— Помогите! Кто-нибудь… на помощь!
Хокинз мгновенно сорвался с места и помчался на крик.
В парке было еще пустынно. Кейд, оценив ситуацию как профессионал, понял, что он — единственный, кто мог помочь кричавшей женщине.
Подбежав к пруду, он увидел на деревянном мосту метавшуюся в отчаянии молодую женщину. Она указывала на барахтавшегося в воде маленького мальчика.
— Пожалуйста, помогите! Мой сын не умеет… Я не умею плавать! Он тонет… Быстрее! — кричала она, широко раскрыв глаза от страха.
Кейд не раздумывая сбросил кроссовки и нырнул в воду, распугав уток, которых, по-видимому, кормили мать и сын. В мгновение ока он оказался около мальчика, но тот исчез под водой.
— Майкл! Не-ет!
Отчаянный крик женщины заставил сердце Кейда биться еще сильнее, и он, схватив мальчугана за рубашку, вытянул его на поверхность и поплыл к мосту, где передал ребенка матери.
Та склонилась над тельцем сына и зарыдала. Кейд, выбравшись на мост, тут же взял мальчика из ее рук и начал оказывать ему первую помощь. В считанные секунды малыш откашлялся и заплакал.
Мать вновь склонилась над ребенком, стараясь его успокоить.
Глаза ее светились благодарностью.
— Вы спасли моего сына. Не знаю, смогу ли я вас отблагодарить…
— Обещайте, что научитесь оказывать первую помощь, а заодно и научитесь плавать.
Женщина кивнула в ответ. Мальчик постепенно успокаивался и теперь только всхлипывал.
— Надеюсь, моя помощь вам больше не нужна. Все будет в порядке, — сказал Кейд, помогая женщине подняться.
— Да, все будет хорошо… Спасибо вам. Кейд приподнял подбородок мальчугана.
— А вам, молодой человек, могло бы здорово достаться от уток.
Мальчик слабо улыбнулся.
Настроение Кейда значительно улучшилось. Оставив мать и сына, он вернулся на площадку, взял мяч и направился к джипу.
Большая черная немецкая овчарка, сидевшая на переднем сиденье, подняла голову и радостно замахала хвостом. С этой собакой, по кличке Шэдоу, боявшейся собственной тени, расстались в полицейской академии. Кейд же взял ее себе, и она была теперь его лучшим другом.
Забросив мяч на заднее сиденье, Кейд сел в машину и потрепал собаку по голове.
Вот уже полчаса Эшли сидела в офисе Первого национального банка, поджидая служащего, занимавшегося ссудами. Атмосфера в здании царила холодная, неприветливая.
Пытаясь получить ссуду, она обошла все банки города, но, увы, безуспешно. Даже если бы гордость позволила Эшли обратиться за помощью к родителям, жившим на весьма скромные доходы, то те вряд ли смогли бы ей помочь.
— Я вновь, как и прежде, нуждаюсь в помощи со стороны, — тихо пробормотала она.
Эшли была единственным ребенком в семье, причем поздним. Родители, боясь избаловать ее, воспитывали девочку в строгости. Мать мечтала, что дочь станет балериной, и Эшли старалась изо всех сил ее не огорчить. Но к восемнадцати годам у Эшли настолько изменилась фигура, что стало ясно: мечтам не суждено сбыться.
В двадцать лет Эшли, не желая огорчать родителей, вышла замуж за человека, которого они считали самым подходящим для нее женихом. Замужество, продлившееся всего лишь год, явилось еще одной неудачей в ее жизни. Неудачей, заставившей Эшли опуститься на колени. Это по милости бывшего мужа она оказалась сейчас здесь, в Первом национальном банке.
Эшли было необходимо получить ссуду. Благодаря ей она смогла бы справиться со своими трудностями и начать самостоятельную жизнь, хотя, честно говоря, это для нее было сложной задачей. Ей уже исполнился двадцать один год, но она до сих пор не знала, что это значит — жить самостоятельно. Тем более без денег, которых нет и не предвидится.
Она уже выпорхнула из родительского гнезда.
Мужа тоже уже не было.
Теперь она могла надеяться только на себя.