– Так вы все-таки хотите заказать расследование?
– Не я. Девушка Игоря, та самая, которой не удалось выиграть конкурс, – она не верит в его виновность. Волей случая мы оказались немного знакомы с ней, и, зная, как вы умеете работать, я порекомендовала ей обратиться к вам. Вы не против?
– Разумеется, нет. Но почему же сама она…
– Юная, неопытная девушка… давайте сделаем небольшую скидку на это. Она никогда в своей жизни не сталкивалась с подобными вещами и попросила меня предварительно переговорить с вами, объяснить, в чем дело, и узнать, согласитесь ли вы заняться этим расследованием. Финансовые условия я ей озвучила.
Наконец-то! Давно бы об этом сказала.
– …и к тому же сейчас она выглядит… не лучшим образом, сами понимаете. Практически из дому не выходит, стесняется. Важно, чтобы вы были готовы к тому, что увидите при встрече с ней.
– А что, я увижу что-то особенное?
– Ну… как сказать… Вообще-то, наверное, ничего необычного, и если огромные багровые волдыри по всему телу вас не смущают…
– Волдыри меня совершенно не смущают, Эмма, не забывайте, я расследую убийства и иногда мне приходится сталкиваться с изуродованными до неузнаваемости трупами, а это почище, чем какие-то там волдыри.
– О! Да… да, я как-то не подумала. Какая у вас все-таки работа, Татьяна… не женская.
– Это уж действительно. Ну что ж, передайте этой скромной девушке, что она может звонить мне, ничего не опасаясь. Я проявлю всю возможную тактичность и при личной встрече не буду делать круглые глаза. Как ее зовут, кстати?
– Ее? Мила. То есть Люда. Людмила. Очень милая, приятная девушка.
«А Светка сказала «стерва». Интересно будет посмотреть…» – думала я, нажимая кнопку сброса.
Очень хотелось принять душ и прийти наконец в себя, но что-то подсказывало мне, что Мила не замедлит позвонить, и предчувствия не обманули. Не прошло и десяти минут, как телефон снова зазвонил и писклявый детский голосок робко осведомился:
– Здравствуйте, это Татьяна?
– Да, добрый день. Рада вас слышать. Вы, наверное, Мила? Эмма только что звонила мне.
– Да… спасибо… так вы… вы согласны?
– Взяться за расследование?
– Да.
– Если финансовые условия вас устраивают – нет проблем.
– Да, это… это не вопрос. Вы, главное, найдите его. Убийцу. Потому что Игорь не делал этого. Я точно знаю.
– Почему вы так уверены?
– Да… по всему. Они… они дружили, можно сказать, Ваня и Игорь. И этот конкурс… вздор, глупость! Чего все так к нему привязались…
– Но… если я правильно поняла, вы… как бы… вы можете считаться пострадавшей после этого конкурса, причем пострадавшей именно по вине господина Артемьева. Неудивительно, что многие думают, будто господин Смирнов захотел…
– Глупость! Самая дурацкая глупость, которую только можно было выдумать. Ваня здесь вообще ни при чем.
– Ну, разумеется, он сделал все не сам, но вполне вероятно, кто-то по его заданию…
– Вздор! Идиотизм! Кто только распустил эту сплетню! Я вам повторяю, что Иван Артемьев никаким образом не вредил мне сам и не нанимал никого, чтобы навредить.
Ситуация поворачивалась очень интересной стороной. Несомненно, лучше всего было бы выяснить все подробности в личной беседе, а не по телефону, поэтому я решила взять инициативу в свои руки.
– Послушайте, э-э-э… Людмила, правильно?
– Да.
– Послушайте, Людмила. По телефону Эмма сказала мне, что вы хотите заказать расследование, с тем чтобы установить невиновность вашего… знакомого, господина Смирнова. Правильно?
– Да.
– И финансовые условия вас устраивают?
– Да.
– В таком случае, если намерение ваше твердо, не лучше ли нам встретиться лично и поговорить? Заодно и… договор составим.
– Хорошо, давайте встретимся. Но я… я сейчас не выхожу никуда, вам придется приехать ко мне.
– Это не проблема, говорите адрес.
