- Ты король, - отозвалась Сиренити. - К тому же, я тоже не смотрю. Почитать тебе?
- А почему вы не смотрите? Вы же взрослая, - насупился Эйден. - И он ваш враг! Вам же, наверное, тоже хочется.
Сиренити опустилась перед мальчиком на колени и, взяв за плечи, заставила смотреть в глаза.
- Никто не хочет, Эйден. Ты думаешь, твой дядя наслаждается? Или будет рад, когда его врага убьют? Нет. Запомни, милый, мы с врагами осторожны - как с соперниками. Но врагов нельзя ненавидеть. Запомнишь?
- Почему нельзя? - не понял мальчик.
- Потому что ненависть делает тебя слабым. Уязвимым. Ты король, и ты должен это запомнить. Найди в себе жалость и понимание. Тогда твой враг будет уничтожен, а ты победишь.
Эйден недоумённо моргнул, и Сиренити, опустив голову, рассмеялась.
- Просто запомни, хорошо?
***Тот вечер Ролдэн запомнил надолго. Из-за песни и того, что случилось потом.
Тогда демон вернулся с совета раньше. Сославшаяся на плохое самочувствие и оставшаяся в спальне Сиренити играла на гитаре. Другая музыка, да и королева на этот раз не пела. Но мелодия врезалась в сердце ничуть не меньше, чем раньше. Что-то печальное, на южном диалекте.
И Ролдэн снова увидел родную и хрупкую крэстианку - его личный воздушный замок.
Который развеялся, стоило Сиренити опустить гитару и обернуться.
Ролдэн ещё запомнил, что на ней было простенькое и почему-то забрызганное грязью платье и дорожная накидка.
Воздушный замок исчез, стоило крэстианке сделать это всепонимающее лицо и приветственно сжать руку демона.
Что-то из этого было ложью. И последнее время Ролдэн верил, что ложью стала музыка.
А следующим утром принцу-регенту сообщили, что из дворцового хранилища пропал некий артефакт, нашедшийся в древнем Круге ровнёхонько в центре. Соседние с Кругом деревеньки трясло ещё дня три.
Ещё с неделю Ролдэн получал сообщения о пропаже артефактов, наблюдал, как поздно приходит в спальню усталая супруга, слушал о том, как сходят с ума стихии в месте Кругов по всей стране.
И, когда соседний столице торговый город вдруг за одну ночь оказался разрушен, а Сиренити тогда же не явилась в супружескую спальню, Ролдэн не выдержал.
***Сиренити одевалась - бедно и невзрачно, как простая горожанка. Точнее горожанин, потому что одежда была мужской.
А ведь должна ещё спать, думалось стоящему в дверях Ролдэну. Если всю ночь провела неизвестно где...
- Ваше Величество.
- Мы, кажется, договаривались не использовать титулы, - не поворачиваясь, заявила крэстианка.
Демон вздрогнул: выходит, всё-таки заметила, что он тут.
- Куда-то собираешься, милая? - беспечно произнёс он. - Мне проводить тебя?
- Нет, - покачала головой крэстианка. - Я буду изменять тебе в ближайшей подворотне. С тобой это делать неудобно.
- Сиренити! - голос дрогнул от еле скрытой ярости.
- Ролдэн, помнишь, ты как-то спрашивал, зачем я здесь, - перебила крэстианка.
Демон замер.
- Ты сказала, политика.
Сиренити закрепила застёжку плаща.
- Именно. Политика.
Резкий удар в висок - и сознание тут же "поплыло". Демон рухнул на колени. "Как она смогла так быстро оказаться рядом?" - мелькнула мысль, и голос, сладкий, волшебный голос произнёс на ухо:
- Прощай... демон.
***Сиренити осторожно установила чашу на треножник и, посмотрев на небо, сосредоточенно кивнула. Ярко сияла растущая луна, похожие на клыки чудовища камни отбрасывали длинные тени, тихо шелестел травами ветер.
Крэстианка снова внимательно посмотрела на чашу и, вздохнув, рванула рукав. Холодный блеск клинка, тяжёлые капли монотонно застучали по серебряному дну чаши. Словно живые, вздохнули камни...
Сиренити снова глянула на небо, потянулась к чаше и... замерла. Меч у её горла яростно сверкнул.
- Крепкий демон, - спокойно произнесла крэстианка. - Я почти решила, что ты не придёшь.
Ролдэн прижал клинок сильнее - на светлой коже крэстианке появилась тёмная полоска крови.
- Что ты собиралась делать?
Сиренити покосилась на демона и улыбнулась.
- Освободить человеческую магию.
Ролдэн замер. Всё это совершенно не имело смысла.
- Магия людям не подчиняется, - отчеканил он. - Это знают даже дети.
