Она стояла – высокая, стройная, обаятельная, не замечая любопытных взглядов прохожих. Волосы цвета спелой ржи свободно ниспадали ниже плеч; в голубом платье в белую полоску и в голубой замшевой жилетке с бахромой, Санча была само олицетворение здоровой молодой женщины, и этот факт отчетливо осознавал находившийся в нескольких ярдах мужчина, не сводивший с нее слегка прищуренных голубых глаз.
Санча не замечала, что за ней наблюдают. Она решала трудную задачу: в каком из небольших ресторанчиков пообедать. В этом квартале была масса всевозможных заведений, где можно было бы покушать, но не все соответствовали ее не очень толстому кошельку. Иногда она обедала с одной из девушек, с которыми делила квартиру, однако обе работали секретарями, и часто их обеденный перерыв приходился на другие часы. Но это не огорчало Санчу. Она уже привыкла к нескромным взглядам молодых людей и была в состоянии пресечь всякие дерзкие попытки к более близкому знакомству.
Итальянцы, по-видимому, считали своим долгом демонстрировать повышенный интерес к любой одинокой красивой женщине, но сурового взгляда серых глаз Санчи обычно бывало достаточно, чтобы охладить пыл любого слишком настойчивого ухажера.
– Добрый день, синьорина!
Низкий красивый голос показался Санче знакомым, и она, резко повернувшись, столкнулась лицом к лицу с человеком, чья загадочная личность занимала ее мысли все утро, когда она корпела над его книгой.
– Граф Малатеста, – пробормотала она, не веря глазам своим. – Добрый день, синьор. – Санча быстро посмотрела по сторонам. – Вы были… Я хочу сказать… Вы собираетесь встретиться с моим дядей?
У графа насмешливо приподнялся уголок губ.
– Почему у вас возникло такое представление, будто я пришел к вашему дяде? – осведомился он.
Санча замотала головой, и золотистые пряди волос несколько раз нежно коснулись ее щек. Неожиданное появление графа застало ее врасплох, и она сказала первое, что пришло на ум. В шелковом кремовом костюме и в соответствующей рубашке, он выглядел изумительно, и в его глазах, внимательно глядевших на Санчу, мерцали волнующие искорки.
– Извините, пожалуйста… – начала она, намереваясь уйти, но граф остановил ее, спокойно взяв за руку у самого плеча.
– Не уходите, синьорина, – произнес он ласково. – Я пришел, чтобы встретиться с вами!
– Встретиться со мной, синьор? – внутренне затрепетала Санча.
– Да, с вами, синьорина. А теперь скажите мне, что вы согласны со мной пообедать, хорошо?
– По… Пообедать с вами? – пролепетала Санча едва слышно, пораженная внезапным приглашением.
– Это что, английская привычка повторять сказанное? – шутливо поинтересовался граф.
– Да… нет… Я имела в виду… конечно, это невозможно!
Санча с нетерпением ждала, когда граф отпустит ее руку. Он держал не особенно крепко, но Санча не сомневалась: попытайся она освободиться, и нажим усилится. Несмотря на все его обаяние и внешнюю мягкость, Санча почувствовала, что он всегда требовал и добивался исполнения своих желаний. Смочив кончиком языка пересохшие губы, Санча продолжала:
– Боюсь, что об этом не может быть и речи, синьор. У… у меня один час и…
– Я вовсе не такой обжора, одного часа мне вполне хватит, – сухо заметил граф.
– Я… вовсе этого не утверждала, – прикусила губу Санча. – Я… Послушайте, синьор. Вовсе нет никакой необходимости приглашать меня на обед. Если бы вы пришли несколькими минутами позже, то уже меня не застали бы.
– Вы не правы, – покачал он головой.
– Не права? – нахмурилась удивленная Санча.
– Да, синьорина. Я уже давно караулю вас.
– Ка… Караулите меня? – воскликнула Санча и тут же сообразила, что опять повторила его слова. – Я….