Я сам себе не смог пояснить, о чем именно я его предупреждал, но интуиция уже сделала свои выводы, связав воедино дело по анонимному письму и несчастье, дошедшее до меня из спасательной станции.
Резко затормозив у ограждения, я выскочил из машины и по винтовой лестнице взбежал на вышку. Дверь с нарисованным большим красным крестом была раскрыта. Очутившись в комнате, напоминающей корабельную рубку, я посмотрел по сторонам, ожидая увидеть своего друга – больного, побитого, перебинтованного, но топчан и кресла были пусты, лишь за столом сидел сухощавый смуглый мужчина в плавках и белой кепке.
– Хорошо, что вы пришли, – сказал он, поднимаясь со стула. – Я вас давно жду… Вот здесь, пожалуйста, оставьте свой автограф.
Он придвинул к краю стола какой-то потрепанный журнал и протянул обгрызенную ручку.
– Что сделать? – не понял я, глядя на мужчину как на ненормального.
Тот немного замялся, задвигался, и от него сразу запахло портвейном.
– Да это я так… Распишитесь, в общем, за получение, – пояснил он, комкая улыбку.
– Нефедов где? – спросил я.
– Кто?
Идиотская ситуация, а все же обнадежила! Ошиблись, подумал я, опускаясь на край стола и не сводя глаз со спасателя.
– Мне позвонили с четвертой спасательной станции, – произнес я. – Сказали, что…
Я замолчал, невольно продлевая это мгновение, когда еще можно было надеяться на ошибку, на недоуменный взгляд спасателя, на его насквозь пропитые мозги, которые что-то напутали, на его сбивчивые извинения…
– Ну да, правильно, – ответил он и словно ударил меня под дых. – Номера аквалангов мы по регистрации сверили. Вон они лежат, в целости и сохранности. Распишитесь, что претензий к нам не имеете, и забирайте.
Я только сейчас увидел два узких оранжевых баллона, опутанных лямками и поясным ремнем. Гофрированный шланг с загубником был свернут в кольца, словно омерзительный гигантский червь. Каждый баллон был помечен логотипом моей фирмы – силуэтом парящей чайки в треугольнике.
– Что с ним случилось? – не своим голосом спросил я и сел на топчан.
– «Ямахой» полголовы снесло, – ответил спасатель, с сожалением развел руками и принялся вытряхивать сигарету из сырой пачки.
– Какой еще «Ямахой»?
– Водным мотоциклом, будь он неладен!
– Нашли, кто им управлял?
– Да как тут найдешь? Их тут как мух в навозе! Все ракетами носятся, ревут, фонтаны задирают! Мы его только по кровяному пятну и нашли. Вон там, – махнул он рукой в сторону моря. – Метров триста от берега.
Я не мог оторвать взгляда от аквалангов. Дым сигареты, которую курил спасатель, был отвратителен. Подойдя к окну, я толкнул его, распахивая настежь.
– А он кто для вас? – осторожно поинтересовался спасатель. – Клиент? Или знакомый?
– Где он сейчас? – спросил я.
– Где ж покойнику быть? – повел мосластыми плечами спасатель и выпустил дым из ноздрей. – В морге, должно быть.
– Милиция приезжала?
– Да, была милиция. А что она, эта милиция? Несчастный случай. Как говорится, тут милиция бессильна.
– Не стали искать водителя «Ямахи»?
– Да я ж говорю, что незачем его искать! – громче повторил спасатель, полагая, должно быть, что я тугой на ухо и с первого раза не расслышал. – Вина на ныряльщике. Он должен был оставить над собой красный поплавок и близко к поверхности не подплывать. Тогда б его и не задело.
Я ходил по тесной комнате. Голова гудела. Мне было трудно сосредоточиться, и я все время тер пальцами висок.
– Да, беда, беда, – заполнил затянувшуюся паузу спасатель, сокрушенно покачал головой и затушил окурок в пустой консервной банке.
«Не верю, – подумал я. – Нефедов не новичок в подводном плавании. Он никогда не допустил бы такой грубой ошибки: подняться в верхние слои воды вдалеке от берега, где полно мотоциклов и катеров. Значит, что-то вынудило его это сделать».
Я склонился над аквалангом и взялся за мокрую лямку. Баллоны показались мне неправдоподобно легкими. Я глянул на шкалу измерителя давления. Стрелка стояла почти на нуле. Моя рука легла на кран вентиля. Он был завинчен до упора.
– Кто трогал кран?
Спасатель, не сразу разобравшись в сути моей претензии, торопливо подошел ко мне и тоже тронул вентиль.
– Да, – подтвердил он. – Закрыт.
– Кто его закрыл? – Я приподнял и снова опустил акваланг на пол. Баллоны глухо ударились о пол.
– А я знаю кто? – пожал он плечами. – Никто из нас ничего не трогал. Как было, так и осталось.
