Анна наконец добралась до своего дома, поднялась на четвертый этаж, достала ключи…
Руки у нее тряслись, и она не сразу попала в замочную скважину. Ключ с трудом провернулся. Это было странно и неприятно – замок новый, она, разумеется, сменила замки, когда въехала в эту квартиру. Успокоив себя тем, что ей это просто показалось, что замок в порядке, все дело в ее собственном нервном состоянии, в трясущихся руках, Анна вставила ключ во второй замок.
Этот замок вообще не был закрыт.
Она не поверила себе, нажала на ручку двери – и та открылась.
Этого не могло быть.
Анна прекрасно помнила, что, уезжая, заперла оба замка. Она еще не в маразме, не могла она оставить квартиру незапертой или запертой только на один замок.
Открыв дверь, она вошла в прихожую, включила свет…
И ахнула.
В ее доме, несомненно, кто-то побывал. И этот кто-то вовсе не пытался скрыть следы своего визита.
Голубой коврик в прихожей был отогнут, шкафчик для обуви открыт, его содержимое валялось на полу. Дверца зеркального шкафа-купе, где висела ее верхняя одежда, отодвинута, одежда сброшена с вешалок.
Анну затрясло от злости. Она угробила целый день, чтобы навести в этом шкафу порядок, а тут какая-то сволочь устроила настоящий погром!
Какая-то сволочь?
Анна догадалась, кто перевернул ее дом вверх дном. И с каждой минутой эта уверенность возрастала.
Она обошла всю квартиру.
Всюду было то же самое.
Хуже всего – на кухне: шкафчики распахнуты, их содержимое разбросано по полу. Из морозилки вынули запасы мороженых овощей, и теперь зеленая фасоль, цветная капуста и шампиньоны превратились в отвратительную подтаявшую кашу.
В спальне – ничуть не лучше: шкаф открыт и разгромлен, с кровати сдернуто постельное белье, из прикроватной тумбочки вырваны ящики, их содержимое разбросано по полу.
И в жилой комнате, которая играла в квартире роль гостиной и кабинета, был такой же разгром. С дивана сдернуты подушки, книги и компакт-диски сброшены с полок и грудой валялись на полу. Запертый на ключ ящик стола, в котором она держала документы и деньги, выломан с мясом, его содержимое перерыто, но ничего не пропало.
Заглянув в ванную комнату и убедившись, что здесь тоже похозяйничали, она вернулась на кухню, села на табуретку и схватилась за голову.
Подозрение, которое возникло у нее в самый первый момент, укрепилось и превратилось в уверенность.
В ее квартире побывали не обычные воры-домушники.
Те действовали бы аккуратно и планомерно, оставили бы как можно меньше следов, а самое главное – унесли бы все сколько-нибудь ценное, все, что можно продать. Здесь же царил дикий разгром, как будто в квартире похозяйничало стадо диких обезьян или компания разбушевавшихся пятиклассников – но при этом ничто ценное не пропало, по крайней мере, на первый взгляд. Воры не тронули ее новую шубку, не прихватили дорогой компьютер, мало того – они выломали ящик стола, но не взяли даже деньги!
Это уж совсем не похоже на квартирных воров.
Это выглядит так, как будто вор искал что-то вполне определенное. Какой-то конкретный предмет.
И Анна догадывалась, кто это был и что он искал.
Сволочь Вадим! Ну, какая же он сволочь!
Все началось примерно месяц назад. Ее бывший муженек приперся как-то к ней в кабинет и по привычке уселся на угол стола.
– Можешь нас поздравить! – сказал он, глупо улыбаясь. – В июле у нас свадьба!
– Вот как? – Анна наклонилась к столу как можно ниже, чтобы он не заметил выражения ее лица.
Чего он от нее ждет? Что она бросится ему на шею, визжа от радости? Или прижмет к груди и заплачет материнскими слезами? Зачем он ей это сказал?
– Ты пришел ко мне поделиться своей радостью? – проговорила она холодно. – Я приняла к сведению, а теперь неплохо бы нам обоим приступить к работе.
Анна очень выразительно поглядела на него. Ишь расселся на столе, как мальчишка, еще ногами болтает!
– Очень уж ты сурова! – Улыбка сбежала с его лица. – Так с людьми нельзя.
Анна промолчала, ей совершенно не хотелось вступать с ним в бесполезную перепалку. Как сделать так, чтобы он забыл дорогу в ее кабинет и приходил туда только по вызову? Раньше им обоим нравилось то, что они все время на виду друг у друга, теперь же это очень мешает.
