– Место преступления меня в этом деле чрезвычайно интересует, – ответила Катя. – Город Электрогорск.
Глава 13
КИТАЙКА
– Китайка забилась под сарай и орет!
Виола Архипова, младшая сестра, как угорелая влетела в комнату средней сестры Офелии. Та сидела за компьютером у окна. Смотрела клип и слушала музыку.
– Ты что кричишь?
– Я говорю, кошка под сараем орет. Что слушаешь? «Abney Park»? Ясненько все с вами.
– Так что с кошкой? – Офелия приглушила звук.
Виола кивнула на окно – из сада неслись кошачьи вопли. Кошка по кличке Китайка принадлежала домработнице Архиповых. Та души не чаяла в этой дымчатой полосатой красавице-кошке дворовой породы, названной Китайкой за волшебные, чуть раскосые зеленые глаза.
Китайке многое позволялось – она шастала по двору, подвалу и кухне где и когда хотела беспрепятственно. Ей лишь запрещалось входить в комнаты, потому что невестка Адель Захаровны Анна страдала аллергией на кошачью шерсть.
– Пошли скорее, что там с ней? – Офелия заторопилась, хромая.
Они с сестрой спустились по лестнице и через кухню и заднюю дверь выскочили в сад. У сарая стояла домработница в спортивных штанах и футболке навыпуск и тревожным голосом выкликала: кис, кис!
В фундаменте сарая, в кирпичах, – небольшие отверстия для вентиляции, в торце дверца: под сараем хранится садовый инвентарь. Взрослому человеку если и залезть туда, под сарай, так только ползком на животе.
Кошка Китайка не мяукала, а форменным образом орала.
– Китайка, милая, ты где? – Офелия села на корточки перед вентиляционной дырой, стараясь заглянуть в темноту. – Киса, иди ко мне.
– Может, она там рожает? – спросила Виола.
– Да не было никаких признаков, – домработница всплеснула полными руками. – Она, конечно, шляется везде, кошка ведь дворовая, разве уследишь, и котов полно. Я ж кормлю ее, глажу, не было брюха-то!
– И мы гладим, – Офелия прильнула к дыре. – Темно там. Китайка, ну иди сюда, ну что там с тобой? Может, она там на гвоздь напоролась?
– Ой беда с этой кошкой! Кис-кис! – Домработница низко нагнулась. – Достать-то ее как оттуда?
– Я попробую через лаз, – Офелия ринулась к деревянной дверце. – Сколько тут всего, Виолка, давай помогай мне, не стой руки в брюки.
Вместе с младшей сестрой они начали быстро разбирать внушительную кучу лопат, грабель, культиваторов, тяпок, совков, леек, напиханных под сарай.
Вопли кошки неслись из темноты, терзали слух, били по нервам.
– Да что с ней творится? Может, они дерутся там? – Виола тронула сестру за плечо. Офелия с усилием выволакивала из-под сарая ржавые тазы, освобождая лаз. – Я туда не полезу.
– Ты вечно так. Я полезу. Держи, и это держи. Быстрее поворачивайся, – Офелия совала ей вещи.
– Надо палкой какой-нибудь потыкать, если коты дерутся, я их там разгоню. – Виола вооружилась граблями и просунула черенок в дырку. Начала осторожно возить палкой внутри, под сараем. Обо что-то стукнула, затем за что-то задела.
Кошка взвыла так, что их всех бросило в дрожь.
– Осторожнее, ты ее убьешь так! Положи грабли, – Офелия оттолкнула сестру. – С ума, что ли, сошла палкой лупить?
– Я не луплю, я помочь хочу. Слышишь, получилось! Я их разогнала там. Они дрались, точно дрались, а я разогнала.
Из-под сарая не доносилось теперь ни звука.
– Кис, кис, Китаечка, девочка моя, – позвала домработница.
Они прислушались – ни шорохов, ни мяуканья.
Внезапно раздался шум в конце сада за домом – это открылись автоматически ворота, и во двор въехала машина.
– Мама с Геркой вернулись. – Виола вскочила с колен, отряхнула с джинсов землю. – Я знаю, кто нам поможет, кто ее мигом из этой дыры достанет. Павлик! Павлик, нужна твоя помощь!
Анна Архипова вместе со старшей дочерью Гертрудой и шофером Павлом Киселевым ездили в соседний с Электрогорском Павловский Посад. Там можно купить все, чего не найдешь в Электрогорске, в огромном супермаркете. До юбилея Адель Захаровны оставались считаные дни, и Анна составила целый список необходимого – от заказов цветочному магазину до свежей рыбы.
Выйдя из машины, они все втроем пересекли сад и подошли к сараю.
– Что тут опять у вас? – Анна оглядела дочерей. – Что стряслось?
– Китайка забралась туда, и мы не могли ее достать, – сказала Офелия.
– Какая еще китайка?
– Да кошка моя, Анна Дмитриевна, – ответила домработница.