Улыбка крэстианке стала шире. Тонкие, чуть подрагивающие пальцы легонько коснулись клинка... Который, тихо зазвенев, засиял синим и каплями пролился на землю.
- А ведь я человек, - встретив ошарашенный взгляд демона, произнесла Сиренити. И выставила перед собой руку.
Ролдэна протащило по земле и с силой ударило о камень-клык.
- Зря ты пришёл, демон, - вздохнула крэстианка. - Зря мы вообще встретились. Впрочем, ещё не поздно. Уходи. У тебя десять минут. Пока Луна не окажется рядом с Близнецами. Иди и забудь всё, что видел.
Ролдэн неловко повернулся и сморщился от боли. Зато рука нащупала спрятанный за поясом кинжал.
- Предательница, - прошипел демон. - Расправилась нашими руками с Севером, теперь освободишь магию и станешь королевой мира? Юг будет всеми править? Крэстиана?
Сиренити макнула палец в чашу и принялась прямо в воздухе выводить руны - палец оставлял золотой след.
- Глупый демон. Неужели ещё не понял? Крэстианы не существует.
Ролдэн вздрогнул.
- Что?
- Поэтому её не смогли отыскать ройийцы. Нельзя найти того, чего нет. Я заколдовала вас всех, заставила поверить в иллюзию. А есть только я и моя армия. Они, кстати, духи, мои южане, - Сиренити улыбнулась. - И я освобожу магию для всех людей. Потому что должно быть равновесие - если демоны могут колдовать, должны и люди.
- Зачем это тебе? - осторожно вставая и пряча кинжал, поинтересовался демон. - Ты уже можешь колдовать. Одна из людей. И у тебя есть... твоя армия. Ты же можешь владеть всем. Зачем?
Сиренити опустила руку и обернулась.
- Помнишь, я говорила про демона - Руадана? Он решил, что ваш мир принадлежит ему, знаешь ли. Ройийцы бы вас завоевали, но ваша магия лишь расцвела и очень скоро, десятилетия через три вы уничтожили бы и Север, и Восток, и Запад и добрались бы даже до пустынного Юга. Но не теперь, - усмехнулась волшебница. - Когда я закончу, люди смогут вам противостоять. А я уведу ещё один мир из-под носа Руадана.
Всё это казалось бессмыслицей, но главное Ролдэн всё-таки понял.
- Ты лживая мерзавка, - выдохнул он. - Если всё будет так, как ты говоришь, нас уничтожат.
- О да, - кивнула Сиренити. - Всех до единого. И очень скоро.
Ролдэн на мгновение закрыл глаза.
- Ты играла с моим племянником... Ты...
- Его повесят на дворцовых воротах. Эйдена, - спокойно заметила Сиренити, глядя на небо. И вдруг широко улыбнулась. - Поэтому, если не хочешь, чтобы это случилось, - волшебница в упор посмотрела на демона. - Убей меня.
Ролдэн замер. Ещё мгновение назад он бы ударил, не раздумывая. Но сейчас... Сейчас перед ним была печальная вздрагивающая женщина, шептавшая когда-то: "Я боюсь" и "Не уходи". А ещё был её голос, самый красивый в мире и...
Сиренити фыркнула.
- Ясно. Не можешь. Ролдэн, а ты знаешь, что мои песни и музыка - это тоже магия? Я прекрасно понимаю, как они действуют на демонов. Помнишь, я тебе пела? Что, демон, влюбился в меня после этого? "Родная", "богиня", - передразнила волшебница. - Помнишь, как шептал? А я тобой играла. Ты для меня никто. Просто очередное орудие. Бедняжка, - добавила она, поворачиваясь к чаше и простирая над ней руки.
Ухнули камни, завибрировала земля, зазвенел голос Сиренити, говорящий что-то на незнакомом языке.
Ролдэн всхлипнул, до крови закусил губу.
И ударил.
***Вспышка в ту ночь была такой яркой, что на какое-то время стало светло как днём. Во всех частях королевства. Но это ты и так знаешь, этому вас учат. И рассказывают о том, что магический фон изменился. Но не настолько резко, как боялись учёные. У нас ещё много времени до того, пока люди освоят магию.
И лучше, мальчик мой, пусть они сделают это под нашим руководством. Именно поэтому мы вкладываем большую часть нашего бюджета в создание магических университетов.
И я мечтаю, мальчик, мой, что когда-нибудь мы создадим университет, где демонов и людей будут учить наравне. Только в этом случае мы действительно победим наших врагов...
Ну, а что было после этой ночи ты знаешь и так. Крэистанцы исчезли - просто испарились. Мой дядя, оправившись после магической атаки, отказался от титула принца-регента и уехал в своё имение - далеко от столицы. Регентом на три года стал лорд Анэкси, а после завершения обучения и достижения совершеннолетия, править стал я.