Что могут делать ночью возле озера хозяева машины? Женский смех не оставлял сомнений в правильности моей догадки. Я перевела взгляд на озеро, но никого там не увидела. «Какая все-таки странная ночь», — подумала я, и точно неведомая сила толкнула меня к машине, хотя у неведомой силы есть имя — любопытство. Оно вряд ли понравится хозяевам джипа, но в тот момент я об этом совсем не думала. Очень тихо ступая, я подошла почти вплотную к машине и заглянула в окно.
Кажется, есть такая болезнь: человек любит подглядывать за другими. Не помню, как она называется, но внезапный приступ этой болезни вдруг обрушился на меня, и я стояла как завороженная, наблюдая за тем, что происходит в машине. Смех стих, и теперь женщина тихонько постанывала. Одно это прозрачно намекало на то, что мне следует немедленно убраться восвояси, потому что стоять и таращиться на то, как люди занимаются любовью, попросту неприлично.
Я не могла видеть лица мужчины, но замерла, точно в столбняке, глядя на обнаженную его спину, напряженную, с сильно развитой мускулатурой. Он приподнял голову, женщина взъерошила ладонями его темные волосы, а я внезапно решила, что ничего прекраснее до сих пор мне видеть не приходилось. Так как девушка я разумная и ранее ничего подобного со мной не приключалось, я могу предположить одно: наверное, та ночь и впрямь была колдовской.
Дыхание у меня перехватило. Я вся взмокла и с ужасом поняла, что не смогу и шага сделать. Я смотрела на его спину и думала, как бесчеловечно несправедлива ко мне жизнь, и сердце ныло и готово было разорваться от горя и глупой жалости к себе. Как будто мой возлюбленный, чья любовь мне дороже жизни, изменял мне на моих глазах. Если учесть, что мужчину я видела впервые, да и то лишь спину, вы поймете, какое сумасшествие охватило меня в ту ночь.
К счастью, боль была столь острой, что привела меня в чувство. Я попятилась, а потом побежала, что называется, не разбирая дороги, то есть не соображая, куда и зачем. Наконец я замедлила бег и огляделась. Бежала я вдоль озера и потому быстро сориентировалась. Вон там под деревьями стоит машина. А вот и дорога. Она петляла вдоль берега. Ища уединения, хозяева джипа съехали с нее и углубились в лес. При мысли о джипе, точнее о его хозяине, я зажмурилась и настоятельно посоветовала себе выбросить происшествие из головы и уж точно никогда и никому, даже Таньке, о нем не рассказывать, дабы не умереть со стыда.
— Ужас, — пробормотала я себе в оправдание, в том смысле, что в таком чертовом месте с бедной девушкой может приключиться все, что угодно.
Однако волнение, которое теперь я называла безобразным, не проходило. Хуже того, меня начало слегка трясти, а потом мне захотелось реветь, что уж вовсе никуда не годилось. Так как и Ирина, и карлик, и прочие в этом доме меня волновать перестали, точно по мановению волшебной палочки, я решила: лучшее, что могу сделать для себя, то искупаться. Вода всегда благотворно действовала на мою нервную систему, авось и в этот раз не подведет. Осознавать, что ты относишься к разряду тех людей, что испытывают сексуальное влечение, подглядывая за чужой любовью, мне упорно не хотелось. Эдак начнешь эротику смотреть, журнальчики листать… Я поморщилась, ибо такие занятия считала совершенно недостойными.
Берег озера здесь был покатый, скрытый зарослями кустов, в трех шагах виднелся спуск к воде. Лужайка выглядела так, точно кто-то специально для меня ее подготовил. От дороги довольно далеко, вряд ли кто появится оттуда неожиданно, и до машины не близко. Впрочем, ее хозяева так заняты друг другом, что, даже если увидят меня, интереса не проявят.
Я быстро разделась и полезла в воду. Я ожидала, что она будет холодной, но вода оказалась теплой, точно на море в разгар сезона. Я начала беспричинно улыбаться, зашла по грудь и поплыла. Это было сказкой. Я легла на спину, раскинув руки, смотрела в темное небо с россыпью звезд и думала: это и есть счастье. От такого открытия захотелось смеяться. Я в самом деле засмеялась, а потом принялась дурачиться, ныряла, плескалась, падала на спину и замирала, представляя себя то дельфином, то неведомым морским чудовищем. Не знаю, как долго это продолжалось, я выбилась из сил и, несмотря на то, что вода была теплая, успела озябнуть. Выбралась на берег и поспешно оделась. Мысли о карлике и его загадках окончательно меня оставили, но тут явилась другая проблема: как я вернусь домой? Возможно, существовала еще дорога к дому, не только та, по которой я попала сюда, но мне об этом ничего не известно. Идти вновь мимо машины мне не хотелось, а плутать в темноте по лесу занятие глупое и бесперспективное, так что выбора, пожалуй, нет. «Надеюсь, они уже уехали», — подумала я. Сердце вновь учащенно забилось. Это вызвало раздражение. Что это такое, в конце концов? А если парочка все еще там? Постараюсь прошмыгнуть незаметно.
