- Чепуха, - твердо заявила Линда. - Вы мой гость и будете жить здесь. Теперь мыться - я угощу вас обедом.
Ели они из дорогих китайских тарелок, пользовались шведскими серебряными вилками. Обед был довольно легким, и Майо остался голоден, но сказать об этом не решился. Не желая придумывать повод выйти в город и перехватить что-нибудь посущественней, он просто отправился спать, сняв ботинки, но совершенно забыв про коврик.
Утром его разбудило громкое кряканье. Соскочив с постели и подойдя к окну, он увидел, как с пруда взлетают утки, испуганные каким-то красным пятном. Когда глаза Майо привыкли к яркому свету, он разглядел, что это купальная шапочка. Потягиваясь и зевая, Джим вышел к воду. Линда радостно приветствовала его, подплыла к берегу и вылезла. Кроме красной шапочки на ней ничего не было. Майо отодвинулся, чтобы на него не попали брызги.
- Доброе утро, - сказала Линда. - Хорошо спал?
- Доброе утро, - ответил Майо. - Нормально. Ух, вода, должно быть, холодная-холодная. У тебя гусиная кожа.
- Вода изумительная. - Она стянула шапочку и распустила волосы. - Где полотенце? Ах вот... Давай, Джим, сразу освежишься.
- Кому охота купаться в такую холодину?
- Ну же, не трусь!
Раскат грома расколол тихое утро. Майо пораженно уставился в небо.
- Какого черта!.. Что это? Будто самолет прошел звуковой барьер! воскликнул он.
- Смотри, - приказала Линда. - Вот! - воскликнула она, указывая на запад. - Видишь?
Один из вестсайдских небоскребов величественно оседал, разваливаясь на глазах. Поднялся столб пыли, почва задрожала, и тут же раздался грохот падения.
- Боже, что за зрелище, - пробормотал ошеломленный Майо.
- Упадок и разрушение... - прокомментировала Линда. - Ну, ныряй, Джим. Я принесу тебе полотенце.
Она вбежала в дом. Майо скинул брюки и снял носки, но все еще стоял на берегу, с несчастным видом трогая воду ногой, когда она вернулась с громадным купальным полотенцем.
- Ужасно холодно, Линда, - пожаловался он.
- Разве тебе не приходилось принимать холодный душ?
- Ни в коем случае! Только горячий.
- Джим, если будешь так стоять, никогда не решишься. Посмотри на себя, ты уже дрожишь. Это у тебя что на груди, татуировка?
- Ага. Пятицветный питон. Восточный. Он обвивается по всему телу. Видишь? - Майо с гордостью повернулся. - Мне его накололи в Сайгоне в шестьдесят четвертом, когда я служил на флоте. Красиво, да?
- А не больно?
- Ерунда! Другие парни выставляют это так, будто они перенесли адские муки, но это просто бахвальство.
- Ты служил на флоте в шестьдесят четвертом?
- Ну.
- Сколько же тебе было лет?
- Двадцать.
- Значит, теперь тебе тридцать семь? И седина у тебя преждевременная?
- Наверно.
Линда посмотрела на него с задумчивым видом.
- Знаешь, что? Если решишься окунуться, не мочи голову.
Она снова вбежала в дом. Майо, застыдившись своих колебаний, заставил себя опустить ногу в пруд. Он стоял по пояс в воде, опасливо брызгая на плечи и грудь, когда вернулась Линда - со стулом, ножницами и расческой.
- Разве не прекрасно?
- Нет.
Она рассмеялась.
- Ну, хорошо, выходи. Я тебя подстригу. И бороду уберем. Посмотрим, на кого ты похож.
Через пятнадцать минут Линда оглядела плоды своего труда и удовлетворенно кивнула.
- Красив, очень красив.
- Ну, ты уж хватила. - Он покраснел.
- На кухне я согрела воду. Иди побрейся. И не вздумай одеваться. После завтрака мы подберем тебе одежду, а потом... Пианино.
- Но я не могу разгуливать по улице голышом! - смущенно возразил Майо.
- Не глупи. Кто тебя увидит? Давай, поторапливайся.
Они доехали до магазина "Аберком и Фитч" на углу Мэдисон и Сорок пятой улицы. Сдернув с Майо полотенце, в которое он стыдливо завернулся, Линда сняла с него мерку и исчезла в глубине магазина. Вернулась она с полными руками.
- Джим, я достала прелестные лосиные мокасины и костюм для сафари, и шерстяные носки, и походные рубашки, и...
- Слушай, - оборвал он. - Ты знаешь, сколько это стоит? Почти полторы тысячи долларов!
- Да? Давай, сперва штаны...
- Ты сошла с ума, Линда. Зачем все это барахло?
- Носки не малы?.. Какое барахло? Эти вещи мне нужны.
- Такие как... - Он начал подписывать ярлыки продажи, - как маска для подводного плавания с плексигласовыми линзами за девять девяносто пять? Для чего?
- Чтобы очистить дно пруда.
- А столовый набор из нержавеющей стали за тридцать девять долларов?
