Будь в фургоне чуть светлее, тщедушный винодел наверняка увидел бы, как пальцы его жены ласкают шею наемника. Увидел и наверняка догадался бы, что произошло вчера, во время «деловых переговоров»…
Феликс кашлянул.
— Я постараюсь оправдать доверие, синьора.
— Мама всегда говорила, что ты упрямая тряпка. — Синьора Кишкус вновь повернулась к мужу.
— Как можно быть упрямой тряпкой? — изумился тот.
— Не знаю, как, но у тебя получается!
Вебер едва слышно прошептал помощникам: «Держитесь!», на мгновение приоткрыл дверь и бесшумно выскользнул из фургона.
В безлунную прохладную тьму.
Если в загратийской ночи и было хоть что-то интересное, так это, безусловно, запахи. Север континента лежал на границе субтропиков и летом пропитывался чарующими ароматами… всего. Деревья, кустарники и травы украшались цветущими бутонами всех придуманных Создателем оттенков, и многие из них благоухали круглые сутки. Люди романтичного склада представляли летнюю Заграту большим садом, однако Вебер умело отсекал ненужные ароматы, выискивая запахи важные, от которых зависела его жизнь.
«Запах — это единственное, от чего человек не может избавиться и не в состоянии контролировать, — говорили учителя в Химмельсгартне. — Противник может затаиться, может часами лежать без движения, не издавая ни звука. Специальная одежда позволит ему слиться с местностью и тем он обманет твой взгляд. Но запах скрыть невозможно».
Запах пота, запах кожаных сапог, запах оружейной смазки. Сначала ты чувствуешь запах, потом слышишь дыхание и лишь потом видишь врага. А иногда и видеть необязательно: когда вокруг разлилась непроглядная тьма, хорошие бамбальеро стреляют на звук, а самые лучшие — на запах. Вебер был бамбадиром, следующей ступени посвящения еще не достиг, однако запахи улавливал не хуже охотничьей собаки.
— Когда поедем? — тихо поинтересовался вынырнувший из темноты Би.
— Как только починит.
— Мулевый червь, — выругался Би и проскользнул вдоль фургона. — Пни его.
— Спасибо за подсказку.
— Они рядом.
— Я знаю.
Фургон, вопреки возражениям Феликса, Кишкус нанял сам. Видимо, решил сэкономить. Машина Веберу понравилась: стальные стенки могли защитить даже от винтовочной пули, а вот шофер вызвал сомнения, хотя Соломон и рекомендовал его как надежного, давно ему известного человека. Кишкус решительно не понимал, что на сегодняшней Заграте надежность людей никак не связана с длительностью знакомства. Когда мир движется к хаосу, люди готовы на все, чтобы заработать. Но Кишкус настоял, Феликс поддался и теперь разгуливал по обочине рядом с ковыряющимся в заглохшем двигателе шофером.
— Скоро?
— Пытаюсь понять, — хмуро ответил водитель. Он оторвался от мотора, вытер со лба пот и огляделся: — А ты где?
— Ты меня слышишь, этого достаточно.
Под раскрытым капотом торчала слабая переносная лампа, а потому Феликс не стал выходить из тени, остался в густой тьме. И повторил вопрос:
— Скоро?
— Когда пойму, в чем дело, тогда и починю.
— Десять минут уже прошло.
— Это двигатель внутреннего сгорания, а не какой-нибудь кузель, — важно произнес шофер. — Это сложная современная техника.
— Кузели не ломаются.
— Будь у нас время, я бы рассказал, как не ломаются кузели. Я, между прочим, десять лет на паротяге оттрубил. — Шофер помолчал, после чего просительно добавил: — Поможешь? Нужно, чтобы кто-нибудь подержал…
— Ты облажался, ты и работай.
— Без помощи ремонт затянется.
— Даю двадцать минут, — жестко произнес Вебер. — Не управишься — отрежу палец.
— Без пальца у меня ничего не получится, — попытался пошутить шофер, однако бамбальеро его не поддержал.
— А без машины ты нам вообще не нужен.
Водитель зло посмотрел в ту сторону, откуда прозвучала угроза, но опоздал: Феликс уже сменил позицию. Оказался с другой стороны фургона и вновь окунулся в загратийские запахи.
