Однако теперь наконец-то у нее появился поклонник, который хотел на ней жениться…
Она была влюблена в лорда Адама Милбэнка, который уже несколько месяцев с самого начала сезона тайно ухаживал за ней. При мысли о нем сердце Эммы тревожно забилось. Адам уже должен быть здесь. Что могло задержать его?..
Парк Ангеловского был как бы разбит на лужайки, окаймленные и отделенные друг от друга живой изгородью, клумбами или деревьями. Николай, укрываясь за высокими ирландскими тисами, кружил около лужайки, где сидела Эмма. Найдя хорошую точку обзора, он замер и стал ждать появления таинственного поклонника девушки.
Считая, что она одна, Эмма поерзала на скамье, попыталась пригладить рыжие кудри и несколько раз поменяла положение ног, стараясь, чтобы они выглядели короче. Наконец, решив, что все усилия напрасны, она обреченно ссутулилась. Николай улыбнулся, забавляясь ее стараниями. Эмма встала, отряхнула юбки и выпрямилась, расправляя плечи. Она стояла в профиль к нему, и Николай залюбовался элегантностью ее стройного силуэта, округлостью груди… Она обошла несколько раз вокруг скамьи, отломила веточку жимолости от живой изгороди.
Мужской голос прозвучал резко, перекрывая мирные шорохи сада:
– Дорогая!
Эмма обернулась, уронила веточку. Ослепительная улыбка озарила ее лицо.
– Ты опоздал, – укоризненно пролепетала она, бросаясь в объятия мужчины. Она стала покрывать поцелуями его лицо.
– Я должен был ухитриться ускользнуть, не вызывая подозрений. – Молодой человек рассмеялся, пытаясь оправдаться. – Ты же знаешь, ничто на свете не остановит меня, когда я стремлюсь к тебе.
– Каждый раз, когда я вижу тебя в другом конце комнаты, мне хочется бегом устремиться к тебе.
– Скоро мы будем вместе.
– Но когда? – нетерпеливо спросила она.
– Очень скоро. А теперь постой спокойно, чтобы я мог тебя поцеловать.
Он обхватил руками кудрявую голову Эммы и прильнул к ее губам.
* * *
Напряженно сощурившись, Николай наблюдал за влюбленными. Мужчина стоял к нему спиной. Терпеливо, как охотник, Николай пошел вдоль живой изгороди. Слегка раздвинув ветки, он всматривался в слившуюся воедино парочку.
Мужчина чуть отпрянул, и свет упал на его лицо. Это был лорд Адам Милбэнк.
Николай облегченно выдохнул.
– Лучше быть не может, – прошептал он совершенно искренне.
Теперь он понял, почему Эмме так хотелось сохранить тайну: Милбэнк был обедневшим виконтом, охотником за приданым. Отец Эммы никогда не позволил бы единственной дочери выйти замуж за нищего пройдоху вроде Милбэнка. Несомненно, Стоукхерст запретил им видеться. Николай повернулся и направился обратно в бальную залу, только что не мурлыча от удовольствия. Он был удовлетворен ситуацией: ничто не помешает ему завладеть Эммой.
* * *
Эмма обвила руками шею Адама Милбэнка. Она упоенно вдыхала знакомый запах, сжимала в ладонях ткань сюртука, наслаждалась его близостью. Высокий двадцатичетырехлетний красавец, он был по-мальчишески обаятелен.
– С каждым днем я люблю тебя все больше и больше, – сказала она, устремив взор в его бархатно-карие глаза. – Я думаю о тебе, не переставая.
Адам нежно погладил ее по щеке:
– Ты околдовала меня, Эмма Стоукхерст.
Он прильнул к ее рту долгим поцелуем. Губы у него были теплыми, горячие ладони скользили по ее узкой спине. Когда наконец он поднял голову, оба не сразу отдышались.
– Нам надо поскорее вернуться в залу, – сказал он. – Разумеется, поврозь. Нельзя, чтобы нас заподозрили. И не хмурь брови, ты же знаешь, что это необходимо.
– Кажется, мы целую вечность только так и делаем. Десять минут здесь, десять минут там… Этого так мало. Теперь, когда мы оба поняли свои чувства, нам надо вместе предстать перед отцом.