Ему тоже не хватает их разговоров, поняла она. Он привык каждой мыслью по работе делиться с ней. Иногда забегал просто так поболтать, ему помогали такие перерывы. А теперь что ему делать, когда нужен толковый совет или просто ничего не значащий разговор? Куда ему податься? Бесконечно пить с девчонками кофе? Они уж точно ничего умного не посоветуют, к тому же Анна строго следит, чтобы кофейные посиделки не продолжались более пятнадцати минут. Разговаривать с ненормальными программерами? От этих вообще ни одного внятного слова не дождешься, к тому же своими идеями с ними делиться чревато, как бы не перехватили идейку-то…
– Вадим, – решительно сказала Анна, – если у тебя нет ко мне конкретных вопросов, то я предпочла бы…
– Мне… мне нужно с тобой поговорить! – Он спрыгнул со стола. – Ты права, на работе это сделать неудобно. Можно я зайду к тебе сегодня вечером?
– Зачем? – Анна воззрилась на него в полном изумлении.
– Это важно, – теперь он был тверд. – Я зайду после восьми, ты как раз успеешь домой вернуться.
Ну да, раньше они возвращались вместе, теперь же он сломя голову мчится к своей… к этой Дарье, а она торчит на работе допоздна. Если на то пошло, ей просто тошно сидеть одной в пустой неуютной квартире. Нужно взять себя в руки и заняться квартирой всерьез, а то в это безликое помещение и приходить-то противно. Домработница-то, конечно, довольна – убирать легко, не стоят на полочке никакие безделушки, не сидят на диване меховые игрушки, не висят на стенах фотографии.
Ага, тут же усмехнулась Анна, и что она может повесить? Их с Вадимом общие снимки, может, еще свадебные? У них все было общее – дом, поездки в отпуск, друзья…
Своих подруг у нее и в юности было маловато, а потом из-за этой круговерти они все отошли как-то на задний план. Для нее всегда главной была работа, тут Вадим прав.
Анна поморщилась – пора перестать вспоминать о нем к месту и не к месту. И за каким чертом он припрется вечером, хотелось бы знать? Она-то хотела наложить на лицо питательную маску и полежать в ванне с лавандовой пеной, расслабиться. Придется отложить.
Он пришел, как и собирался, и Анна встретила его, аккуратно одетая и с тщательно наложенным макияжем. Она и раньше-то дома распустехой не ходила, так что теперь и вовсе незачем принимать его в халате.
Он потоптался в прихожей, прошел в гостиную, огляделся с любопытством.
– Еще не обжилась… – протянул он, – как-то тут у тебя пусто.
Анна мгновенно разозлилась – она его в гости не приглашала, так какого черта!
– Послушай… – спокойно сказала она, – ты собирался поговорить со мной о деле. Ты сказал, что это важно. Так давай начинай. Извини, но чаи с тобой гонять я не буду, с этим теперь не ко мне.
Бывший муж сел на диван, тут же вскочил с него, как будто ему в пятую точку впилась пружина, прошелся по комнате, подошел к окну. Анна поняла, что он нервничает. Она тоже поднялась с кресла, чтобы не смотреть на него снизу вверх. Наконец он решился.
– Дело в том, что мы женимся, – заговорил он, и Анна четко видела, с каким трудом он выталкивает из себя слова.
– Я в курсе, – заметила она спокойно.
– Мы решили, что не будем устраивать пышную свадьбу, – продолжал он, – потому что… потому что…
«Потому что у тебя нет денег и некого пригласить», – поняла Анна.
Тратить деньги на пышную свадьбу, когда негде жить, – весьма неразумно, тем более что придется кормить и развлекать ораву малознакомых людей. Родственников у Вадима почти нету, родители умерли, друзья… друзья все были на прошлой свадьбе, возможно, кто-то и придет на эту, но таких будет, конечно, мало. Сотрудники уж точно не придут, побоятся с Анной ссориться.
Очевидно, жениху и невесте пришли в голову те же резоны. Что ж, это разумно.
– Не беспокойся, дорогой, я не обижусь, если вы меня не пригласите! – Анна не выдержала и напитала свои слова ядом.
– Я и не собирался тебе приглашать! – Он зло блеснул глазами. – Я пришел забрать у тебя кое-что!
– Что же это? – искренне удивилась Анна. – В этой квартире нет ничего твоего.
– Есть! – Он подошел ближе. – Верни мне кольцо!
– Какое кольцо? – Анна оторопела.
– Не придуривайся! – Он был сердит, и сам себя накручивал. – Бриллиантовое кольцо моей матери, фамильную вещь!
– Ах, вот ты о чем… – Анна просто не верила своим ушам. – Ты это серьезно?
Когда-то давно, когда они поженились с Вадимом, свекровь не слишком одобряла Анну. Дело тут было не в ней, как поняла Анна позже, просто свекровь не смогла примириться с тем, что ее единственный сын женился, и у него может быть своя жизнь, в которой ей, матери, отведена второстепенная роль.
