«Нет. Придется ее уволить».
Она опять решилась на этот крайний шаг, запивая болеутоляющую таблетку.
Вчера ее поразил Витас. Она знала, что для того, чтобы наконец начались месячные, нужен мощный секс. Раньше для этой цели она использовала Макса, но никак не ожидала такого усердия от Витаса.
«Мальчик быстро прогрессирует!»
Вообще, их сложившаяся компания вполне ее устраивала. Каждый обладал чем-то своим, индивидуальным, и эта индивидуальность не вступала в конфликт с индивидуальностью других. Кроме того, они договорились, что не будут иметь никаких сексуальных связей на стороне, что давало хоть какие-то гарантии от болезней.
Она понимала, что реально их объединяет киберпространство и ее квартира. Вряд ли они бы так сдружились, если бы приходилось по вечерам коротать время в каком-нибудь интернет-клубе. А у нее, спасибо маме, они чувствовали себя уютно и защищенно, несмотря на нелепую мебель и обои с идиотскими цветочками, которые наклеили на стены еще до того, как она родилась. Доходило до того, что Элька даже не позволяла зажигать люстру вечером, чтобы не видеть окружающей обстановки, которая просто вопила о своей убогости при ярком электрическом свете. Горела лишь настольная лампа, которая освещала стол перед компьютером. Но когда они погружались в кибермир, вся дисгармония окружающего пространства уходила куда-то в тень, и можно было представлять себя в интерьерах, которые предлагались в дизайнерских сайтах, и в платьях и шубах из сайтов известных кутюрье.
Ее поразило отсутствие креативности в некоторых брендах, считавшихся ведущими в мире. С матерью все было понятно – она была самоучкой. Чему могли научить в текстильном институте, который она закончила двадцать лет назад? Но там, в Париже, где они существовали десятилетиями? Итальянские бренды ей нравились больше. Итальянцы просто супер!
Действительность снова грубо вторглась в ее ирреальную жизнь.
– Эльвира! Ты в школу идешь?
Это опять была тетка, которая просунула голову в дверь.
– У меня менструация, – рявкнула в ответ Элька.
На лице женщины отразилась работа мысли, пытающейся связать воедино школу с ее теперешним состоянием. Было очевидно, что из этого ничего не получилось, и она спросила на всякий случай:
– Есть что-нибудь будешь?
Ей было не до еды, но препираться не было сил, и она лишь дала указание:
– Купи мне гранатов на рынке!
Женщина наконец исчезла на кухне.
«Как им всем объяснить, что я учусь в частной гимназии, а не какой-то районной школе?»
И она совсем расстроилась от упоминания ее имени. Большей глупости, чем назвать ее Эльвирой, мать не придумала. У той всегда была тяга к мишуре, обилию излишних деталей и аксессуаров в моделях, которые она конструировала, и к звучным именам. Это привело лишь к тому, что все стали звать ее Элькой, а это уже походило на собачью кличку.
Мать с ее страстью к показухе и красивости никак не может понять, что совершенство – это гармония красоты с окружающим пространством. Красивая вещь будет выглядеть просто уродством в несоответствующем ей интерьере. Сначала организовывается пространство, а затем оно заполняется произведениями искусства, а не наоборот, как считала мать, когда проводила показы своих коллекций. И как она, красивая девушка, может существовать в таком отвратительном интерьере и при этом еще называться Элькой? Эта мысль просто не давала ей покоя.
Она замечала подобные диссонансы с интерьером даже в сайтах известных дизайнеров, в которые она заходила. На днях она указала на это Оле, с которой сидели у компьютера, пока мальчишки обсуждали что-то свое.
– Ты так думаешь? – спросила та. – Тогда организуй там все по-своему.
Элька не обратила на эти слова никакого внимания и оставила Олю один на один с РС. Та, провозившись минут десять, вдруг воскликнула:
– Бинго!
Когда они втроем подошли, чтобы узнать, что случилось, Оля сказала будничным голосом:
– А теперь ты можешь исправить их ошибки и организовать интерьер так, как ты считаешь нужным.
Она взломала веб-сайт, и они находились внутри. Ответом было молчание. Каждый из них мысленно переваривал услышанное и возможные последствия этого неожиданного открытия. Первым опомнился Макс.
– Ты что же, можешь взломать любой сайт?
– Не знаю. Думаю, что не любой. У банков, наверное, установлена защита. Я просто не пробовала.
– Тогда попробуй!
У Макса был рациональный, коммерческий ум.
В тот день они просто похулиганили и переиначили весь интерьер в моделях, предлагавшихся в сайте. Но воспоминания об этом остались у каждого.
