Как оказалось, какой-то умник додумался устроить оружейку в тупиковом коридоре. Заметив сидящего за столом охранника с повязкой на рукаве, Матвей отметил про себя ещё одно ответвление коридора и, не придумав ничего лучше, вытащив нож, ринулся на дежурного. Привычка бесшумно двигаться в поиске снова спасла его. Листавший какой-то журнал охранник, услышав странный топот, поднял голову и от удивления открыл рот.
На него, оскалившись, словно атакующий зверь, нёсся встрёпанный седой мужик с синяками на лице и кровью на губах. Разбитые губы проводника кровоточили, но Матвей не обращал на это внимания. И вот теперь эта небрежность сыграла ему на руку. Пока охранник соображал, что это за упырь и откуда он взялся, проводник успел добежать до медленно поднимавшегося дежурного и с ходу вогнал ему нож в горло.
Удерживая противника за шиворот, он вырвал нож из раны и ударил ещё раз. На этот раз в грудь, стараясь добраться до сердца. Негромко стукнул отодвинутый стул, и всё стихло. Выхватив из кармана убитого ключи и вытащив из кобуры оружие, Матвей прислонился к стене, пытаясь унять адреналиновую дрожь. Он в очередной раз рискнул – и победил. Понимая, что это не может продолжаться бесконечно, Матвей усилием воли взял себя в руки и принялся осматривать дверь.
Помня ещё по срочной службе, что подобные помещения всегда оснащались хотя бы примитивной, но сигнализацией, он осматривал сантиметр за сантиметром косяк и саму дверь, боясь упустить что-то важное. Но как ни странно, перед ним была стандартная железная дверь, снабжённая навесным и врезным замками. Удивлённо почесав в затылке, Матвей снял навесной замок и, отперев врезной, вытащил ключ.
Набрав полную грудь воздуха, словно перед прыжком в воду, он рывком распахнул дверь, готовясь услышать вой сирены. Но дверь, чуть скрипнув, открылась, а сигнала всё не было. Быстро осмотревшись и убедившись, что попал туда, куда надо, проводник снова вышел в коридор и, подняв труп, посадил его на стул. Развернув тело так, чтобы идущему из коридора на первый взгляд показалось, что охранник просто повернулся к нему спиной, проводник вошёл в оружейку, прикрыв за собой дверь.
Только теперь Матвей понял, почему рядом с оружейной комнатой был установлен пост охраны. Тянуть скрытую проводку в отличном бетоне, из которого был построен бункер, новым хозяевам было просто лень или не нужно. А делать наружную проводку не имело смысла. К тому же проникновение на объект посторонних было практически невозможно. Наверняка у входа сидела серьёзно вооружённая охрана, а система допуска была продумана от и до.
Быстро найдя ящики с гранатами, Матвей принялся ввинчивать в них запалы. Его внимание привлёк большой деревянный ящик, крышка которого была чуть приоткрыта. Откинув её, проводник не удержался и, тихо присвистнув, проворчал:
– Это просто праздник какой-то!
Ящик был битком набит старыми ременно-плечевыми системами и разными подсумками. Выбрав из кучи самую приличную РПС, Матвей быстро нацепил на неё подсумки, которые тут же принялся набивать гранатами и боеприпасами. Взяв из стойки сто третий «калаш», проводник вставил магазин и, передёрнув затвор, мимоходом пожалел, что в ящике не оказалось изоленты. Сматывать магазины попарно.
Усмехнувшись собственным мыслям, проводник снял распотрошенный ящик и, убрав его в угол, вскрыл ещё один. Ввинтив в гранаты все запалы, он взял одну гранату и, выдернув из неё чеку, сунул её под ящик, с таким расчётом, чтобы любое движение сместило груз, высвободив рычаг. Два десятка гранат Ф-1 это почти небольшая авиационная бомба, а если учесть, что в штабеле таких ящиков было пять, фейерверк должен был получиться впечатляющий.
Выйдя в коридор, Матвей затащил тело охранника в оружейку и, навесив замок, сломал ключ в замочной скважине. Вернувшись к двери в жилой отсек, Матвей осторожно заглянул в иллюминатор и, рассмотрев место будущего действия, зло усмехнулся. Длинное помещение было превращено в обычную казарму. Как оказалось, местная рота была не полного состава. По общим прикидкам, в казарме стояло приблизительно шестьдесят обычных коек.
Устраивать двухъярусный аттракцион новые обитатели бункера не стали. Матвей взялся было за дубинки, чтобы освободить крамольеры, но, подумав, остановился. В казарме явно находились не все охранники. Так что устраивать громкое побоище раньше времени было глупо. Вместо этого он сунул под дубинки по гранате с вытащенной чекой и, пару секунд полюбовавшись делом своих рук, свернул в боковой коридор. Прежде чем громко объявлять о своём освобождении, нужно было избавиться от всей дежурной смены охраны.
