Более того, я не желаю вам успеха в усилиях, направленных на то, чтобы преумножить число созданий женского пола в этом мирном уголке земли.
Она вздернула подбородок.
– Так, значит, вы для этого запускаете овец в наш огород? Хотите заставить нас уехать?
– Я не хочу, чтобы вы находились здесь, это правда. Но не настолько, чтобы запускать куда-нибудь свою овцу. Все мои овцы помечены и пасутся, не нарушая закона графства. Они могут гулять там, где пожелают.
– Но ведь кто-то запускает их в наш огород! Они не могут сами открывать калитку.
Он взглянул на возмущенное лицо. По правде говоря, он сожалел о том, что его овцы плохо ведут себя. Он купил их для того лишь, чтобы чем-то занять своих людей.
Покинув судно, Тристан не собирался продолжать нести ответственность за свою команду. Но так уж получилось, что когда он поселился в доме на утесе с одним Стивенсом, туда начали «подгребать» члены его экипажа – по одному, а то и по два человека сразу. Сначала все шло хорошо, но каждому морскому капитану известно, как опасна праздность. Чтобы предотвратить проблемы, которые могли возникнуть в связи с этим, он постарался найти своим людям какие-то занятия, в том числе поручил им ухаживать за овцами, работать на кухне, драить сверху донизу их коттедж и выполнять другую работу, которую они со Стивенсом считали необходимой.
– Мадам, – сказал Тристан, попыхивая трубкой, – возможно, вам это невдомек, но я капитан. А капитаны не занимаются овцами.
– В таком случае кто занимается?
– Стивенс!
Первый помощник с готовностью сделал шаг вперед:
– Слушаю, сэр!
– Выслушай за меня эту женщину. Прошу тебя, сделай так, чтобы ей не казалось, будто ты не уделяешь ей должного внимания. А я вернусь в дом. Там теплее. – Тристан повернулся и зашагал к дому, слегка опираясь на трость.
Голубой плащ, взметнувшись, моментально преградил ему дорогу. Миссис Тистлуэйт снова стояла перед ним, на сей раз раскинув в стороны руки, чтобы не дать ему пройти. Тристан покачал головой, пораженный бесполезностью ее попытки. Поистине у этой женщины упорства было больше, чем... чем у любого из известных ему людей. И еще она была весьма миловидная, если не обращать внимания на то, что у нее почти всегда был нахмурен лоб.
Она снова остановила взгляд огромных карих глаз на его лице, и он заметил, что глаза ее сердито сверкают. Странно, но при виде этого его собственное плохое настроение значительно улучшилось.
– Капитан Ллевант, я не желаю разговаривать с вашим слугой. Я всегда говорю с мистером Стивенсом, но от этого ничего не меняется. Моему терпению пришел конец.
– Ваше терпение меня не касается.
– Вот как? Да вы... вы...
– Великолепный довод. Все равно, что отстреливаться горохом в ответ на орудийный залп. Уверен, что вы можете сказать что-нибудь более вразумительное. – Тристан и сам не знал, зачем злит хорошенькую вдовушку, но это было весьма приятное времяпрепровождение. Видимо, плохи были его дела, если он одновременно ненавидел эти пререкания с ближайшей соседкой и испытывал от них удовольствие.
Она опустила руки, но ее поза демонстрировала крайнее раздражение.
– Я пришла не для того, чтобы обмениваться любезностями с вашим первым помощником или обсуждать пушечное мясо.
– Залп. Пушечный залп.
– Называйте это как хотите.
– Мадам, я уже говорил и повторяю снова: это не моя проблема. Закройте эту проклятую калитку. И покрепче. И все будет в порядке.
Она топнула ногой, причем ее сапожок угодил в лужу, забрызгав грязью изумрудно-зеленые юбки, едва видневшиеся из-под мешковатого голубого плаща.
– Капитан, калитка была закрыта. Крепко.
– Значит, моя овца прыгает в ваш огород через забор?
– Да. Белая с черной мордой.