Соратников-современников прибавилось, но сокращение моего "ближнего круга" изрядно меня расстраивает. Собственно говоря, от круга уже почти ничего не осталось. Несчастный Хабалов погиб. Васильчиков, под руководством Альбертыча, начал строительство давно анонсированной организации – Комитета Государственной Безопасности. Гревс оказался в опытных руках Дорофеева-Шенка, который со всем прилежанием начал натаскивать его, точно легавого щенка на охрану ценной особы моего величества. А Николай Оттович и вовсе отправился на флот, в преддверии грядущих боевых действий с Японией…
Кстати, о грустном… Смерть бедолаги Фалина вот-вот обернется натуральным военным конфликтом со страной сакуры и Фудзиямы. Александр III, разъяренный смертью второго сына, принял окончательное и бесповоротное решение отмстить неразумным хазарам, то бишь японцам. К моему ужасу его поддержали и окончательно утвердили в этом решение мои друзья-соратники из будущего.
Господь Вседержитель, как же я уговаривал своих современников, как спорил с ними, доказывая, что не нужна нам эта война. В смысле – сейчас. Ну что б не подождать лет пятнадцать. Мы тогда эту Японию не только разгромим, но еще и разграбим. До черного волоса! Я уже в мыслях себе рисовал, как мы всё у джапов отберем, все промпредприятия демонтируем и в свое Приморье отвезем, как захватим все активы всех банков и даже, в тех черных мечтах, представлял себе, как снимаем и уволакиваем к себе рельсы со шпалами! А что теперь? Ну, сплавают наши мареманы на Дальний Восток, ну отоварят нарождающийся флот страны Восходящего Солнца по самое не балуйся… И что? Что с них, бедолаг раскосеньких сейчас-то взять? Ведь нет же у них ничего.
Но дядюшка генерал-адмирал, Шенк, Целебровский и даже Димыч насели на меня и нанесли сокрушительное поражение по всем фронтам. Основным аргументом, который они выдвигали, было: "Олег, паровозы надо давить, пока они чайники!"
Даже отчаянная попытка перенацелить развоевавшуюся когорту "made in USSR" на "горячо любимую" мною Британию, у которой именно в тот момент намечалась заварушка с Португалией из-за африканских владений последней, потерпела полное фиаско.
Выслушав меня, Алексей Александрович, флотоводец наш, характерным жестом почесал ухо:
– Это, разумеется, интересная идея, Олег. Об этом стоит подумать и рассмотреть возможность оказать поддержку нашей эскадрой братскому португальскому народу. На обратном пути с Тихого океана.
Вот и весь сказ. Так что Николай Оттович отбыл на Балтику, вступать в должность вахтенного офицера флагмана. Хоть я и настаивал на том, чтобы Генерал-Адмирал назначил моего адъютанта командиром корабля, ничего не вышло. Платов прямо заявил: хочешь, мол, чтобы из Эссена толк вышел – дай ему на флоте послужить, как положено. В принципе, верно: какой из Эссена сейчас командир корабля? Почти такой же, как и из меня. Хорошо, что хоть флаг-офицером его Алексей сделал, а то ведь поначалу чуть ли не по интендантской части назначить предлагал. Ладно, потрется Николай Оттович возле маремана нашего великого, авось и наберется свежих идей (прямиком из XX века!) о тактике и оперативном искусстве.
Так что, из всех моих тонтон-макутов*, из тех, с кем начинал, при мне остались только Ренненкампф, Шелихов и Махаев. Правда, Павла Карловича тоже скоро придется отпускать в "большую жизнь". Вот и останусь я только с моими ординарцами век вековать…
(*Тонтон-макуты -- гаитянская гвардия (добровольцы Национальной ?Безопасности -- Milice de Volontaires de la SИcuritИ Nationale), ?служащие опорой режима Франсуа Дювалье. Созданы в 1959 по образцу ?итальянских чернорубашечников. В переносном смысле – фанатичные сторонники)
Рассказывает Дмитрий Политов (Александр Рукавишников)
Великий князь Алексей Александрович, генерал-адмирал русского флота объявился в Нижнем Новгороде без помпы и оркестра. Просто тихо приехал для инспекции моего завода, как и обещал на общем собрании. Приехал инкогнито в конце января, в сопровождении двух офицеров, простым пассажирским поездом, правда, все-таки первым классом. И ведь не предупредил заранее, собака, за что и поплатился – до Стальграда добирался на простом извозчике.
Саша Ульянов, секретарь мой незаменимый, в очередной раз затек в дверь кабинета с сакраментальной фразой про Юстаса и Алекса. После визита и пятидневного загула с цесаревичем, Сашеньку уже сложно чем-либо удивить. Подумаешь – очередной великий князь пожаловал!
