По слухам, мебель еще и потому перевозили, что Анна Иоанновна боялась порчи, всяческого колдовства, особенно когда в Курляндии обнаружила под кроватью куриные косточки. Кто-то явно желал извести ее, тогда еще, правда, не императрицу. Мысль, что собачка могла затащить и устроить тайник, сразу отметалась. Раз рядом обнаружен волос, непременно некто задумал погубить.
- Шубу положите сюда, - говорю приказным тоном.
Укладываю Лизу, наваливаю сверху еще одну.
- Одну минуту, - говорю ей тихонько, обратив внимание, как прикрывает покрасневшие глаза. Не так уж много света. - Сейчас окна закроем. Ты здесь старший? - спрашиваю продолжающего возмущаться павлина.
- Я же говорю…
- На! - Бью в зубы так, что рука заныла, а он аж к стене отлетел. Катя радостно взвизгнула. Судя по горящим глазам, чисто для проформы. Ее все происходящее скорее забавляет. - Встать!
Он поспешно вскочил, не дожидаясь, пока примутся бить ногами. Нравы здесь достаточно простые, и вряд ли я первый сильно недовольный. Сатисфакции он от меня не дождется, даже если и имеет титул, в чем сильно сомневаюсь. Я все равно не умею фехтовать и не соглашусь.
- Чтоб через четверть часа здесь стояла кровать, окна занавешены и в комнатах было тепло. Иначе я тебя, паскуду, на части порву. Возьму за ножки твои кривые и разорву. Понял?
- Да, господин, - поспешно отвечает, размазывая юшку по лицу. То ли зуб ему выбил, то ли парочку, но слюна красная.
- Остальным займешься после исполнения данного приказа. Как-то: обеспечить малый двор всем положенным, включая стулья, еду и горячие напитки. - Чего стоишь? Действуй!
- Как вы его, - пробормотала госпожа Адеркас. - Михаил Васильевич?
- Wer lange droht, macht dich nicht tot, - без особой радости отвечаю. - Кто долго грозит, тот тебя не убьет. У меня нет времени объяснять и упрашивать. Сначала исполнение, затем - объяснения.
- Мне тоже нужно кулаком по мордам? - Последнее слово она произнесла на русском с отчетливой насмешкой.
- Настоящая… умная женщина никогда не кричит на мужчину… Приказы отдаются спокойно, четко и ясно!
- Вбивать можно только тот гвоздь, который вбивается.
Это очень похоже на хорошо знакомое: "Приказы отдаются, только если уверен в их исполнении". В сущности, так и есть. На некоторых правильней воздействовать не прямыми указаниями, а исподволь. Но то в теории. С ходу иногда сложно разобраться и гораздо удобнее двинуть в грызло. Впрочем, я не особа слабого пола. У них свои методы, ничуть не хуже.
- Женщинам, - со всей возможной серьезностью говорю, - карьера дается труднее, ведь у них, помимо отсутствия больших кулаков, нет жены, которая толкала бы их вперед.
Мы улыбнулись друг другу. Кажется, она не столь уж похожа на воблу. Разве внешне. И юмор понимает. Да и ко мне до сих пор нормально относилась - без особого панибратства, но и не свысока. Я сам виноват, что вычеркнул пруссачку из мысленных расчетов, записав в чьи-то конфидентки. Надо бы исправиться. Встречаться нам еще долго, и биться лбами излишне. У нее своя сфера деятельности, у меня другая.
- Корь, - сказал Санхец после осмотра. Мне почти физически полегчало. Аж камень свалился с души. Очень увесистый. И дело даже не в том, что бы со мной сделали. Хотя себя, безусловно, жалко, и даже очень. Это означает полный провал в самом важном из моих достижений и откат в неизвестность с плевками в спину. Вакцинацию прикроют лет на сто по минимуму. - Обыкновенная корь.
Тут даже я в курсе. От этого не помирают. Все дети рано или поздно болеют корью, краснухой и свинкой. Правда, помимо названий, я еще помню, что свинка опасна во взрослом возрасте: приводит к бесплодию. А с симптомами швах. Собственных детей не успел завести и не в курсе, чем болел в детстве. Причем в обеих ипостасях. Не отложилось в голове.
- Я зря запаниковал?
- Почему? Часто промедлить с помощью - как у вас говорят, авось само пройдет, - вроде как вообще не помогать… Вы все сделали очень правильно. Если не обеспечить правильного режима, могут случиться и осложнения. А это очень неприятно. Вплоть до глухоты.
- А правильный - это как?
Гофмейстерина покосилась на меня с любопытством. Даже если бы знал, не мешает уточнить. Вот ей, наверное, известно: не первый ребенок, у коего в качестве гувернантки. Случайно к принцессам не попадают. Надо бы уточнить, кто порекомендовал.
- Изолировать от окружающих, в особенности от детей.
Я посмотрел на госпожу Адеркас.