– А, так в чем дело? Что с кошкой?
– Мы не знаем, мама, – раздраженно ответила Офелия. – Я хотела залезть под сарай, достать ее.
– Не воображай себя доктором Айболитом. Надеюсь, ты свои прежние бредни насчет ветеринарной академии бросила?
По этому поводу в семействе Архиповых происходили долгие баталии. Когда однажды средняя дочь Офелия заявила, что после окончания школы она не станет поступать в иняз и юридический тоже видела в гробу, а попытается сдать экзамены в ветеринарную академию. В иняз прочила ее бабка Адель Захаровна, в юридический отец, но он был мертв. Тогда в семействе Архиповых долго воевали со своеволием средней дочери. И только Гертруда всегда оставалась на стороне сестры.
Пришла на выручку Офелии она и сейчас.
– Мам, надо кошку оттуда вытащить, – она, как была в белом топе и розовых шортах (с момента победы на конкурсе красоты она порой одевалась как кукла Барби), села на землю и заглянула в лаз, освобожденный от инвентаря.
– Ты вся перепачкаешься, поранишься и подхватишь столбняк, – Анна перечислила все беды разом. – Может, эта мерзкая кошка давно сбежала, я ничего не слышу.
И правда, под сараем – все тихо.
– Она там, – ответила Офелия. – Мы бы заметили, если бы она выскочила.
– Ты бы заметила! Ты такая простофиля, дальше своего носа не видишь, я запрещаю тебе лазить туда в эту грязь, ты там инфекцию подцепишь, – оборвала среднюю дочь Анна. – Все, хватит, лучше помогите мне разобрать покупки.
– Но, мама, кошка там! – Офелия обернулась к Виоле. – Скажи, что мы бы заметили, если бы Китайка выскочила.
Виола лишь пожала плечами. Все это уже успело ей надоесть. Виола имела одну особенность – ей крайне быстро все надоедало: телевизор, компьютерные игры, подруги, школа, танцы, даже новые шмотки. Живые создания и их беды – тоже.
– Может, она там с котом трахается, а мы лезем, мешаем, – фыркнула она. – Мама, а что вы купили, можно посмотреть?
– Что это за выражение – трахается?
– Все так говорят.
– Чтобы я этого больше от тебя не слышала.
– Ну сексом занимается кошка с котом, – Виола явно издевалась. – Мам, мы ведь не в монастыре.
Ах да… та история о монастыре. Ездили всем семейством сразу после похорон Бориса Архипова, отца, в знаменитый монастырь. Зачем? Вроде как молиться о душе покойного, хотя молиться толком в семействе Архиповых никто не умел и даже толком не знали, как и кому свечи там, в церкви, ставят. Но ездили. Надо. Сейчас это модно, пусть люди знают.
Монастырь оказался женским. И Анна Архипова, в то время еще не увлекавшаяся идеями рабочего движения и профсоюзами, имела приватный разговор с игуменьей по поводу «воспитания девочек при монастыре».
Игуменья спросила, отчего это у девочек такие «варварские» имена – Гертруда, Офелия и Виола?
То был тоже плод страстного увлечения Анны – театром и Шекспиром. Она рожала дочерей и называла их в честь героинь пьес. Муж Борис Архипов обожал ее и никогда ни в чем ей не перечил. А советов Адель Захаровны они в то время – своей юности и супружества – слушали мало. Да она, занятая лишь собой, их и не давала.
К всеобщему облегчению, с монастырем ничего не вышло. Но память осталась.
– Я все же проверю, что там, – подал голос шофер и охранник Павел.
Тот самый, которого о помощи просила младшая Виола, тот самый, чьему возвращению она так обрадовалась – эта четырнадцатилетняя девочка.
И он как был – в выглаженных брюках, в белоснежной рубашке, при галстуке – опустился на колени перед лазом, потом лег и пополз внутрь, под сарай.
Виола смотрела на него, открыв рот.
В этот момент в саду на вымощенной плиткой дорожке появилась Адель Захаровна.
– Чем вы тут все занимаетесь, а? – спросила она зычно, еще издали.
– Кошку достаем, бабушка! – звонко ответила ей красавица Гертруда.
Прошло минут пять – охранник Павел, двигавшийся там в темноте по-пластунски, внезапно хрипло вскрикнул: «Вот черт!»
– Павлик, что с тобой? – спросила Виола тревожно.
Но молодой дюжий охранник уже полз назад, пятясь, протискиваясь в лаз. Вот показались его ноги в до блеска начищенных ботинках, брюки все изгвазданы землей и ржавчиной.
Он вылез, в вытянутой руке брезгливо держа труп кошки.
Бросил его на траву.
Все сгрудились вокруг Китайки. Домработница горестно всхлипнула.
– Что ж это такое с ней?
– Кот ее убил или крыса загрызла. Знаете, какие здоровые крысы, – оживилась Виола, лицо ее так и светилось любопытством. – Что ты делаешь, не трогай ее, фу, гадость!
