Одного этого было бы достаточно, чтобы заслужить вечную признательность потомков, но, по сравнению со следующим изобретением доктора Варшавской, значимость первого меркнет. Она проникла в природу феномена гравитационных потоков глубже чем кто-либо другой, и внезапно осознала возможность переконфигурировать стандартный импеллер, чтобы он проецировал свои гравитационные потокипод прямым углом к оси корабля. Тогда, конечно, пропадал эффект «захвата» куска обычного пространства, но зато эти перпендикулярные гравитационные поля можно было синхронизировать по фазе с потоком и устаранить опасную интерференцию. Более того, новые поля стабилизируют корабль относительно потока и, тем самым, устраняют опасность гравитационного сдвига. Новые импеллерные узлы, «альфа-узлы», которые она установила на свой корабль «Флитвинг», развернули гигантские нематериальные паруса: круглые, тарелкообразные гравитационные полосы, более двухсот километров в диаметре. Совместно с ее же гравитационными детекторами «читающими» гравитационные потоки, альфа-узлы позволяли в буквальном смысле слова «идти под парусами» в гравитационном потоке развивая неслыханные ускорения.
Мало того, взаимодействие паруса и гравитационного потока приводило к возникновению мощного энергетического потенциала, к которому можно «подключится» и снабжать энергией корабль. Фактически, «поставив паруса» корабль получал достаточно энергии чтобы их поддерживать, управлять ими, идля любой мыслимой потребности на борту самого корабля, таким образом позволяя заглушить генераторы до момента выхода из гиперпространства. Гиперкорабль под парусами Варшавской не нуждался в рабочем теле для реактивных двигателей, почти не нуждался в топливе, и мог сколь угодно долго поддерживать высокое ускорение, снимая проблему потери скорости при переходе между гиперполосами и позволяя осваивать верхние полосы.
Все это в результате позволило достичь высоких скоростей при межзвездных перелетах. Ограничение безопасной скорости 0, 6c в любой из гиперполос осталось, но в верхних полосах эффект сжатия пространства увеличивал эффективную скорость в геометрической прогрессии. До появления парусов Варшавской пространственный разрыв делал переход в верхние полосы опасным, а потеря скорости — экономически невыгодным для реактивных кораблей. Теперь же потеряную скорость можно было быстро набрать заново и, в результате, ужасные гравитационные потоки превратились в надежную дорогу к другим мирам, а капитаны избегавшие их как огня, теперь искали их своими новыми инструментами и переходили из потока в поток на импеллере.
Конечно не всегда находился поток идущий в нужном кораблю направлении, но используя гравидетекторы можно было, по крайней мере, передвигатся в гипере на импеллере. Вдобавок, под парусами Варшавской корабль мог идти под углом к потоку. При угле 60° парус начинал «терять ветер», а при угле около 85° окончательно терял тягу. По тому же принципу гиперкорабль мог идти «в бейдевинд»2 под углом до 45°. При более крутых углах приходилось идти галсами, тратя на путешествие в одну сторону значительно больше времени. чем в другую. Так старая техника «выжимания ветра» земных моряков получила второе рождение в космическую эру. К 1750 году э.р. тюнеры парусов получили возможность менять «фактор захвата» намного более изощренным способом, чем позволяли изобретения доктора Варшавской. Стало возможным установить «фактор захвата» отрицательным, что позволило кораблям идти прямо «навстречу ветру», хотя и за счет повышения опасности сбоя в аппаратуре парусов.
«Пробивание стенки» между гиперполосами под парусами Варшавской также стало намного безопаснее, хотя аварии случаются и по сей день.