- Я, наверное, случайно вышел на этот луч, - сказал Сайко. - Направленность у него была практически точечная, в наушниках только пискнуло, в другое время я бы и внимания не обратил, но, на счастье, перехватчик был включён. Я назад, поплавал, поплавал - опять тот же импульс. Иду по нему, вот те на - чужой корабль. Огни погашены, на требование остановиться - уходит. Я дал парализующий, смотрю - ракетолёт нетиповой, специально оборудован для прорыва. Ввёл радиоблокировку, включил просветку - экипаж из трёх человек, на вопросы не отвечает. Пришлось заводить в грузовой отсек - и на Орбитальную. По дороге вижу - "Ипсилон" связался с пятью нарушителями. Остальное вы знаете.
- Вы уверены, что вовремя ввели радиоблокировку? - спросил Щербаков. - Может быть, они всё-таки успели сообщить о задержании?
- Вряд ли. Я всё время прощупывал ведущий луч. Задержание на нём никак не отразилось.
Щербаков смотрел на свои руки, сложенные под столом. М'поло делал вид, что изучает записи в блокноте. По виду Иана мне показалось, что он только и ждёт, чтобы уйти.
- Что делать с задержанными? - спросил М'поло.
- Оштрафуйте и отпустите. Троих с ракетолёта изолируйте как можно тщательней. За любую утечку информации отвечаете лично передо мной. Ясно?
- Да, Павел Петрович.
- И подготовьте ракетолёт.
- Хорошо. - М'поло вышел. Иан тоже встал, чтобы выйти вслед за ним, но Щербаков поднял руку:
- Иан, вы мне ещё нужны.
Сайко с недоумением посмотрел на меня. Сел.
- Вот что, Иан. Понимаю, патрулирование было трудным, и сейчас вы настроились на отдых. Вы имеете на это полное право. Но как насчёт того, чтобы отказаться? От этого самого отдыха?
Сайко замялся:
- Если это нужно.
- Обстоятельства требуют, чтобы через час… - Щербаков посмотрел на часы. - Нет, через пятьдесят восемь минут мы втроём, вы, я и Влад, отправились на Иммету. Иан, вы один из лучших патрульных на Орбитальной. Вы инженер-электроник, имеете математическую подготовку, стреляете на звук, прекрасно подготовлены физически. А главное, вы, именно вы задержали пытавшийся прорваться к Иммете ракетолёт. С Владом я говорил ещё раньше: он тоже подходит идеально. Короче, вы оба мне нужны. Как? Согласны?
После получаса полёта к Иммете я понял: перехваченный ракетолёт, на котором мы летим, новейшей конструкции, оборудован всем необходимым, и прежде всего отличной антиинерционной системой и мощным аппаратом искусственной гравитации. Перегрузок почти не ощущалось, полёт проходил легко. Да, я понимал расчёт Щербакова. Мы спустимся на Иммете в условном месте и встретимся с резидентом, выдав себя за посланцев Компании. Но я понимал и то, что всё это вполне может быть ловушкой. Я ведь не только прошёл курс контршпионажа, но и практиковался на моделях. Что, если никакого резидента на Иммете нет, а сигналы посылает компьютер? Вполне может быть, что это так, и вся наша операция спровоцирована заранее, чтобы дать Компании повод для судебного расследования и дальнейшего возможного права посещения Имметы. Ведь то, что мы делаем - при условии, что резидента на Иммете нет, - нарушение Договора. Но ведь есть Щербаков, умница, светлая голова. Разрабатывая "подмену", он наверняка всё продумал. В любом случае вряд ли он пошёл бы на такой риск. Ладно, думал я, будь что будет, по крайней мере, на Иммету мы должны сесть "по всем правилам", скрыто и тихо. Может быть, действительно повезёт и мы "сойдёмся" с резидентом. Вглядываясь в приближающуюся Иммету, я ещё раз вспомнил всё, что знал о ней. Планета молода, по состоянию животного мира предки разумных существ могут появиться здесь не раньше чем через полтора-два миллиарда лет. Впрочем, так считают не все: изредка мелькали гипотезы, что Иммета переживает второй биоцикл и разумная жизнь на ней уже была. Планета обладает насыщенной кислородом атмосферой, две трети площади покрыты водой. Климат в большинстве районов Северного и Западного материков резко континентальный. У полюсов температура понижена, в прибрежных районах Южного материка, куда нас вёл сейчас радиолуч, климат мягкий, от влажного тропического до умеренного.
Мы должны были вывести ракетолёт к намеченной точке, минуя собственные патрульные корабли, поэтому летели, выключив огни, с двойной радиоблокировкой. Нас ориентировали только импульсы посылаемого с Имметы луча: его линия всё время мерно колебалась на экране. В автопилот введена подробная сетка нашей патрульной службы, но всё-таки ни один из наших патрулей не предупреждён, мы должны молчать, даже если случайно или по недосмотру наткнёмся на собственный патрульный корабль. Хорошего мало: обнаружив второе за последние сутки нарушение зоны, кто-то из патрульных вполне может снять нас боевым излучением. Но всё должно быть реально: тот, кто ждёт нас сейчас на Южном материке, может заметить любой контакт ракетолёта с патрульными кораблями. Мы - "нарушители" и должны прорываться тайно и молча.
