Мы стали высчитывать, сколько лишних яиц получится, если все куры не станут высиживать цыплят, а вместо этого будут нести яйца. Оказалось, что курица высиживает цыплят двадцать один день, потом она выращивает маленьких цыплят, так что пройдёт три месяца, прежде чем она снопа начнёт нестись.
— Три месяца — это девяносто дней, — сказал Мишка. — Если бы курица не высиживала цыплят, она смогла бы снести за год на девяносто яиц больше. В каком-нибудь маленьком хозяйстве, где всего десять кур, за год получилось бы на девятьсот яиц больше. А если взять такое хозяйство, как колхоз или совхоз, где на птицеферме тысяча кур, то там получится на девяносто тысяч больше яиц. Подумать только — девяносто тысяч!
Мы долго рассуждали о том, какая польза получается от инкубатора. Потом Мишка сказал:
— А что, если нам самим сделать маленький инкубатор, чтоб в нём вывелись из яиц цыплята?
— Как же мы это сделаем? — говорю я. — Ведь это все надо знать, как делать.
— Ничего хитрого нет, — говорит Мишка. — В книжке тут всё написано. Главное, чтобы яйца нагревались ровно двадцать один день подряд, и тогда из них выведутся цыплята.
Мне вдруг очень захотелось, чтоб у нас были маленькие цыплята, потому что я очень люблю всяких птиц и зверей. Осенью мы с Мишкой даже записались в кружок юннатов и работали в живом уголке, а потом Мишка придумал делать эту паровую машину, и мы перестали ходить на кружок. Витя Смирнов, который был у нас старостой, сказал, что вычеркнет нас из списка, если мы не будем работать, но мы сказали, что будем, и он не вычеркнул.
Мишка принялся рассказывать, как будет хорошо, когда у нас выведутся маленькие цыплята.
— Они будут такие хорошенькие! — говорит он. — Можно будет отгородить им угол на кухне, и пусть они там живут, а мы будем кормить их и ухаживать за ними.
— Но ведь придётся три недели возиться, пока они выведутся! — говорю я.
— Чего возиться? Сделаем инкубатор — они и выведутся. Я задумался. Мишка с беспокойством поглядывал на меня. Я видел, что ему очень хочется взяться поскорее за дело.
— Ну ладно! — говорю я. — Делать нам все равно нечего, попробуем.
— Я так и знал, что ты согласишься! — обрадовался Мишка. — Я и сам взялся бы за это дело, да без тебя мне скучно.
Неожиданное препятствие
— Давай не будем делать инкубатор, а положим яйца в кастрюлю и поставим на печку, — предложил я.
— Что ты, что ты! — замахал Мишка руками. — Печка остынет, и тогда все пропало. В инкубаторе должна быть всё время одинаковая температура — тридцать девять градусов.
— Почему тридцать девять?
— Потому что такая температура бывает у курицы, когда она сидит на яйцах.
— Разве у курицы бывает температура? — говорю я. — Температура бывает у человека, когда он болен.
— Много ты понимаешь! Температура есть у каждого человека — и у больного и у здорового, только у больного она повышается.
Мишка раскрыл книгу и стал показывать чертежи;
— Вот смотри, как настоящий инкубатор устроен. Здесь — бак с водой. От бака проведена трубка к ящику с яйцами Внизу бак нагревается. Нагретая вода проходит по трубке и обогревает ящик с яйцами. Здесь вот градусник, чтоб можно было следить, какая температура.
— Постой, — говорю я, — где же мы возьмём бак?
— А зачем нам бак? Вместо бака возьмём консервную банку. Ведь нам небольшой инкубатор надо.
— А чем нагревать? — спрашиваю я.
— Нагревать можно керосиновой лампой. У нас где-то в сарае есть старая керосиновая лампа.
Мы пошли в сарай и стали рыться в куче рухляди, которая лежала в углу. Тут были старые ботинки, калоши, сломанный зонтик, очень хорошая медная трубка, множество бутылок и старых консервных банок. Мы перерыли всю кучу, но лампы там не было, а потом я увидел, что она стояла вверху на полке.