Пилюлю пытается позолотить, насмешливо фыркнул герцог, легче всего пообещать, что выбор невесты всего лишь отвлекающий маневр. А потом развести руками, мол, ничего нельзя было поделать. Впрочем, он и сам не беззубый щенок, и постарается это доказать нахальным претенденткам на его руку и свободу. Главное тут, безусловно, - свобода. Руку он может на ночку одолжить любой из этих девиц, вместе со всем остальным, разумеется.
- Сколько у меня времени в запасе? - не тратя напрасно слов на многозначительные, но пустые рассуждения, напрямик спросил Дорд.
- Почти неделя, желающие отведать дивных вод принцессы и знатные девицы начнут прибывать к первым числам десятой луны.
- Маловато, - едва заметно скривился герцог,- впрочем, дороги осенью обычно непредсказуемы… стало быть я успею съездить домой. Пойду, скажу… пусть оседлают Грома.
- Его уже оседлали, - вызванный звонком секретарь как обычно бесшумно возник на пороге, - а ваш камердинер собрал сумки. Карета и охрана тоже готовы.
Ну, дядя, искренне восхитился Дорд, все предусмотрел. И раз в его согласии тоже был заранее уверен, зачем устраивал этот спектакль?
- Лошадей распрячь нетрудно, - ответил на незаданный вопрос догадливый король, - а в том, что ты захочешь навестить свой замок, и прихватить с собой Эртрайта и магистра Гизелиуса я как-то не сомневался.
Высокие башни Анримского замка показались только из-за последнего поворота, и сердце Дорда забилось сильнее. Он любил свой дом, любил дикие скалы, между которых несся бешенный ледяной Харог, любил засыпать и просыпаться под непрекращающийся шум водопада, над которым был переброшен бревенчатый пролет подъемного моста. Единственная дорога вела в замок именно по нему, и отец обычно шутил, что достаточно поднять мост, и никто никогда не сумеет захватить Анрим. И это была шутка, потому что захватывать Анрим никто и не собирался.
Дорданд вообще в последнее время начал догадываться, что отец именно потому и выбрал из всех королевских имений это герцогство, что на него не стал бы покушаться ни один безумец. Затратить неимоверные усилия на осаду и получить в итоге отдаленную от всех стратегических путей и доходных местностей каменную громаду не был готов ни один полководец.
Дорд помнил подслушанный в детстве разговор, когда дядя уговаривал отца принять под свою правление одну из южных, богатых и оживленных областей. Однако герцог Анримский в тот раз отшутился, заявив, что желает спать спокойно и иметь возможность в самом крайнем случае предоставить брату надежное убежище. Багрант тогда пылко объявил, что такого случая не будет… и юный Дорд был с ним полностью согласен.
А вот теперь был полностью согласен с отцом… и неимоверно сожалел, что никогда уже не будет возможности сказать это, глядя тому прямо в глаза. Ему и матери. Острая боль полоснула по сердцу и Дорд поторопился отправить ранящие воспоминания как можно дальше… в те неприкосновенные уголки памяти, где каждый хранит самые горькие и обидные моменты случившиеся в его жизни.
- И что ты так рано вернулся! - еще в воротах встретил Дорда недовольный голос Райта, - я немного не успел доесть слоеные пирожки с гусятиной…
Но в глазах кузена вперемешку с тревогой мелькала искрометная радость, наполняя сердце герцога теплом. И даже назойливые, тяжелые мысли о предстоящих смотринах отступили, растаяли в сиянии радостных улыбок, встречающих Дорда на каждом шагу. В замке молодого хозяина любили и искренне жалели, шутка ли, в одночасье остаться сиротой!
Но вслух старались ничего не говорить, не след без конца бередить и так кровоточащую рану, зато стремились всячески угодить молодому хозяину. Да он и заслуживал, дай боги всякому таких хозяев! Никогда даже голос не повысил, во всех ссорах и жалобах разбирался лично и судил виновных по справедливости, но без жестокости.
Впрочем и Дорд не представлял, как иначе обращаться с людьми, чьи отцы и матери много лет верно служили еще его отцу?
- Я давно подозревал, что для тебя пироги с гусятиной дороже брата, - герцог с наигранной грустью поднял глаза к небу, но не выдержал, соскочил с лошади и на миг крепко стиснул плечи Эртрайта, - ну, пошли, взглянем, хватит там мне червячка заморить? Линот, следом карета едет, не поднимайте мост.
- Да мы видели, - весело признался Райт, - как только кривой Том углядел на нижней дороге всадников, все успели побывать на башне. А тетушка Мирит сразу в подвал полезла, за готовым тестом и начинкой. А зачем тебе карета? Да еще и королевская?
- Вот умоюсь, поем и расскажу, - загадочно хмыкнул герцог, но по темной тени, промелькнувшей по его лицу, кузен сразу сообразил, что новости вовсе не такие уж радостные.
