Знают, что она за птица.
— Например?
Феллон пожал плечами.
— Ну, хотя бы о том, что ей сменить любовника проще, чем нам с вами пообедать.
— Даже если это и так, — холодно сказал Макс, — какое отношение к убийству имеет ее женская слабость?
— Не знаю, — задумчиво протянул Феллон. — Но присяжные тоже люди.
Макс ничего не ответил и направился к сэру Айвору.
* * *
Питер Феллон посматривал на беседующих в стороне Макса и сэра Айвора и усмехался про себя. Сэр Зануда, как звали в своем кругу сэра Айвора газетчики, безуспешно пытался изобразить на своем лице нечто вроде улыбки. Губы его шевелились, изгибались, но никак не желали складываться в улыбку.
По-человечески сэра Айвора можно было искренне пожалеть. Несколько лет тому назад умерла его младшая дочь, которую свело в могилу воспаление легких, теперь бесследно исчез единственный сын, и сэр Айвор лишился таким образом своих детей и наследников. Если бы не его надменность и высокомерие, он был бы трагической фигурой, но гордость не позволяла сэру Айвору принять роль убитого горем отца.
— Я смотрю, наш Очарованный принц нашел к нему подход, верно?
Феллон с улыбкой повернулся к джентльмену, подошедшему к нему сзади. Это был Джемисон — сорокалетний, тучный, потный, в помятом сюртуке репортер из лондонской “Тайме”. Джемисон славился своим едким остроумием, которое так нравилось Питеру Феллону.
— Очарованный принц? — не понял Питер.
— Лорд Максвелл, — пояснил Джемисон, — прикармливает сэра Зануду со своей ладошки.
— Что поделаешь: аристократы. Эти всегда и везде найдут общий язык.
— Ага, зов крови, — хмыкнул Джемисон и добавил:
— Голубой.
— Завидуете? — рассмеялся Феллон.
— Ну что вы, Питер, что вы. Не завидую. Просто думаю о том, что не лучше ли нашему Очарованному принцу заняться своим делом.
— Своим делом? Каким же?
— Женился бы, что ли, на какой-нибудь принцессе, поселился с нею в своем замке и жил там, как говорится, долго и счастливо. А мы, простые смертные, скрипели бы перышками, зарабатывая себе на хлеб.
Феллон прекрасно понимал, что Джемисон и в самом деле завидует. Да и как не позавидовать лорду Максвеллу — молодому красавцу, крепко ухватившему за хвост свою Синюю птицу удачи!
А замок… Был у Макса Уорта и замок, который перейдет к нему когда-нибудь от отца, маркиза Линдхерста. И, кстати, замок этот совсем рядом, в каких-то пятнадцати милях от Винчестера. Есть у него и дом в Лондоне, и кругленькая сумма в банке. Чего еще желать человеку в этой жизни?
Лорд Максвелл определенно был баловнем судьбы. Она щедро одарила его всем — и красотой, и богатством, и завидным здоровьем. Каждый мускул его тела казался высеченным из гранита — недаром среди знатоков лорд У орт был известен как отличный боксер.
Полгода назад он купил “Курьер”, газету, прозябавшую на грани банкротства. В Лондоне его поступок сочли за причуду богатого аристократа и дружно предрекали “Курьеру” полный крах — если не завтра, то уж через месяц наверняка. Похожие мысли одолевали тогда и Питера Феллона. Он даже начал было подыскивать себе новое место. Правда, лорда Максвелла нельзя было назвать новичком в издательском деле — он выпускал до этого ежемесячный журнал “Лондон Ревю”, заполненный литературными статьями и опусами известных городских острословов. Но журнал — это журнал, а ежедневная газета — это совсем другое дело. Газеты постоянно ведут между собой яростную борьбу на выживание. И, кроме того, на что можно надеяться, если конкурировать приходится с “Тайме” — флагманом лондонской прессы? Тягаться с ней — самый верный способ поскорее вылететь на обочину.
Однако лорд Максвелл вовсе не собирался подражать “Тайме”.