После часовой прогулки в открытом конном экипаже в разгар метели, Алексей свет Александрович капитально замерз – не спасла шинель на меху и каракулевая шапка. При взгляде на бедственное положение товарища моим первым порывом было накатить ему грамм двести водки, но я вовремя вспомнил, что Сергей в настоящий момент мужественно борется с зеленым змием, засевшим в глубинах организма, доставшегося от растворившегося на воздусях великого князя Алексея. Поэтому я ограничился предложением чисто символической рюмочки коньячку и распоряжением о срочной доставке в кабинет горячего чая. И то и другое Алексей принял с благодарностью.
К чести Сережки Платова, или, по нашему договору об именах, Великого Князя Алексея, пришел он в себя довольно быстро. Хватило всего половины ведерного самовара.
– Ну, my dear businessmen of god, хвались плодами трудов праведных, посмотрим, что из этого подойдёт для флота! – решительно заявил Алексей, после отказа от моего предложения откушать с дороги, чем этот самый god послал. Великий князь явно догадался, что обед может сильно затянуться и плавно перерасти в ужин.
– Экий ты прыткий, твое высочество, – улыбнулся я. – Не успел приехать и сразу быка за рога! С чего начнем? Со стрелковки?
– Нехай со стрелковки, хотя меня больше интересуют стволы с более широкими дулами, – хмыкнул адмирал. – Пойдем по возрастающей!
Мы накинули шубейки и вышли из кабинета. Проходя через приемную, я сказал секретарю:
– Саша, я сегодня больше никого не принимаю! Меня можно беспокоить только в двух случаях -- если вдруг загорится завод или снова приедет цесаревич, что, в общем-то, одинаково…
– Понял, – Александр с достоинством кивнул пробором.
– Слушай, а он действительно?.. – дернув подбородков в сторону приемной, спросил князь, когда мы уже спускались по лестнице.
– Да, тот самый -- старший брат! – кивнул я.
– А где сейчас младший? – продолжил допытываться Алексей.
– Наверное заканчивает гимназию! – пожал я плечами.
– А его ты куда пристроишь? – не унимался князь.
– Да фиг его знает! Не думал об этом! – немного растерялся я. – Пусть сначала универ закончит, а там посмотрим. Я и старшего хотел обратно в Питер отправить -- доучиваться. И попутно подобрать пару сотен головастых парней -- химиков и биологов. Хочу начать выпуск лекарств…
– А не боишься, что он там снова?.. – ухмыльнулся Алексей.
– Нет, не боюсь! – отрицательно мотнул я головой. – Саша теперь не прекраснодушный мечтатель, а циничный реалист. Он же видит, что наша деятельность приносит стране гораздо больше пользы, нежели революционная. Мы с ним как раз недавно эту тему обсуждали, я его прощупываю потихоньку, к самостоятельной работе готовлю, так он мне такую фразу выдал, что я чуть с кресла не свалился: им, говорит, соратникам моим бывшим, нужны великие потрясения, а вам, Александр Михалыч и друзьям вашим -- Великая Россия! Прикинь!
– Ну, надо же… Столыпина цитируют за 20 лет до того, как сам Петр Аркадьевич это произнес… А, вот интересно: что же такого он увидел сидя на секретарском месте? Какую пользу приносит ты приносишь стране? Только богатеешь на продажах и расширяешь производство. Мироед… но мироед с понятием, в отличии от других промышленников. Своих рабочих кормишь получше и эксплуатируешь поменьше. Н-да… и связи у тебя тоже разносторонние… Вот собственно и всё, что мог увидеть Саша. В настоящие то дела его не посвящали и не посвящают.
– Видишь ли в чем дело, мой старый скептический друг: еще в самом начале нашего с Александром знакомства я изложил ему свою концепцию. А она очень проста -- я не хочу, чтобы в России были бедные люди. И мой Стальград в этом отношении -- буквально город будущего! Высокий общий уровень жизни, бесплатное образование и здравоохранение. Общественное самоуправление и добровольный правопорядок. И эту модель мы хотим распространить на всю страну! Вот это Саша со своего секретарского места и видит! А еще он видит, что над осуществлением этой идеи работают даже Великие Князья и некоторые генерал-адмиралы! Не говоря про самого цесаревича… Ты думаешь, он не срисовал, что вы все со мной совершенно не по этикету себя ведете, а – как старые собутыльники… тьфу, в смысле соратники?
– Крхм… – адмирал аж поперхнулся. – Как ты сказал? Общественное самоуправление и добровольный правопорядок? Вот уж чего от тебя не ожидал! Это же… Перманентный оргазм общечеловеков… и один из девизов батьки Махро… тьфу! …Махно!