— Ах, ты… — начала шипеть рыженькая.
— А ты не ругайся, огонек, не ругайся. Лучше пойдем-ка к озеру. Помнится, там можно было взять в аренду лодку.
— Ты все же решил eтопить несговорчивую барышню? Хочу тебя разочаровать, Дареймис, подобное не сойдет тебе с рук.
— Это последнее, что я хочу с тобой сделать, дорогая. — хмыкнул мужчина и каким-то странным тоном закончил. — Сладкая, ты даже не представляешь, что может сойти мне с рук.
Алли невольно вспомнила, что почти ничего о нем не знает. О своей деятельности Нир не распространялся, в анкете тоже не писал ничего конкретного, ну а попытки выяснить что-то самостоятельно ни к чему не приводили. Аристократ как аристократ. Праздный зевака-гуляка получающий доход от процентов положенного предками в банк состояния.
Не верилось, если честно. Нир не был похож на прожигателя жизни.
Тем временем, подцепив собеседницу под локоток, мужчина увлек ее в указанном ранее направлении.
Алли помялась, но пошла, подавляя желание вырваться и скрестить руки на груди. К сожалению, этот жест несет слишком явную негативную окраску для того, чтобы она могла себе это позволить. Сваха должна быть веселая, раскованная, общительная и яркая. Это аксиома. Не дело людям видеть девушку иной.
Это наедине с Ниром можно вредничать сколько угодно, а в общественном месте будь добра — держи лицо.
Потому что парк — место оживленное, а лишних слухов не нужно.
Кстати о слухах…
— А ты не подумал, как это все выглядит? — спросила Алана и в ответ на вопросительный взгляд спутника пояснила. — Наша с тобой прогулка.
— Как свидание?
Судя по хитрому взгляду мужчины, он не только подумал, но и рассчитывал именно на это.
— Именно, — сухо кивнула Алли. #286411517 / 09-июл-2015 — Это может плохо сказаться на моей репутации.
— У тебя замечательная репутация, огонек, такая мелочь ей не может повредить. Тем более, что все исключительно прилично! Пока…
Ох, какая оговорочка, однако! Весьма стимулирующая воображение, надо признать.
Алана разъяренно взглянула на довольно улыбающегося мужчину и прошипела:
— Ведите себя как полагается джентльмену, лорд Дареймис!
Он склонился почти к самому ушку девушки, предательски заалевшему от такой волнующей близости, и хрипловато произнес:
— Я веду себя как полагается влюбленному мужчине, Алли.
Сваха остановилась, вынуждая затормозить этого наглого до невозможности типа, и серьезно сказала:
— Еще немного и я просто развернусь и уйду. А если ты попытаешься мне помешать — буду вопить на весь парк о маньяках и приставании. И тогда ничего не останется уже от вашей репутации, Нир Дареймис. Прекрати паясничать, меня это раздражает, злит….
— Смущает? — тихо закончил мужчина.
Алли покраснела, но тон остался по-прежнему холодным.
— Ты меня понял?
— Да, моя леди. Обещаю вести себя примерно.
И они пошли дальше. В молчании, но все же пошли.
Солнышко пригревало, птички пели, а леди Алана понимала, что, кажется, пропала. Потому что идти с ним сейчас было чистой воды глупостью. Да, девушка поставила Нира на место, но прекрасно осознавала, что это временно. Хотела, чтобы это было временно?
Наверное….
Ох уж эти девушки!
Переменчивые ветреные натуры, которым так хочется настоящих чувств. Так, чтобы «ахх-х-х», сердце трепетало, дыхание замирало, голова кружилась и непременно до гроба! Конечно, главный похоронный аксессуар предполагался только в очень отдаленном будущем.
Как ни крути, а Нир ей нравился. Очень нравился. Настолько, что до сих пор не был решительно послан к Великой Неизвестности и настолько, что Алана сейчас шла с ним под ручку, прекрасно понимая, что скоро ее будут соблазнять. И надо сказать, сваха скорее изрядно расстроится, если ее ожидания не оправдаются!
Господин Дареймис лишь многозначительно улыбался, позволяя искрам радости отражаться в своих глазах. Непреступная крепость пошла на уступки. За эти месяцы он уже почти отчаялся и тут такой подарок судьбы.
Парочка неторопливо прогуливалась. Алана уже успокоилась и улыбалась своим мыслям, которые причудливо порхали с одной темы на другую. Девушка периодически косилась на своего спутника и краснела, когда встречалась с ним взглядом.
— Мило, — когда это случилось вновь, проговорил Нир. — Ты знаешь, что у тебя даже ушки алеют?
— Я рыжеволосая, — в подтверждение тряхнула медной копной сваха. — У меня чувствительная кожа, а сегодня очень жаркий и солнечный день. Наверное, немного сгорела.
— Сегодня не настолько жаркий и солнечный день, — не согласился с ней мужчина.
Алли только возмущенно на него взглянула. Вообще-то развеивать вполне логичные оправдания девушки как минимум некрасиво!
Дареймис остановился и повернулся к своей спутнице. Осторожно коснулся локтя свахи, погладил обнаженную кожу и скользнул пальцами к запястью, провел подушечками по чувствительной внутренний стороне ладони. Поднял маленькую ручку рыжей, полюбовался бледной, не тронутой загаром кожей и коснулся ее поцелуем со словами:
— Надеюсь, ты простишь эту… вполне невинную вольность.
Судя по тому как чувствовала себя Алли, вольность была вот совсем не невинной. От ощущения прохлады его руки по коже прокатились мурашки, а уж за тем, как его губы касаются ее пальчиков, рыженькая и вовсе следила затаив дыхание.
Нир Дареймис внимательно оглядел полностью дезориентированную сваху и, схватив ее под локоток, двинулся дальше.
Алли послушно шла и пыталась осознать, что это вообще было и самое главное, чем грозит!