– Но ты понимаешь, что с закрытым вентилем плыть под водой невозможно?
– Естественно! – оживленно усмехнулся спасатель, демонстрируя свою профессиональную осведомленность. – Не через задницу же дышать, верно?
Я выпрямился. Пот крупными каплями катился по моему лицу. Гнусная игра, еще толком не начавшись, уже приняла опасные формы. Мне очень хотелось ошибиться, но даже простейшая логика исключала несчастный случай. Валерку убили умышленно. Он не плыл под водой на малой глубине. Он плыл на поверхности и дышал атмосферным воздухом, предварительно завинтив кран подачи воздуха из баллонов. Не заметить его с «Ямахи» при полном штиле было невозможно. На него в самом прямом смысле наехали – нарочно!
Я вышел из станции «на автопилоте», закинув за плечи злополучный акваланг. Сел в машину, зачем-то включил магнитолу, затем – омыватель стекол. Я был настолько сбит с толку, что не знал, что мне делать. И вообще, и в данную минуту. Куда ехать? Кому звонить? Что выяснять? Открыл «бардачок», вытащил початую бутылку виски, весьма гадкого на вкус, которое минувшей ночью предлагал странной попутчице. Вся чертовщина началась с нее, подумал я, пригубливая бутылку. Точнее, с грозы, из-за которой был отложен рейс.
Больше двух глотков я не осилил. Тем не менее крепкий самогонный вкус пробил в сознании туманную поволоку. Я завинтил крышку, поплескал коричневой жидкостью перед глазами, и свежая идея благополучно родилась.
Спасатель оказался несказанно счастлив моему подарку. Он уже принялся выставлять на стол потрескавшиеся пластиковые стаканчики да выкладывать на закусон липкие карамельки, как я его остановил.
– Не надо, я уже пил. Хочу, чтоб ты меня правильно понял: погиб мой друг.
– Какой базар! – сиплым голосом ответил спасатель и стал разливать. – Разве я не понимаю? Друг – это…
Не придумав, с чем сравнить друга, он мягко, чтобы не пролить, качнул рукой и выпил. Я терпеливо подождал, когда он разровняет сморщенное от удовольствия лицо, занюхает карамелькой и поставит стаканчик на стол.
– Вот тебе моя визитная карточка. Второй телефон – мобильный, по нему ты соединишься со мной в любое время, – сказал я и следом за визиткой протянул спасателю крупную купюру. – А это деньги… Бери, бери! Я думаю, ты их отработаешь честно.
Спасатель нерешительно покрутил купюру в пальцах и поднял на меня вопросительный взгляд.
– Как тебя зовут-то? – спросил я.
– Ломов, – представился спасатель.
– А имя?
– Имя? – повторил спасатель и почему-то замялся. – В общем-то, зовут Галактионом, но все называют меня Ломом. Я так привык.
– Ладно, – согласился я с этой странной для водного спасателя кличкой. – Задача, Лом, стоит перед тобой такая. Если кто-нибудь подойдет к тебе и станет расспрашивать подробности о том, как погиб мой друг, ты должен запомнить приметы этого человека, номер его машины, если он приедет на машине, и немедленно позвонить мне. Ясно?
Спасатель с облегчением спрятал купюру в карман.
– Какой базар! Нет проблем! Позвоню сразу же!
Второй раз я спускался по крутой лестнице, крепко держась за перила, и удивлялся, как не свернул себе шею, когда нес акваланги. В машине, откинувшись затылком на подголовник и закрыв глаза, я вспомнил весь сегодняшний день, начиная с моего внезапного пробуждения и заканчивая разговором со спасателем. Утро со всей своей младенческой свежестью и чистотой отодвинулось от меня на неподвластное расстояние. Все изменилось в корне. И не только потому, что не стало моего друга. Обстановка деформировала и меня со скрежетом гнущегося металла. Еще утром я воспринимал анонимное письмо и все Валеркины проблемы как что-то отдаленное, не касающееся меня, как действующий вулкан на одном из островов архипелага Туамоту. Но когда рядом со мной кто-то начал махать кулаками и я щекой почувствовал прохладный ветерок, когда кто-то дерзко убил моего друга, самоуверенно полагая, что все вокруг тупицы и никому не взбредет в голову подвергать сомнению версию о несчастном случае, я уже не мог оставаться безучастным наблюдателем.
По боковому стеклу кто-то постучал костяшками пальцев. Я открыл глаза и увидел прямо перед собой тугой живот, упакованный в форменный китель. Поднял взгляд. Там находились погоны, фуражка и прочие атрибуты, столь необходимые представителю ГАИ.
– В данном месте нахождение автотранспортного средства запрещено, – менторским тоном произнес инспектор, – что определено запрещающим знаком «Движение запрещено». На данное нарушение накладывается административное наказание в виде штрафа в сумме тридцать две гривны. Оплатить можно в сбербанке либо на месте. На месте дешевле…