- Это если я заленюсь и не захочу греть воду. Нержавейку можно мыть в холодной воде. - Она с восхищением смотрела на него. - Джим, ты только взгляни на себя в зеркало! Вылитый охотник из рассказа Хэмингуэя!
Он покачал головой.
- Не представляю, как ты расплатишься. Надо быть поэкономней, Линда. Тратить такую уйму денег!.. Может, лучше забудем про пианино?
- Никогда, - возмущенно заявила Линда. - Мне все равно, сколько оно стоит!
После дня напряженной физической и умственной работы пианино было установлено в гостиной. Майо в последний раз убедился, что оно не рухнет, и устало плюхнулся в кресло.
- Боже! - простонал он. - Легче было пешком идти на юг.
- Джим! - Линда подбежала и бросилась ему на грудь. - Джим, ты ангел. Как ты себя чувствуешь?
- В порядке, - проговорил он. - Слезь с меня, Линда, я не могу вздохнуть.
- Как мне тебя отблагодарить? Я сделаю все, что хочешь, только скажи.
- А-а, - отмахнулся он. - Ты меня уже подстригла.
- Я серьезно.
- Ты не собираешься учить меня водить?
- Разумеется. Я теперь вечно у тебя в долгу.
Линда села на стул, не сводя глаз с пианино.
- Не поднимай много шуму по пустякам.
Майо с кряхтеньем поднялся, сел за инструмент, смущенно улыбнулся через плечо и заиграл менуэт. Линда выдохнула и резко выпрямилась.
- Ты играешь... - прошептала она.
- Немного учили в детстве.
- И умеешь читать ноты?
- Вроде бы.
- Научишь меня?
- Попробую, это трудно. О, вот еще что я сыграю.
Он начал калечить "Ликование весны".
- Прекрасно... Просто прекрасно!
Линда смотрела ему в спину, и выражение решимости крепло на ее лице. Она медленно подошла к Майо и положила руки ему на плечи.
Он поднял голову.
- Мм-м?
- Ничего, - ответила она. - Ты играй, играй, а я приготовлю обед.
Но остаток дня Линда была так занята какими-то мыслями, что Майо стал нервничать и рано отправился спать.
Годный автомобиль нашли только часа в три на следующий день, причем не "кадиллак", а "шевроле". Они выехали из гаража на Десятой авеню и направились восточнее, где Линда лучше ориентировалась. Она призналась, что границы ее мира простираются от Пятой авеню до Третьей и от Сорок второй улицы до Восемьдесят шестой.
Девушка передала руль Майо и предоставила ему возможность тащиться вниз по Мэдисон, упражняясь в остановках и стартах. Пять раз он терял управление, одиннадцать раз наезжал на машины и даже врезался в витрину - к счастью, без стекла.
- Черт, как трудно, - дрожа от напряжения, выдавил Майо.
- Главное - практика, - успокоила Линда. - Не волнуйся. Обещаю, что через месяц ты будешь классным водителем.
- Целый месяц!
- Ничего не поделаешь, сам говорил, что плохой ученик. Останови здесь.
Машина судорожно дернулась и остановилась. Линда выскочила.
- Подожди меня.
- Что ты хочешь?
- Сюрприз.
Она подбежала к магазину и исчезла. Вернулась она через полчаса в черном платье с жемчужными бусами и в лакированных бальных туфельках на высоком каблуке. Волосы были уложены в пышную прическу.
- Теперь поедем на Пятьдесят вторую улицу.
Майо очнулся от столбняка и тронул машину.
- Ты чего это разоделась?
- Это вечернее платье для коктейлей... Эй, Джим! - Она схватила руль и еле успела отвернуть от стремительно надвигающегося кузова грузовика. - Я веду тебя в знаменитый ресторан.
- Поесть?
- Нет, глупенький. Выпить. Теперь налево. И попробуй плавно затормозить.
Кое-как остановившись, Майо вышел из машины и стал принюхиваться.
- Чувствуешь?
- Что?
- Какой-то сладковатый запах.
- Это моя косметика.
- Нет, что-то в воздухе, сладкое и удушливое. Знакомый запах... Черт, не вспомню.
- Не обращай внимания. Пошли.
Она ввела его в ресторан.
- Тебе надо было надеть галстук, - прошептала Линда. - А, ладно, обойдется.
Сам ресторан не произвел на Майо ни малейшего впечатления, но его зачаровали висевшие в баре портреты знаменитостей. Он едва не обжег пальцы, всматриваясь в пламени спичек в Мэла Аллена, Реда Барбера, Кэсси Штенгеля, Фрэнка Гиффорда и Роки Маркиано. Когда пришла Линда с зажженной свечой, он нетерпеливо повернулся к ней.
- Ты встречалась здесь с кем-нибудь из этих телезвезд?
- Наверное. Выпьем?
- Да-да. Но я хотел бы поговорить о них.
Майо проводил девушку к стойке, сдул пыль с табурета и галантно помог сесть, а сам обошел стойку с другой стороны и профессионально вытер ее платком.