* * *Очередное утро для генерала Лоскутова началось с очередных неожиданностей. Едва он успел переступить порог своей штабной палатки, как на пороге появилась, Дана и, попросту отпихнув пытавшегося удержать её адъютанта, со слезами в голосе спросила:
– Где Матвей? Куда ты его отправил?
– Никого я никуда не отправлял. Ты чего как с цепи сорвалась? – растерянно ответил Лоскутов, делая прапорщику знак оставить их одних. – Когда ты его в последний раз видела?
– Вчера. Здесь. Перед твоей палаткой. Он сказал, что после разговора с тобой заглянет в госпиталь, и не пришёл. Я подумала, что это из-за этих подонков, а потом закрутилась с ранеными. А утром пошла в его дом, а там заперто. Где он?
– Вчера я отправил его собирать вещи. Думал в командировку отправить, пока здесь всё уляжется. Так. Присядь пока, – ответил генерал и, развернувшись, стремительно вышел из палатки.
Дана, которая и не собиралась выполнять указание, выскочила следом за ним и успела увидеть только, как посыльный по штабу куда-то умчался на своём мотоцикле. Вскоре у штаба стояли сменившийся дежурный по КПП и два каких-то бойца. Присмотревшись к ним, девушка вдруг поняла, что эти серые, неприметные личности в мятом камуфляже пара профессиональных топтунов. Наружка, мастерски умеющая отслеживать людей.
– Докладывайте, – коротко приказал Лоскутов топтунам.
– Половина группы и почти вся охрана уехали ещё вчера. Оставшиеся трижды собирались встретиться с вами, но так и не смогли договориться между собой. С ними осталось только пять человек. Капитан тоже уехал.
– Когда это было? Когда они уехали? – быстро спросил генерал.
– Через три часа после того, как мы начали работать, – последовал быстрый ответ.
– Теперь ты, – повернулся Лоскутов к старшему лейтенанту, стоявшему дежурным по КПП. – Во сколько ушла машина с гостями?
– В тринадцать сорок семь их «Тигр» и «Урал» пересекли КПП и двинулись в сторону центра, – бодро доложил офицер.
– А Матвей Беркутов во сколько базу покинул?
– В тринадцать тридцать. Вышел вместе с собакой и пошёл в сторону деревни.
– Семнадцать минут разницы. Шёл быстро?
– Никак нет. Не торопясь. Задумчивый какой-то был. Обычно шутит и поговорить задерживается, а тут кивнул, удачи пожелал и пошёл, – подумав, ответил старлей.
– Поворот в деревню в двадцати минутах ходьбы. Он не торопился, а эти ехали на машинах. Вполне могли догнать, – задумчиво проговорил Лоскутов. – Но без драки эта парочка бы не сдалась. А выстрелов и тому подобных безобразий никто не слышал. Так? – повернулся он к офицеру.
– Так точно. Дежурство прошло без происшествий, – бодро доложил тот.
– Это хорошо, – всё так же задумчиво протянул Лоскутов. – Свободен. Отдыхай.
Дождавшись, когда старлей уйдёт, он повернулся к топтунам и, помолчав, спросил:
– Есть что-нибудь, что показалось странным? Из области чуйки и мистики тоже можно.
– Собрались уж больно быстро, – подумав, ответил один из офицеров. – Такое впечатление, что их кто-то или что-то подгоняло. А главное, вся их охрана не рядом с ними была, а по базе болталась. Так что вполне можно допустить, что они что-то вынюхали такое, отчего решили срочно разделиться.
– Возможно. Очень возможно. Но почему не было стрельбы?
– Фактор неожиданности, – предположил второй топтун.
– Исключено. С кем-то другим – да. Но не с этой парой, – категорически отрезал генерал.
– А что он, не человек? Или собака его отвлечься не может? – не понял офицер.
– Может. Но тут всё дело в восприятии, – уклонился от прямого ответа Лоскутов, вспомнив, что эти двое ничего не знают о проекте, кроме слухов и легенд. – Иногда мне и самому кажется, что эта парочка умеет неприятности заранее чувствовать. Как старая рана погоду.
– И на старуху бывает проруха, – пожал плечами топтун.
– Не в этот раз, – вздохнул генерал. – Ничего не понимаю. Отсюда ушёл, домой не пришёл, стрельбы не было, а сам словно сквозь землю провалился. Бред какой-то.
– Нет никакого бреда. Нужно этих сволочей трясти, – не выдержав, зашипела Дана, пытаясь расстегнуть кобуру.
– Уймись, Данка. Что ты им предъявишь?