Я подошла поближе и положила руку на плечо Никиты. Любимый продолжал отстреливать головы у солдат противника. Лихо, с блеском. Пока я бродила по гостям, его вооружение пополнилось и он закончил две «миссии».
Никита откликнулся на прикосновение, склонил голову набок, потеревшись щекой о мою руку.
Мой ласковый терминатор!
– Ю-ю-юль… – мечтательно протянул Никита, не отрываясь от экрана.
Я тут же домыслила окончание фразы. Оно было упоительным: «Малыш, а не завалиться ли нам прямо сейчас в кровать? Я так по тебе соскучился! Когда мы в последний раз занимались сексом, а?»
Да уж…
Это было очень давно.
Задолго до восстания Спартака!
– Юль, сгоняй за пивом, – попросил Никита. – Только побыстрее, через пятнадцать минут магазин закроется…
В три часа ночи, отредактировав статью, я закрыла ноутбук. Разговор с Ланочкой так и не выходил из головы. Моя свекровь умеет впрыснуть яд прямо в мозг. А завтра мы, увы, вновь с ней увидимся, и она – не сомневаюсь – опять начнёт сверлить мне череп. А может, прикрывшись редакционными делами, переложить неприятную обязанность на Никиту? Пусть поймает такси и свозит мамочку в клинику.
Нет, лучше я сама.
А то любимая свекровь тут же вообразит, что я ею пренебрегаю, пытаюсь от нее отделаться. Хуже того – начнёт внушать подобную мысль и Никите.
Никуда не денешься, придётся везти Ланочку к стоматологу. Она трепетно заботится о своих зубах. Их прочности позавидует акула. У неё сверкающая улыбка. Правда, я больше люблю, когда человек улыбается от души, а не потому, что хочет продемонстрировать профессионализм своего дантиста.
Когда я познакомилась с Никитиной мамой, ей было около шестидесяти. Сейчас, спустя четыре года, ей уже в районе сорока пяти. Боюсь, вскоре она превратится в школьницу. Ланочка постоянно что-то с собой делает, в её графике – бассейн, массажные салоны, грязевые ванны. Счета оплачивает Никита. Он очень заботливый сын. Последний омолаживающий тур Ланочка совершила прошлой осенью. Никита как раз продал свой чёрный «Лексус», собираясь купить новый автомобиль, ещё более чёрный и джипистый. Тут сразу же выяснилось, что часть «Лексуса» совершенно необходимо потратить на здоровье мамы, а также на подготовку к зиме – у Ланочки внезапно прохудились все пять шуб и срочно требовалась новая. Никита раскошелился на шубу из рыси, а также заплатил за курс процедур в испанской клинике. В Испании Лану Александровну мазали целебными составами, бинтовали, снова мазали… Превратив пациентку в кокон, лишь оставив дырочки для глаз-носа-рта, так и бросили на целых две недели. Ланочка мужественно терпела мучения и питалась через трубочку жидкой кашицей. За это время под бинтами её кожа полностью обновилась. Когда мученица вернулась из Испании, она произвела фурор. Собственно, ради этого триумфа всё и затевалось. Скоро её будут принимать за мою младшую сестру.
Я тоже отщипнула кусочек от «Лексуса» – Никита купил мне «жигулёнка». Слегка подержанный, на первое время, ведь тогда я совсем недавно получила права и мой стиль вождения отличался своеобразием и оригинальностью.
– Наберёшься опыта – купим машину покруче, – пообещал Никита.
В тот момент у него ещё были роскошная зарплата и грандиозные планы на будущее. Он связывал своё благополучие с процветанием «Фросткома». Но им с «Фросткомом» оказалось не по пути.
В результате сейчас мы бесславно проедаем остатки «Лексуса». Деньги разлетаются мгновенно. Никита привык много зарабатывать и много тратить, а от привычки жить на широкую ногу не так-то просто избавиться. Никита конечно же не купил новый джип. Сейчас нам не потянуть кредит за дорогой автомобиль. К тому же джип не очень-то сочетается с имиджем безработного, кем сейчас и является Никита. Если он практически не выходит из дома – зачем покупать машину?
Ланочке есть о чём волноваться. Её материальное положение внушает такие же серьёзные опасения, как и психологическое состояние сына. Причём эти два параметра прочно связаны между собой. Никита медитирует в четырёх стенах, не зарабатывает, не приносит в зубах мамонта. В результате урезано содержание Ланочки! Красотка живёт в режиме экономии. Она буквально сидит на голодном пайке – сократила до минимума визиты к массажистке, перестала приглашать в рестораны многочисленных подруг. В феврале даже сама сделала мелирование. Вернее, свекровь позвала на помощь… конечно же меня.
– Вот, будем меня красить, – сказала Ланочка, скорбно поджав губы и вручив мне коробку с химикатами.
– Ваш мастер всегда прекрасно вас красит! – впихнула я коробку обратно в руки Ланочки.
– Ах, Юля! Как ты не понимаешь! Я вынуждена экономить! – с надрывом произнесла свекровь и вернула мне коробку. – Краска стоит триста рублей. А в парикмахерской с меня сдерут полторы тысячи.
Она начала считать деньги?
Что-то невероятное!
Я едва удержалась от комментария: очень хотелось напомнить Ланочке, сколько стоит её новая шуба.
Свекровь со вздохом вскрыла упаковку, достала тюбики и баночки. Очевидно, весь спектакль разыгрывался специально. Чтобы потом я рассказала Никите о страданиях его мамули в тисках нищеты.
– Предупреждаю, я не парикмахер!
– Это не сложно.
– Предупреждаю, я никогда никого не красила!
– Юля, хватит болтать.
Хорошо.
Да здравствует разумная экономия!
Я три раза прочитала инструкцию, даже почти все поняла. Затем уверенно напялила на свекровь полиэтиленовый чепчик и крепко завязала бант под подбородком.