- Я проверю, кто болел, - согласилась без второго слова. - Остальных вон. - И удалилась к остальным, вызывая зависть своей изумительно прямой спиной. Я вечно сутулюсь. И в том теле, и в данном заново. А у нее будто в платье засунули доску. Позвоночник не сгибается и, пожалуй, даже не может согнуться.
- Постельный режим, - продолжил доктор, - и жидкая пища. Затемнять комнату необязательно, но и не мешает.
- И как долго?
- Дня три-четыре общее недомогание, вялость, разбитость, понижение аппетита, нарушение сна, головная боль. Возможно усиление насморка, появляются грубый кашель и сыпь. Сначала лицо, затем туловище и руки, потом все остальное. Кстати, уже наблюдается. Очень скоро сыпь побледнеет и исчезнет.
Он подумал.
- Симптомы пропадают в обратном порядке. Расчесывать не рекомендуется.
- Завтра…
- Безусловно, зайду, - он почти обиделся. - Сейчас обязан представить доклад императрице.
Ну это понятно. Доложить обязан.
- И это… Постарайтесь не особо пугать Екатерину Иоанновну… - В смысле родную мамашу. - Ничего особо ужасного не произошло. Все дети через это проходят, и очень вовремя заметили.
- А что с ее матушкой?
- Она и так тяжело больна.
- Что с ней?
Санхец всем видом продемонстрировал, насколько неуместно мое любопытство. Женские немощи и болезни не для праздного разговора.
- Извините, - повинился.
Еще раз поблагодарил и за расторопность, а он в ответ закатил глаза к потолку. Видимо, достала доктора моя выспренность. Он исполнил долг, и нечего за это рассыпаться в благодарностях. Присмотр за членами императорской семьи входит в его обязанность. За то и деньги немалые получает.
- Надо признать, - светским тоном сказал Санхец, явно подводя черту под лекарской консультацией, - ваш совет оказался недурен. Трудно было найти для дальней дороги что-нибудь лучше, чем русские колмогорские сундуки.
Ну еще бы. По зрелом размышлении я к своим бывшим хозяевам квартиры направил. Им хорошо - и мне дополнительная благодарность. Не в Архангельск же натурально посылать. А наши поморские сундуки были не тяжелыми, прочными и не слишком дорогими. Внешне красивы, оковывались железом и медью, обтягивались тюленьей кожей и снабжались замками с секретом.
Федор Пятухин с семьей делал их самого разного размера, на любой случай. Имелись огромные, которые нельзя везти на крыше кареты, а только на багажных возах. По желанию делали и небольшие. Короче, любых размеров, вплоть до возможности вкладывать один в другой. Это я проверил уже самостоятельно. Освободил от имущества или там еды по дороге - вложил. Место освобождается, и выкидывать не надо. Все под рукой. Появилось новое добро - извлек и загрузил наново.
- У нас в стране много замечательных людей и вещей. Надо лишь знать, куда обратиться.
Глава 2
ПО ДЕЛАМ И НАГРАДА
- Фридрих Вильгельм в некоторых отношениях очень похож на вашего императора Петра, - сказала госпожа Адеркас, отвечая на мой вопрос о Пруссии.
Основная работа по изоляции больной и сопутствующим делам проведена, лишние люди разогнаны. Полезные получили указания. За куриным бульоном и самоваром (горячий чай живителен) отправлены слуги. Мы просто вежливо беседуем о том о сем. Гофмейстерина отнюдь не глупа и многое знает. А мне интересно.
- Он ведет себя очень просто, будто и не монарх. Может зайти в крестьянский или в бюргерский дом. Король без стеснения заглядывает в кухонные горшки и ведет с хозяйками непринужденные беседы о последних ценах на рынке. Потом проверяет на дворцовой кухне, по каким ценам продукты приобретены. Нет, - возразила на не произнесенное, но, видимо, достаточно понятное, - не из жадности. Он хочет знать о реальной жизни, окружающей его. Хотя, - она слегка улыбнулась, - умеет и для своего кармана извлекать пользу. Один случай оказался достаточно громким. Однажды он отведал у садовника бараньей требухи с белокочанной капустой, пришел в восторг и приказал приготовить это блюдо. Затем он спросил главного повара о цене кушанья - ведь садовник назвал ему смешную сумму в полтора гроша. Повар сообщил, что блюдо стоит три талера. Фридрих Вильгельм выскочил из-за стола и буковой палкой отсчитал ему разницу между этими суммами.
- О! Это по-нашему. Действительно натуральный император Петр. Чуть не по его - дубиной.
- Je mehr Ehr', je mehr Beschwer, - очень серьезно подтвердила она.
С этим я не могу не согласиться. Чем больше чести, тем больше трудностей у тебя. Только вот соотнести с королевскими возможностями никак. Стал бы я стесняться и кого уговаривать, угоди не в крестьянского сына, а в царского. Быстренько бы все запрыгали под дирижерскую палку из крепкого дерева.