Наконец включилось торможение, я с облегчением перевёл скорость на планетный режим. Ракетолёт вошёл в плотные слои атмосферы, за иллюминаторами поплыли облака. Вокруг и внизу было темно, только изредка мелькали рваные серые клочья. Чтобы не потерять луч, пришлось снизить скорость до ста километров в час. Я начал медленный спуск, почти не отклоняясь от вертикали. Щербаков внимательно следил за приборами, наконец кивнул:
- Ребятушки, включим карту. Температура за бортом?
Я щёлкнул тумблером. Над лобовым иллюминатором слабо замерцала карта. Вот прибрежная линия. Море. Точки деревьев.
- Сказка, а не жизнь, - сказал Иан. - Двадцать градусов. Безветренно. На море штиль. Мы у побережья. До кромки прибоя три километра. Наша высота - восемьдесят пять.
Судя по карте, под нами сейчас был тропический лес, высота деревьев доходила до десяти метров. Я подождал, пока стрелка высотомера остановится на двенадцатиметровой отметке, и включил систему поддержки. Корабль повис в темноте над верхушками. Что здесь? Должны быть пальмы и сосны. Мне показалось, что я слышу их шум. А может быть, это море? Оно где-то совсем близко. Я вдруг почувствовал комок в горле: настоящее море. Только тот, кто провёл несколько месяцев на искусственной орбите, знает, что это такое - попасть вдруг на пригодную для жизни планету. Щербаков, кажется, думал совсем о другом. Скомандовал:
- Инфралуч.
Я включил прибор ночного видения. Вспыхнул экран, поползла стрелка развёртки. Круговой инфралуч должен был выявить всё живое, что было сейчас под нами в радиусе до пятисот метров. Вот скопление точек величиной с булавочную головку - скорее всего птицы, ночующие в джунглях. А может быть, летучие мыши. В углу возник, пополз, остановился, опять задрожал медленно передвигающийся штрих. Похоже - мелкое ночное животное. Стоп. Это ещё что такое? Крупные пульсирующие пятна, застывшие в довольно правильном порядке. Странно. Живые организмы, и довольно крупные - до метра в диаметре. Что они, спят? Похоже. Но почему их расположение напоминает шахматную доску? Иан присвистнул: недалеко от этих пятен на экране возник вертикальный силуэт. Я сверился с масштабом - рост существа почти два метра. По прямой оно находится сейчас от нас метрах в трёхстах. На таком расстоянии, да ещё с непрерывными помехами от стволов трудно понять, что это: силуэт выглядит нечётким, расплывчатым. Иан пригнулся к экрану, посмотрел на Щербакова:
- Может быть, это он? Больше ведь некому, Павел Петрович?
- Как будто… - Щербаков кивнул. - Влад, запроси, видит ли он нас?
Я послал вызов - строго по коду. Набор моих цифр переводился просто: "Мы над вами. Видите ли нас?"
Тут же пришёл ответ. На дисплее зажглась расшифровка: "Как вы оказались здесь?"
Щербаков закрыл глаза: вопрос правильный. Я ответил: "Мы здесь случайно".
В ответ зажглось: "Значит, случай счастливый. Спускайтесь, я прямо под вами".
"Понял". - Я подумал: внизу, в джунглях, сейчас кромешная тьма. Как его искать? - "Не выключайте радиолуч. В темноте вас будет трудно найти".
"Хорошо, луч оставляю".
"Мы спускаемся".
Сеанс связи был окончен. Щербаков забарабанил пальцами по спинке кресла, вздохнул:
- Вы хорошо помните свои имена?
- Меня зовут Бедар Мерано. - Я тронул пришитый к комбинезону личный знак. - Второй пилот.
- А я - Уккоко Уиллоу, штурман. - Иан улыбнулся.
Щербаков поднял бровь, почесал её средним пальцем, будто пытаясь стряхнуть что-то.
- Кажется, пока всё без неожиданностей, никакой ловушки нет, и всё-таки… Уж больно всё легко. Подстраховывайте друг друга.
- Хорошо. - Я поднялся.
- Мне кажется, к нему лучше подойти, двигаясь не вплотную, а на некотором расстоянии, - заметил Иан. - Один входит в контакт, другой тем временем с оружием наготове наблюдает из укрытия. Держа связь с вами.
- Пожалуй, - согласился Щербаков. - Так и действуйте.
Я надел шлемофон, проверил личное оружие, нагрудные приборы. Оружие в порядке, боезапас на максимуме. Ручной излучатель - раз. Микропеленгатор - два. Инфраочки - в них можно увидеть в темноте любое живое существо на расстоянии до двухсот метров - три. Микрорация с блокировкой от подслушивания - для связи с Ианом. Кажется, всё. Мы с Ианом подошли к люку, Щербаков сказал, пересаживаясь на кресло пилота:
- Нам важно выяснить о нём как можно больше. Один ли он здесь? С какой конкретно целью заслан на Иммету? Есть ли у него сообщники на Орбитальной? Ну и многое другое. Он должен быть заинтересован в скорейшем получении груза, и самое лучшее - чтобы он поднялся сюда, в ракетолёт. Остальное - по обстоятельствам.
Иан откинул люк.
- Удачи, - сказал Щербаков.
Я кивнул:
- Постараемся, Павел Петрович.