Элька еще раз подумала о том, что Оля – самый загадочный персонаж в их четверке. С ребятами было все просто и ясно. Но не с ней. Немногословная, всегда с полуулыбкой на задумчивом лице, девочка сама в себе. Элька даже не могла припомнить, как она оказалась в их компании. Она появилась как бы из ниоткуда и сразу же вписалась, как будто была там всегда. И конечно же, она была из тех, кого их преподаватель информационных технологий называла computer savvy. Только Элька никак не могла понять, где Оля всему этому научилась.
При воспоминаниях о том вечере ей вдруг пришло на ум, что как раз сегодня будет урок информатики, и это было самой приятной мыслью за все утро.
Однако нужно было ехать, чтобы не опоздать. Московские пробки непредсказуемы. Как всегда, она вызвала такси, на которое уходили почти все выделяемые матерью деньги, и стала собираться, хотя ей было трудно сосредоточиться, и единственное, чего бы ей хотелось, – это завалиться в кровать и забыть обо всем. Пришла мысль о том, что сейчас ей очень помог бы хороший косячок, но Макс, который иногда снабжал их травкой, жил на другом конце города, да и качество его товара в последнее время было просто паршивым.
Выезжая со двора, она заметила, что начали сносить очередную пятиэтажку, чтобы строить на ее месте 16-этажную башню.
«А мамаша-то хитрая! Зачем вкладываться, если их дом все равно рано или поздно снесут? А ведь она тоже зарегистрирована в их квартире. Но почему в результате ее экономии должна страдать я?»
Ей фатально не везло на таксистов. Опять попался молодой, глазастый идиот, который сейчас полезет с разговорами. Такие считают, что если купил тачку пятилетней давности, да еще собранную здесь, то он уже крутой.
Узнав адрес, куда ехать, он сказал:
– В гимназию, что ли? Поздновато! – При этом демонстративно посмотрел на часы. – Тяжелый вечерок был?
Не дождавшись ответа, спросил:
– Сколько там стоит обучение?
Нужно было сразу прекратить эту пустопорожнюю болтовню.
– У тебя что, дети есть? Вот когда будут, пойди в администрацию и узнай!
– А ты чего грубишь мне?
В голосе таксиста звучала угроза.
«И этот подонок позволяет себе так со мной разговаривать!»
– А то что мне за это будет? Остановишь машину и высадишь? Да я сейчас позвоню твоему диспетчеру и скажу, что ты ко мне пристаешь и хочешь изнасиловать. А мне еще нет шестнадцати.
Водила не нашел что ответить и уставился на нее через зеркальце заднего вида.
– Вперед смотри! А то попадешь в ДТП.
И со злорадством сфантазировала:
– А разобьешь меня, мой папаша найдет тебя и поставит раком за то, что дочка потеряла товарный вид.
Этот монолог обеспечил ей молчание до самой гимназии, и только там таксист дал волю чувствам. Когда она бросила деньги на переднее сиденье и стала выходить из машины, он газанул еще до того, как закрылась дверь, чуть не наехав задним колесом ей на ногу. Это была высшая форма презрения московских таксистов к клиенту.
– Чтоб ты сдох!
Это было единственное, что она могла подумать на подобное поведение. Теперь предстояло пересидеть этот день до урока информатики, и главное – чтобы ее никто не трогал. Только чтобы никто не приставал к ней, иначе она за себя не ручалась.
МАКС
Он проснулся и собирался было вскочить, чтобы бежать в гимназию, но вдруг вспомнил, что сегодняшнюю физкультуру они сократили, поэтому можно собираться неспешно. Времени хватит, чтобы успеть заскочить на рынок и узнать последние новости и цены, а главное – выяснить, куда девался его поставщик – Китаец.
Он слышал, как мать с отчимом отчалили, а нянька увела сводную сестричку в садик, и теперь вся квартира находилась в его распоряжении. Он встал, медленно прошелся по комнатам и заглянул в холодильник. Отведал там всего понемногу и запил кефиром. Теперь он был готов к дальнейшим подвигам.
Его поставщик, которого все почему-то звали Китайцем, был на самом деле то ли узбеком, то ли таджиком, и у него был самый настоящий среднеазиатский товар, безо всяких подмесов. Но он был полным торчком, поэтому договариваться с ним о чем-то было совершенно безнадежно. Его нужно было ловить, и этим Макс хотел заняться сегодня вместо физкультуры. Его уже пару раз спрашивали в гимназии о товаре, и приходилось давать уклончивые ответы.
