казалось бы, живи себе и не тужи, и радуйся, что вырвался из пожизненного заключения и избавлен от ежедневной необходимости горбатиться в шахте, добывая архамассу, – но Беню Хипежа сложившееся положение не устраивало. Ему хотелось большего…
Поскольку ему, по его же словам, всегда претили коварные приемчики, Хипеж прямо и открыто предложил Гарку поделиться властью и образовать дуумвират. Честолюбивый Гарк на это не пошел, и тогда Беня с помощью своей команды совершил переворот и стал единоличным правителем. С низложенным Гарком он поступил более чем благородно – выделил ему чуть ли не половину территории феода. Однако тот не пошел на выгодное соглашение и покинул эти земли с частью оставшихся верными ему воинов. Беня такому поступку не препятствовал.
Шерлок в очередной раз засомневался в истинности рисуемой Беней картины, однако выказывать недоверие не стал, понимая, что проверить реальный ход событий невозможно. Точнее, возможно, но не в его, Шерлока, теперешнем положении.
Сменив Гарка в кресле сеньора, Беня Хипеж объявил об отделении своих владений от государства Ундири и провозгласил себя королем королевства Воля. Так как он, следуя примеру Гарка, трудовой народ не обижал, местное население отнеслось к этим изменениям спокойно. Личному благополучию они не угрожали, каких-то дополнительных расходов не сулили, а значит, пусть так и будет, коль сеньору от этого удовольствие.
Правда, вскоре осложнения все-таки начались. Верховный правитель Ундири не просто принял к сведению новость о том, что от его государства отхватили изрядный кусок, но и возжелал воспрепятствовать такому повороту дел. И направил на усмирение новоявленного короля целое войско. Пусть и без танков или, там, пулеметов, которых у него, разумеется, не было, но с большим количеством разного холодного оружия типа мечей, копий, секир и прочих предметов, предназначенных для лишения жизни.