Правда,теперь яне вижу серьезных
препятствий,но меня беспокоят известия сТаратуа.Я вам уже говорил,
Хофман -умница,изанимстоят миллиарды долларов.Фотоснимки его
корабля не очень отчетливы,но, похоже, он почти закончен. А двигатель,
как нам известно, он испытал еще пять недель назад.
- Не беспокойтесь,-засмеялся Григорович.- Сюрприз поднесем мы
им, а не они нам. Не забывайте, они о нас ничего не знают.
Шнайдер совсем не был в этом уверен,но предпочел умолчать о своих
сомнениях.Нето,пожалуй,мысль Григоровича пойдет разными сложными
путями,аесликакие-нибудьсекретныесведенияпросочились наружу,
нелегко будет доказать, что ты ни при чем.
Онвернулся вздание администрации,часовой привходе отдал ему
честь.Военных тут не меньше,чем техников,хмуро подумал Шнайдер. Но
жаловаться нечего,такурусских принято,зато работать ониемуне
мешают -это главное.Вцелом,занемногими досадными исключениями,
надежды его сбылись,и все идет хорошо.И только будущее покажет,чей
выбор лучше - его или Рейнгольда.
Онуже составлял свой окончательный доклад,как вдруг послышались
крики.Минуту-другую онещесидел застолом,недоумевая,что могло
нарушить строгую дисциплину космического центра.Потом подошел к окну -
и впервые в жизни изведал настоящее отчаяние.
x x x
Рейнгольд спустился с холма, небо вокруг было ужа усыпано звездами.
Авианосец по-прежнему шарил по глади океана пальцами прожекторов,а
подальше на берегу строительные леса вокруг "Колумба" засверкали огнями,
будторождественская елка.Лишьвысоко взнесенный носракеты темнел,
заслоняя звезды.
Вжилом домегремела порадио танцевальная музыка,иРейнгольд
невольно зашагал быстрее, в лад ей. Он почти уже дошел до узкой дорожки,
проложенной вдоль пляжа, и вдруг то ли странное предчувствие, то ли едва
уловимоекраемглазадвижениезаставилоегозамеретьнаместе.
Озадаченный,он обвел взглядом берег,море,снова берег;не сразу он
догадался посмотреть на небо.
Итогда Рейнгольд Хофман понял,какпонял втот жесамый миг и
Конрад Шнайдер,что гонку он проиграл. Понял, что отстал не на недели и
нена месяцы,как боялся,ана тысячелетия.Громадные тени неслышно
скользили среди звезд,в такой вышине, что он не смел даже представить,
сколько до них миль,иего маленький "Колумб" был перед ними все равно
чтопередсамим"Колумбом"-долбленыелодкивременпалеолита.
Нескончаемо долгуюминуту Рейнгольд смотрел,исмотрели вселюдина
Земле,как величественно и грозно спускаются исполинские корабли,пока
егослуха недостиг свист,скаким онирассекали разреженный воздух
стратосферы.
Нет,он не пожалел о том, что труд всей его жизни пошел прахом. Он
работал ради того, чтобы поднять людей к звездам, и в час, когда добился
успеха, звезды - чуждые, равнодушные звезды - сами пришли к нему.