Трижды прогремели револьверные выстрелы. Дюпелье криво улыбнулся и глотнул из горлышка виски. В комнату вбежал мускулистый мулат с пистолетом в руке. Увидел три трупа и взглянул на француза:
– Ты что, Жак, головой тронулся или…
– Они пытаются найти семью Мирославского. А я не могу этого допустить. Он дважды меня спасал. Постарайся понять, Боб.
– Да тут и понимать особенно нечего, – усмехнулся мулат. – Но мне что-то странно, неужели из-за того…
– Именно из-за этого. Если Евгений жив, он в лагере. Хотя он не раз говорил, что не станет пленным на родине. Впрочем, жив он или мертв, допустить, чтобы его семье угрожала опасность, я не могу. А ты знаешь, на что способны эти… – Жак снова отпил из бутылки.
Мексика, Акапулько– Мой маленький герой, – с улыбкой произнес фон Бергер, – надеюсь, у тебя все получится. Я верю, что великая Германия возродится. Надеюсь на вас, подрастающее поколение! – Он коснулся губами лба лежащего в коляске малыша. – Мой старший сын погиб, а тебя, Генрих, нам послал Господь. Ты сохранишь традиции рода фон Бергеров. – Стоявший у двери Штольц усмехнулся. Словно почувствовав его усмешку, барон обернулся и пристально посмотрел на него. – Надеюсь, ты доживешь до того, когда Густав сможет понять мое послание. И не пытайся обмануть меня…
«К сожалению, судьбе угодно, чтобы я доверился тебе», – подумал он. – Выбора у меня нет. Мирославский погиб, а с ним исчезло и все, что могло бы дать ответ. Но я верю, что мой сын доведет это дело до конца».
– Господин оберштурмбанфюрер, – послышался мужской голос, – несколько дней назад американцы сбросили на Хиросиму атомную бомбу, а сегодня на Нагасаки. СССР вступил в войну с Японией!
– Самураи, – пробормотал барон, – почему вы не поддержали нас? И Дальний Восток был бы ваш, а мы правили бы Европой… Принесите мне все свежие газеты.
Наши дни. Россия, Москва– Послушайте, Давид Моисеевич, – сказал худой пожилой мужчина, – я считаю, что вы зря тратите свое время на такую, извините, ерунду.
– А теперь выслушайте меня, уважаемый Яков Лазаревич, – вздохнул полный мужчина примерно того же возраста. – Я, откровенно говоря, и сам, когда узнал об исчезновении капитана ван Бадензе, отнесся к этому спокойно. В сороковых годах пропадало множество кораблей. Но в девяносто седьмом в Лондонской библиотеке я увидел в какой-то газете заметку о судебном процессе над бандой Француза.
– Меня никогда не интересовала криминальная хроника, – улыбнулся Яков Лазаревич. – В нынешней демократической России вполне хватает разговоров и слухов. Поверьте, это довольно печальная статистика по сравнению с тем, что было в этой же стране даже в конце восьмидесятых.
– Кстати, если вы вспомнили Россию, то хотел бы сказать о судебном процессе в Туле над неким Рубакиным, в пятьдесят восьмом. Тогда в России еще публиковались сообщения, если дело касалось и иностранцев, – улыбнулся он. – Рубакин – сын бывшего агента абвера, завербованного…
– Милейший Давид Моисеевич, я не понимаю, в чем вы меня пытаетесь убедить?
– Дело в том, что в обоих случаях упоминается капитан Бадензе. Надеюсь, вам не надо говорить, кто он такой.
– Я никогда не интересовался легендами о несметных сокровищах. Но, зная вашу настойчивость, готов выслушать.
– Благодарю вас.
– Самуэль Бадензе – личность неординарная и противоречивая. Подлинное его имя неизвестно. Он родился в двадцатом году в Италии. В семнадцать лет был осужден за ограбление банка в Мадриде. Позже он примкнул к коммунистам. Но в тридцать девятом с легкостью сдал всех, кого знал, франкистам и стал на них работать. Потом перебрался в Германию. Позже расстрелял какого-то из помощников Мюллера в Польше и начал воевать против фашистов. В сорок третьем году занялся пиратством. Ван Бадензе захватил корабль, перевозивший, как говорят, часть сокровищ пирата Черного Джона, которые кем-то из нацистских главарей были обнаружены в…
– Извините, коллега, – засмеялся Яков Лазаревич, – позволю себе не согласиться с вами. Дело в том, что Бадензе, он же Рафаэль Баркетти, захватил у какого-то индийского авантюриста алмазный глобус, на котором, по преданию, Черный Джон обозначил, где находятся спрятанные им сокровища. Если учесть, что Черный Джон – фигура реальная, то все остальное…
– Позвольте, – воскликнул Давид Моисеевич, – вот оно, недостающее звено! Разобранный на семь частей маленький глобус. Ну и ну! – Он положил на стол журнал и раскрыл на заложенной странице. – Посмотрите. – Яков Лазаревич, нацепив очки, придвинул к себе журнал и увидел цветную фотографию глобуса. – Копия, – сказал ему Давид Моисеевич. – Переверните. – Яков Лазаревич осторожно перевернул страницу. Далее помещалась фотография разделенного на семь равных частей шара.