Почему засевшие в лесу разбойники не открыли стрельбу сразу? Потому что считали себя умными. Или же понимали, что плохо вооружены — толстые стенки фургона обеспечивали надежную защиту от обычных пуль. Да и какой смысл стрелять сразу? Охрана начеку, а бамбальеро, даже бамбини, это вам не сезонные рабочие, подавшиеся в разбойники от безысходности, их выучке даже королевские гвардейцы позавидуют. Да и стволы у наемников отличные, таких на Заграте днем с огнем не сыщешь. Вот и получается, что первым залпом нужно снимать не меньше трех бамбальеро, а для этого бандитам пришлось подойти к нападению творчески. Атаковать сразу не стали, позволили добраться почти до самого Альбурга, и только тут, в двадцати лигах от столицы, автомобиль «неожиданно сломался». Место выбрано идеально: с одной стороны, до цели путешествия рукой подать, с другой — вокруг густой лес. Разбойники прекрасно понимали, что внезапная остановка насторожит любых наемников, тем более — бамбальеро, а потому и здесь решили не спешить. Пусть охранники оглядятся, пусть решат, что засады нет, а поломка действительно случайна, пусть потеряют бдительность, и тогда…
Что будет «тогда» — понятно, однако у Вебера было собственное видение дальнейших событий, которое шло вразрез с планами сидящих в засаде бандитов. И Вебер, и остальные бамбальеро прекрасно понимали, что нападение обязательно произойдет, и потратили время с пользой.
Едва фургон остановился, Длинный, Би и Феликс выскочили наружу. Одежду бамбальеро предпочитали черную, и непроглядная темень играла за них. Мгновение — и наемники рассыпались вокруг машины, перестав быть даже едва различимыми целями. На свет не выходили, двигались бесшумно — этому в Химмельсгартне учат в первую очередь, — а потому уже через несколько секунд бандиты потеряли бамбальеро из виду. А наемники, наоборот, начали подсчитывать противников и теперь точно знали, сколько человек засело вокруг.
«Семь», — беззвучно просигнализировал Би при следующей встрече.
Для бамбини совсем неплохо.
«Десять», — поправил помощника Вебер.
Би скорчил недовольную гримасу и вновь растворился в темноте, отправившись искать упущенных врагов.
Если бы Кишкусу каким-то чудом удалось нанять в телохранители бамбадао, разбойники прожили бы минут на десять меньше. Бамбадао открыл бы огонь сразу и перестрелял врагов вслепую, ориентируясь на запах и едва различимые звуки. Бамбадао в таких делах мастаки, однако Феликс пока был только бамбадиром, а потому выжидал, ибо хорошая готовность к бою — половина победы.
— Перестань меня оскорблять!
— Если бы я знала, во что ты превратишься всего через двадцать лет…
— На себя посмотри!
Синьоры Кишкусы перешли на крик, который наверняка услышали бандиты. А поскольку они умники, то скорее всего решили, что охрана увлечена скандалом и лучшего времени для атаки не придумать.
Феликс улыбнулся — почему не улыбнуться, раз все идет, как надо? — и по привычке провел большим пальцем по ложу бамбады.
Оружие у Вебера было замечательное — шестизарядный «Тумахорский вышибала», работы легендарного Бродяги из Листа. Как и любая бамбада, обладающая собственным именем, да еще и от такого великого мастера, «Вышибала» оценивался в запредельную сумму, и Феликсу пришлось влезть в долги, которые он отдавал долгих пять лет. Однако за все это время он ни разу не пожалел о сделке — высочайшее качество оружия не позволяло. В стрельбе на сто шагов и меньше «Вышибале» равных не было.
«Сейчас повоюем, — беззвучно пообещал бамбаде Вебер. — Будет весело».
«Пять секунд!» — показал Феликс, и тут же принялся считать, одновременно снимая с ремня бамбаду.
«Один, два…»
«…три, четыре…»
Пять секунд — десять очень быстрых шагов, позволивших им с Длинным оказаться по разные стороны фургона. Где в это время шлялся Би, Феликса не заботило: не маленький, сам разберется что к чему.
«…пять!»
И выстрел.
Разбойники двинулись вперед, к запаху добавился едва различимый шум, который указал бамбадиру цель гораздо лучше прожектора.
Первая пуля досталась тому, кто стоял в десяти шагах от придорожной канавы. Первая пуля у Феликса всегда «тигриный коготь», а потому бандита не спасла даже надетая под одежду кираса. Второй выстрел Вебер сделал, перекатившись вперед — надо было уйти от беспорядочного огня разбойников. Перекатился, на мгновение замер в положении «сидя», мягко вскинул «Вышибалу», надавил на спусковой крючок, а следующим движением уже катился вправо. Феликс знал, что не промахнулся, он умел отличать хрип раненого от предсмертного крика.
Третий заряд в барабане «Вышибалы» назывался «шутихой-15», его Вебер послал в воздух, когда лежал на спине в придорожной канаве. Алхимическая пуля взорвалась примерно в пятнадцати метрах над землей, на несколько мгновений осветив поле боя и окончательно сбив разбойников с толку. Впрочем, к этому моменту в живых осталось не так уж много бандитов.