- Но ведь тебе не обязательно жениться на первой попавшейся? - потягивая молодое вино, размышлял Эртрайт вслух, когда блюдо с пирожками почти опустело, да и прочих закусок заметно поубавилось, - раз есть возможность приглядеться… выбрать, наконец.
- Райт, я слишком хорошо знаю… какой должна быть семейная жизнь, - пожалуй, впервые за все годы герцог так откровенно говорил с кузеном на эту тему, - и на меньшее никогда не соглашусь. Мои родители пошли на все… чтобы быть счастливыми, ведь не только отец принес в жертву любви трон и родной замок. Матери тоже пришлось не сладко, ее пытались убить, подкупить, запугать… Так вот… я точно знаю, что смогу ради настоящей любви пожертвовать всем, осталось найти ту, ради которой захотелось бы пойти на жертвы. Пока… как ты отлично знаешь, мне такая не встретилась. И я очень сомневаюсь, что встретится в дядином замке на водах. Ты же видел всех этих богатых невест… спесивы, крикливы и глупы… как индюшки.
- Знаешь… раз уж мы говорим так откровенно, - поднял от бокала совершенно трезвый взгляд Эртрайт, - мне кажется, что ты до сих пор и не пытался их рассмотреть. Ведь каждую девицу, подошедшую ближе, чем на два шага, ты сразу поливаешь таким презрительным и холодным взглядом, что у бедняжек губы дрожать начинают.
- И совсем не каждую… - чисто из чувства противоречия пробурчал Дорд, - иногда я совсем не против…
- Это "иногда" бывает только в Подгорье, в заведении мадам Стефы, - едко откликнулся Райт, - и потому не считается. Там все мы смелые… а вот на осеннем балу, две недели назад…
- Не нужно про бал, думай лучше о будущем, - торопливо перебил кузена герцог, и сам прекрасно знавший, что на том балу повел себя не самым достойным образом.
Так не стоило показывать ему заранее длиннющий список, где отметились все, желающие потанцевать с молодым хозяином этих мест. От такого "милого" сюрприза у кого угодно настроение испортится, стоит лишь вообразить предстоящие танцы с толпой щедро политых разнообразными духами девиц от пятнадцати и до тридцати пяти лет. Если бы это было в его власти, Дорд давно запретил бы девушкам пользоваться разными духами, причем в таком количестве. Ведь все эти запахи остаются на его парадном камзоле, и, постепенно смешиваясь, к концу вечера образуют неописуемый букет. В смысле, никто не сможет его описать, и остаться при этом в здравом уме.
- А вот мне кажется, наше юное дарование произнесло только что очень здравое предложение… - за пустой болтовней друзья совсем забыли про третьего сотрапезника, магистра Гизелиуса.
- Что?! - искренне изумился Райт, даже не заметивший, чтобы он вносил какое-то там предложение.
- Ну как же, - магистр укоризненно вытаращил на своего ученика желтоватые глазки, - ты же сказал, нужно хорошенько присмотреться, и при этом позволить девице показать себя.
- Ну да… было что-то такое, - не совсем уверенно пробормотал кузен, - но ведь…
- И ты снова прав! - многозначительно поднял палец вверх маг, - У него нет такой возможности! Следовательно - нам нужно ее создать!
- Как это… создать? - Невольно забеспокоился Дорданд, прекрасно осведомленный о присущем магистру авантюризме, - из чего создать?
- А вот из Райта и создадим… - в глазах мага заиграли хищные огоньки, - очень удачно все сошлось, и роста вы одинакового и все твои привычки и тайны он знает… абсолютно беспроигрышный вариант.
- Э-э! Учитель! Вы это о чем? - Райт не на шутку насторожился, - может… не нужно?
- Как это не нужно? - искренне возмутился Гизелиус, - ты желаешь помочь другу, или нет?
- Разумеется желаю… только не понимаю…
- Зря я тебя называл сообразительным и перспективным, если ты собственное предложение до конца осознать не можешь, - в голосе мага звучало нетерпеливое пренебрежение, - все очень просто… на водах ты будешь изображать Дорданда, а он твоего камердинера. Вот тебя ему, к сожалению, не сыграть, не потянет. Значит, объявим, что ты уехал погостить к родственникам, у тебя ведь куча тетушек, значит, можно не уточнять… к которой именно.
- А это еще зачем?! - не понял герцог.
- Дорд, ты плохо слушал короля или чего-то недопонял?! Раз шпионы проникли даже в полицейское управление, не может быть, чтоб никого не подсунули к нам. Я сейчас же займусь тщательной проверкой, но выехать нам лучше как можно быстрее, - теперь старый магистр, обязанный отцу герцога жизнью, был на удивление серьезен и категоричен.