Он покачал головой, посмотрел на Давида Моисеевича и снял очки.
– Я понимаю вас, коллега, – улыбнулся Давид Моисеевич. – По заказу Черного Джона было изготовлено два таких шарика. Но место указано только на одном. И есть еще что-то, а вот что именно, пока никто не может сказать.
– Странно. Почему шар разделен на семь равных частей? Кто опубликовал эти фотографии и с какой целью?
– Значит, вы все-таки заинтересовались! Все очень просто… Некий Чарлз Доули, вы называете таких людей авантюристами, посвятил жизнь поискам пиратских сокровищ и добился определенных успехов. Но вот подобраться к сокровищам Черного Джона не смог. Ему удалось найти копию глобуса, и он опубликовал короткую заметку. Кстати, коллега, вы наверняка знаете более существенные подробности.
– В юности я увлекался книгами о пиратах… Нет, – отвечая на улыбку Давида Моисеевича, сказал Яков Лазаревич, – я не пытался искать, а только читал многочисленные романы о флибустьерах. К сожалению, в то время доступ к документам был непрост, возможно, это и к лучшему, иначе я бы вполне мог этим заболеть… – Он засмеялся. – Поэтому я и решился на разговор с вами.
– Чем вызван ваш интерес? Надеюсь, вы не разочаруете меня, сообщив, что решили заняться поиском этих сокровищ?..
– Отчасти – да, – смущенно признался Давид Моисеевич. – Знаете, коллега, подкралась старость, и вдруг захотелось заняться чем-то таким, что позволило бы забыть о своих годах. Я всегда мечтал искать сокровища, – засмеялся он. – Но в то время это было непросто. А когда уехал в Израиль, забыл об этом. Интересная работа, совсем другая жизнь. К сожалению, палестинцы… – Он вздохнул. – Но знаете, Яков Лазаревич, я привык, как ни странно это звучит, и к этому. Моя жена счастлива и нередко вспоминает о прожитых годах. Сын Алон работал в МОССАДе, но после контузии перешел в охранное агентство. Дочь Берта тоже посвятила жизнь армии. А ваши родные довольны жизнью?
– Я всегда был доволен жизнью, но студенческие годы вспоминаю как самые счастливые.
– Да, вы, Эйверман, всегда были оптимистом. А что касается…
– Сейчас приедут наши дамы, – сказал Яков Лазаревич, – а о том, что вас интересует, поговорим завтра.
– Вы правы. А где ваш Валентин? Дочь, я знаю, в США. Она уже замужем?
– Я бы этого очень хотел, – вздохнул Яков Лазаревич, – но, увы, сейчас дети сами выбирают свою дорогу. Валентин – коммерсант, Анжелика – переводчица, работает в ювелирной фирме. Наверное, раньше я был бы доволен этим, но не сейчас. В фирме «Алмазная россыпь», где работает Анжелика, убили двух человек.
– Валентин сегодня придет? – спросил Давид Моисеевич.
– Обещал, – пожал плечами Эйверман.
– Да ничего не выйдет, – сказала плотная симпатичная женщина. – Цены за золото снова выросли.
– А если взять у Толкальщика? – спросил невысокий худой бородач.
– Рискованно, – помолчав, ответила она. – Нас и так постоянно проверяют товарищи из ФСБ. Дать взятку – бесполезно да и опасно.
– Но вы даже не пробовали, Зинаида Петровна.
– Побойтесь Бога, Игорь Антонович, подобные штуки – ваше дело! – Женщина засмеялась.
– Не вижу ничего смешного, – процедил рослый мужчина со шрамом на лбу. – Я предлагал и повторяю – надо закрывать дело, раскидать имеющуюся наличность на всех и разойтись. Иначе мы здорово влипнем…
– Я такого же мнения, – согласилась Зинаида.
– Я тоже, – кивнул Игорь.
– Да вроде все идет как надо, – сказал по телефону смуглый лысый мужчина. – По крайней мере все так, как говорил…
– Хорошо, – перебил его абонент. – И вот что, не нужно пытаться воевать в Москве.
– Понял.
– Ты всегда умел здраво мыслить, Абдулла, – послышался смешок.
– Подожди, дед, – сказал мускулистый парень. – Почему Катя не может навестить те места? Там, кстати…
– Молчи, Женя, – остановил его пожилой мужчина. – Что ты знаешь о тех местах? Там никогда не было закона. Ну, был, конечно, но раньше. Там же золото. Представляю, что теперь там творится. Государство золото почти не добывает, отдало добычу на откуп старательским артелям. А где частник, там воровство и прочие способы положить прибыль себе в карман. И другими способами там добывают золото – пулю в лоб или нож в спину. Что там может делать барышня вроде нашей Катюши? Ну да, она опытный геолог, и спортом занималась, и не трусиха, но молодой девушке там не место. Ведь она…
