Джилл с удовлетворением оглядела себя в зеркало и отправилась на крышу.
Пока она осматривалась в ожидании Бена Кэкстона, к ней подошел дежуривший на крыше санитар.
– Вас ждет машина, мисс Бордмэн. Вон тот «тальбот».
– Спасибо, Джек.
Джилл увидела такси с открытой дверцей. Она села в аэромобиль и уже собиралась сказать Бену двусмысленный комплимент, когда увидела, что его нет. Такси было автоматическим. Дверца закрылась, машина взлетела, развернулась и направилась к другому берегу Потомака. На площадке над Александрией машина приземлилась, в нее сел Бен, и аэромобиль снова взлетел.
Джилл взглянула на Бена.
– Ты посмотри какие мы! С каких это пор за своими подругами ты присылаешь роботов?
– Есть причины, малышка, – Бен погладил ее по колену. – Нельзя, чтобы нас видели вместе.
– Что?!
– Нельзя, чтобы нас видели вместе. Остынь.
– И кто же из нас прокаженный?
– Мы оба. Джилл, я – газетчик…
– А я уж подумала, что ты кто-то другой.
– …А ты работаешь в больнице, где лежит марсианин.
– И поэтому мне нельзя здороваться с твоей мамой?
– Объясняю популярно. В округе более тысячи репортеров, литературных агентов, борзописцев и всякой другой шушеры плюс толпа, которая набежала, когда прилетел «Чемпион». Все они хотят поговорить с Человеком с Марса, но никому это еще не удалось. Поэтому мы с тобой поступили бы не слишком благоразумно, если бы вышли из больницы вместе.
– Ну и что из того, что вместе? Я же не Человек с Марса.
– Конечно, нет, – Бен посмотрел на Джилл. – Но ты поможешь мне с ним встретиться. Именно поэтому я за тобой и не заехал.
– Бен, ты, наверное, на солнце перегрелся. Там вооруженная охрана. – Мы все продумаем.
– О чем тут думать?
– Погоди, давай сначала поедим.
– Наконец-то ты заговорил разумно. А ты не разоришься окончательно?
Ты ведь на мели.
Кэкстон нахмурился.
– Джилл, я не рискну войти в ресторан ближе, чем где-нибудь в Луисвилле. На этой колымаге мы доберемся туда не раньше, чем через два часа. Поэтому давай пообедаем у меня.
– …сказал паук мухе. Бен, я устала и не могу бороться.
– А тебя никто об этом и не просит. Честное благородное.
– Тогда нам вообще не о чем говорить. А, впрочем, поехали, честный-благородный…
Кэкстон стал нажимать на кнопки, и такси, кружившее на месте, направилось к отелю, где жил Бен.
– Сколько времени тебе нужно, чтобы пропитаться ликером? – спросил Бен, набирая номер телефона. – Я закажу бифштекс.
Джилл спросила:
– Бен, в твоем хлеву есть собственная кухня?
– Есть. Ты хочешь, чтобы я сам поджарил тебе бифштекс?
– Я поджарю. Дай мне трубку.
Джилл стала делать заказ, оглядываясь на Бена и проверяя, согласен ли он. Такси приземлилось на крыше отеля, и они спустились в номер Бена. Номер был старомодный, с живым газоном в гостиной. Джилл сняла туфли и прошлась по траве.
– Здорово-то как, – вздохнула она, – ноги устали.
– Садись и отдыхай.
– Нет, я хочу еще по траве походить, чтобы на завтра хватило.
– Как хочешь, – Бен ушел в столовую и стал смешивать напитки.
Вскоре Джилл тоже занялась хозяйством. Она достала из лифта бифштекс-полуфабрикат с картофелем и салатом, поставила салат в холодильник и собралась разогревать картофель и жарить мясо.
– Бен, здесь что, нет дистанционного управления?
Бен подошел к плите и повернул выключатель.
– Тебе придется готовить на открытом огне. Не боишься?
– Ничего страшного. Я же в скаутах была.
Они вернулись в гостиную. Джилл села у ног Бена, и они принялись за мартини. Напротив стоял аппарат стереовидения, замаскированный под аквариум. Бен включил аппарат, гуппи и меченосцы исчезли, а на экране появилось изображение известного обозревателя Огатеса Гривса.