Нервничая все больше, я отправилась вдоль озера в обратном направлении. Худшие мои предчувствия оправдались, машина стояла под деревьями. Мотор работал, водительская дверь открыта, мужчина сидел за рулем, а женщина стояла метрах в пяти от машины, ближе к озеру, должно быть, она только что искупалась. Волосы ее были мокрыми, она натянула платье, повернулась. Я узнала Марию и замерла в тени кустов. Мужчина, что был с ней, нимало не походил на Виталия, хотя я и видела его лишь со спины. Значит, дамочка весело проводит время, пока ее супруг занят неизвестно чем.
— Боже, какая красота! — воскликнула Мария, воздев руки к небесам. — Кирилл, — позвала она любовника, — ты только взгляни…
— Дорогая, — ответил он. — Минуту назад ты утверждала, что тебе надо быть дома. — Голос его звучал хрипловато и вновь вызвал у меня незапланированное волнение.
— Ты абсолютно лишен романтики, — хихикнула Мария, потянулась, как кошка, и села в машину.
Джип плавно тронулся с места. Я посмотрела на номер, хотя зачем мне этот номер, скажите на милость? Но в ту ночь все было странно и лишено логики.
Они уехали, а я выбралась на тропинку и поспешно зашагала к дому. Мысли, одна другой глупее, лезли в голову. То я пыталась представить его лицо, то прикидывала, кем он может быть, живет ли в одном из домов Озерной или приехал специально из города? Обратный путь показался мне очень коротким, дом возник как-то вдруг. В своей комнате я оставила свет включенным, а окно открытым. Подумала, что дверь, скорее всего, заперта, а отвечать на вопросы, где меня носит по ночам, не хотелось, так же как и доставлять беспокойство хозяйке, поэтому в комнату я вернулась тем же путем, то есть через окно.
На подоконнике лежала роза. Я улыбнулась, вспомнив Леопольда, наверное, цветок оставил он. В комнате я нашла вазу и отправилась в ванную. Приняв душ и пристроив розу в вазу с водой, я легла спать, оставив окно открытым. Однако вскоре передумала. Ночевать ранее в чужом доме, битком набитом тайнами, мне не приходилось, поэтому окно лучше держать закрытым. Мысли об оборотнях ночью откровенно пугают.
Только я начала засыпать, как услышала тихий стук, стучали в окно и как-то нерешительно. Я вскочила с кровати и отдернула занавеску. За окном все та же фантастическая луна и никакого намека на живое существо. Я вновь подумала о Леопольде и открыла окно, легла на подоконник, но маленького человечка нигде не было. «Показалось», — решила я, выждала минуту и закрыла окно. Вернулась в постель, прислушиваясь к звукам. В доме царила тишина. Лишь где-то скрипнула дверь, но и в этом я не была уверена. За окном тоже тишина, наверное, мне все-таки показалось, что кто-то стучал по стеклу. Я перевернулась на правый бок, прочла молитву, которой давным-давно меня научила бабушка, и почти сразу уснула.
Сон, приснившийся под утро, иначе как издевательским не назовешь. Мне снилось, что в мою комнату, залитую лунным светом, вошел мужчина. В джинсах, босиком и с обнаженной грудью. Темные волосы, а лицо.., лицо я упорно не могла увидеть. Он как-то хитро уходил от моего взгляда. Однако я знала, что он улыбается. Хотела спросить, что ему здесь надо, но не стала: глупости спрашивать ни к чему.
— Привет, — хрипло сказал он, садясь на мою постель, я тоже села. Он обнял меня за плечи, привлек к себе, и тут я увидела, что лица у него нет вовсе. Зато из темных волос чуть выше ушей торчат самые настоящие рога… Я завизжала и проснулась.
В комнате было светло. Я взглянула на часы — семь утра. Что за напасть проснуться в такую рань? Полчаса я ворочалась в постели, пока не поняла, что уснуть все равно не удастся. Я встала и направилась к окну. Вид, открывшийся утром, вновь порадовал меня своим великолепием. В раннем подъеме тоже есть свое очарование. Можно прогуляться, потом где-нибудь пристроиться с книжкой, у меня ведь что-то вроде отпуска, следует сполна наслаждаться его прелестями. Возле дома наверняка найдется укромный уголок, где мне никто не помешает.
Я прихватила полотенце и для начала отправилась в душ. Душевая была отделана с шиком, мраморная плитка и зеркало во всю стену. Вот это зеркало и привлекло мое внимание. Точнее, не зеркало, а то, что я в нем увидела. Поначалу я даже не поняла, что это за темные пятна на моих плечах. Подошла к зеркалу почти вплотную, пристально вглядываясь, а потом испытала настоящий шок: на моих плечах темнели синяки, самые что ни на есть настоящие, след чьих-то цепких пальцев.
