Архитектурка… Как она тут живет?
Еще шагов десять, и в стене слева появилась дверь. Прямо напротив очередного черного окна. Никаких ручек, никаких петель, просто шов в стене, ровный прямоугольник… Я толкнул ее рукой, потом пнул – полный ноль. А-а, вон оно что! Я вспомнил оранжерею и, закрыв глаза, пошел прямо на дверь.
Пахло пылью.
Я стоял в полной темноте и поэтому сразу не понял, что уже открыл глаза. Очевидно, это оказалась одна из тех дверей, которые «нельзя». Или нет? Ничего, скоро узнаю.
Я пошел вперед ощупью, стараясь идти прямо, чтобы потом без проблем вернуться к двери. Зацепился ногой за что-то легкое, типа картонной коробки, с шорохом отлетевшее во мрак. Наконец вытянутые руки уперлись в холодную шероховатую стену. Только бы на паутину не наткнуться…Черт!
Перед глазами сразу появился карикатурный паук, хоть сейчас в «Муху-цокотуху», перебиравший мохнатыми лапками в центре своей сети.
Не думать про пауков.
Однако паук постепенно вырастал, превращаясь в суставчатого монстра… Логово Шелоб.
Нет, только не думать про пауков.
Я пошел вдоль стены и вскоре очутился в углу. Угол как угол, без пауков и прочей мрази, сухой и чистый. Еще несколько осторожных шагов – опять угол. Значит, справа будет дверь. Ага, вот она, тонкий шов под пальцами… Уходить?
Я постоял в раздумьях и решил обследовать вторую половину комнаты, тем более не такая уж она большая. По дороге я опять наткнулся на коробку, наклонился и поднял ее. Потом рассмотрю.
Через минуту я вновь был у двери. Ничего интересного, просто пустая темная комната. Пора возвращаться. Я закрыл глаза и шагнул сквозь дверь. И услышал дикий визг.
– Успокойся! – заорал я, потому что испугался неменьше Суок.
Она стояла передо мной, прижав ладошки к вискам, и мелко дрожала – это было видно по огромному помпону на ее беретике. Сегодня на пей была некая разновидность спортивного костюма, разумеется, золотистого цвета.
Я бросил свою коробку, схватил ее за плечи и потряс.
– П… Привет, – пробормотала она, глядя на меня полными слез глазами.
– Привет.
Она заулыбалась.
– Я искал тебя.
– А я – тебя. Я знала, что ты пришел.
– Откуда?
– Знала, и все. Ты был там? Она показала пальчиком на дверь.
– Да.
Я посмотрел вокруг – вот она, моя добыча. В самом деле, обычная картонная коробка… Или не совсем обычная?
Я поднял ее. Картон как картон, в таких торты продают, например… Мелкая надпись сбоку: буквы знакомые, но слово складывается абсолютно нечитаемое. Написано вроде как фломастером…
Суок смотрела на коробку со смесью интереса и страха.
– Что это? – спросила она.
– Коробка, – буркнул я. – У вас во всех комнатах такой мусор валяется?
– Не знаю. Я не была в этих комнатах. Нельзя, – честно призналась Суок.
Чего еще было ожидать? Я аккуратно положил коробку у стены – пусть Царапающий изумляется, что за дрянь в его владениях, – и спросил:
– Что нового?
– Что?
– Что нового? Новости какие?
Никаких новостей. Пойдем играть? Прыгать. Она заглядывала мне в глаза, словно щенок, который приглашает хозяина побегать с ним по двору.
– Послушай, я бы хотел разобраться, что тут у тебя происходит, – серьезно сказал я. – Для меня это сон, а для тебя, по-моему, совсем не сон.
– Не сон,– согласилась она.
– Поэтому я и хочу разобраться.
– А прыгать?
– Погоди ты прыгать. Скажи, откуда ты знаешь, что можно, а что нельзя? Тебе кто-то говорит?
Суок смотрела на меня так, как смотрел бы, наверное, Папа Римский, если бы к нему явился некий тип и стал допытываться, кто это ему сказал про заповеди Христовы.
– Ты здесь одна, – продолжал я. – Одна живешь. Если я буду задавать тебе вопросы, на которые нельзя отвечать, что случится? Нас же никто не слышит, мы одни…
– Неправильно, – отрезала она.