Теперь мы видим Аманду; в ее волосах металлические бигуди, на ней очень длинный халат, слишком большой для ее незначительной фигуры, реликвия, оставшаяся от неверного Мистера Вингфилда. Печатная машинка стоит на раздвижном столе вместе с беспорядочной грудой исписанной бумаги. По всей очевидности, ссора вылилась из-за вмешательства Аманда в творческие занятия Тома. На полу лежит перевернутый стул. Огненное свечение отбрасывает тени от их жестов на потолок.)
АМАНДА: Ты выслушаешь меня, ты –
ТОМ: Нет, я больше не буду ничего слушать, я ухожу!
АМАНДА: Сейчас же ты вернешься –
ТОМ: Вон, вон, вон! Потому что я –
АМАНДА: Вернись, Том Вингфилд! Я не закончила с тобой разговаривать!
ТОМ: О, иди –
ЛОРА (отчаянно): Том!
АМАНДА: Ты выслушаешь меня, и оставь свою наглость! Я теряю терпение!
(Он приближается к ней.)
ТОМ: А что ты думаешь, я должен делать? Может я тоже могу потерять терпение, мама? Я знаю, я знаю. Тебе представляется неважным все, что делаю я – что я хочу делать – между чем совсем маленькая разница! Ты не думаешь, что –
АМАНДА: Я думаю, что ты делал такие вещи, за которые тебе стыдно. И потому ты так ведешь себя. Я не верю, что ты каждый вечер ходишь в кино. Никто не ходит в кино вечер за вечером. Никто в здравом рассудке не ходит в кино так часто, как ты хочешь это представить. Люди не отправляются в кино около полуночи, и сеансы не оканчиваются в два часа ночи. Приходишь спотыкаясь. Бормочешь про себя, как маньяк! Ты спишь три часа и идешь на работу. О, я могу представить, как ты там выглядишь. Качаешься из стороны в сторону, потому что ты просто не в состоянии!
ТОМ (дико): Нет, я в состоянии!
АМАНДА: Какое право ты имеешь рисковать своей работой? Рисковать нашей безопасностью? Как бы мы жили, ты думаешь, если бы –
ТОМ: Послушай! Ты думаешь, я без ума от магазина? (Он в гневе наклоняется над ее хрупкой фигурой) Ты думаешь, я без ума от Континентальных Сапожников? Ты думаешь, я хочу провести пятьдесят пять лет в этом – помещении, отделанном силотексом [7] ! C – флюоресцентными – лампами! Послушай! Я предпочел, чтобы кто-нибудь взял лом и вышиб мне мозги – чем возвращаться туда по утрам! Но я иду! Каждый раз, когда ты входишь и кричишь это проклятое «Проснись и пой!» «Проснись и пой!», я говорю себе: «Как счастливы мертвые!» Но я встаю и иду! За шестьдесят пять долларов в месяц я жертвую всем, чем я хотел стать и что я хотел делать! И ты говоришь эгоизм – я только и думаю, что о себе. Послушай, если бы я думал только о себе, мама, я был бы уже там, где и он – подальше отсюда!(Он указывает на портрет отца.) Так далеко отсюда, куда только добирается транспорт!(Он проходит мимо нее. Она хватает его за руку.)
Не трогай меня, мама!
АМАНДА: Куда ты идешь?
ТОМ: Я иду в кино!
АМАНДА: Я не верю в эту ложь!
ТОМ: Я иду в курильню опиума! Да, курильню опиума, место порока и развлечений преступников, мама. Я вступил в банду Хогана, я наемный убийца, я ношу солдатский наган в чехле из-под скрипки! Я держу сеть борделей в Долине! Они зовут меня Убийца, Убийца Вингфилд, я веду двойную жизнь, простой честный работник магазина днем и могучий царь подземелья по ночам, мама! Я играю в казино, я прокручиваю состояния на рулетке! Я ношу повязку на одном глазу и бутафорские усы, а иногда я приклеиваю зеленые бакенбарды. И тогда они называют меня – El Diablo! О, я бы мог порассказать тебе много вещей, которые лишат тебя сна! Мои враги хотят взорвать это место. Однажды ночью мы все взлетим к небесам. Я буду рад, очень счастлив, и ты тоже! Ты полетишь на метле над Блу Маунтан вместе с семнадцатью визитерами! Ты, уродливая – бормочущая старая – ведьма…
(Он резко и неуклюже хватает пальто, бросается к двери, яростно открывает ее. Женщины в ужасе смотрят на него. Его рука застревает в рукаве и он пытается высвободить ее. На секунду он оказывается в плену у грузной одежды.