– Я живу на даче. После того… в общем, после этого конкурса Игорь разрешил мне пожить здесь… пока все не пройдет. Подальше от глаз, как говорится.
– То есть это его дача?
– Ну да.
Мила объяснила мне, как проехать, и я сказала, что буду у нее в час дня. Не то чтобы мне требовалось столько времени на дорогу, просто не хотелось в таком виде и состоянии предстать пред новым клиентом. Сейчас приму душ, глотну кофейку… глядишь, и оживу. А там можно будет и в путь отправляться.
Контрастный душ и несколько упражнений и впрямь вернули мне адекватное состояние, а глоток горячего кофе окончательно привел в себя. Пары шампанского остались только в воспоминании, я снова обрела способность соображать и теперь была полностью готова к разговору с клиентом.
Дачный массив, куда предстояло мне отправиться, представлял собой смешение трехэтажных вилл и кособоких курятников, в зависимости от того, кто был владельцем того или иного участка. В целом место было довольно престижное, недалеко от реки, и участки вдоль берега стоили весьма недешево. Но поскольку само по себе товарищество существовало с незапамятных времен, в нем оставалось немало бабушек и дедушек, вполне довольных деревянными домиками и незатейливым огородом.
Впрочем, я не сомневалась, что дача, на которую меня пригласили, к этому разряду не относилась. И оказалась права.
Правда, подъехав к нужному участку, богатого особняка я не обнаружила, но дом был вполне добротный, на два этажа, с некоторыми даже претензиями на архитектурные изыски.
Забор тоже был очень надежный, и попасть внутрь можно было только после того, как вы позвоните по домофону и хозяева хорошенько рассмотрят вас в камеру. Так я и поступила.
Заранее настроенная рассказом Эммы, не зная, что увижу перед собой и действительно ли внешний вид моей новой клиентки окажется столь отталкивающим, я внутренне готовила себя к тому, чтобы сохранить радостно-доброжелательное выражение лица, независимо ни от чего.
Но волновалась я зря. Может быть, для конкурса красоты подобное состояние кожи и могло считаться катастрофическим, а по мне, так ничего особенного. Что-то напоминающее юношеские угри. Неконтролируемо размножившиеся.
– Добрый день! – улыбнулась я, очень довольная, что для сохранения доброжелательного выражения мне не придется прилагать специальных усилий. – Где мы можем поговорить?
– Пойдемте в кухню, там так… уютненько. И чаю попить можно.
Да, характеризуя Милу словом «стерва», Светка явно преувеличила. Девушка, конечно, знала себе цену, это проступало в каждом движении, но общалась вполне адекватно и даже гостеприимно.
Пока она возилась с чашками и электрическим чайником, я осматривала помещение и, исподволь, – ее саму.
«Кухня», скорее, напоминала просторную гостиную с барной стойкой и вполне современным оборудованием, но за счет больших окон, открывающих широкий обзор на роскошный зеленеющий сад, и продуманной планировки действительно создавала ощущение уютности и домашности.
Девушка, наоборот, привносила элемент светского салона, ходила как по подиуму, и обилие прыщей ничуть не мешало ей изображать из себя королеву в изгнании.
– Не хотите ознакомиться с договором? – мягко спросила я, когда закипел чайник.
– Да, конечно… Впрочем, Эмма говорила мне. Ваша ставка – двести долларов в день, правильно?
– Да, и, если это не проблема, я обычно беру небольшой аванс. Скажем – оплату за день расследования.
– Это не проблема. Главное – найдите убийцу.
– Да, если не ошибаюсь, вы утверждали, что господин Смирнов никак не причастен к этому преступлению. Эта уверенность основана на каких-то реальных фактах или… на внутренних ощущениях?
– Для чего ему убивать Ваню? В бизнесе они не конкуренты, а по жизни, можно сказать, друзья.
– Но этот случай на конкурсе…
– Да что вы все привязались к этому случаю?! Артемьев здесь вообще ни при чем!
– Однако все уверены, что как раз он-то…
– Да мало ли что болтают! Если каждой сплетне верить, так это… до чего угодно договориться можно. Говорю вам, Иван к этому, как вы выразились, «случаю» совершенно не причастен.
– Но ведь кто-то же сделал это. Или эти… пятна выступили сами по себе?
– Нет, не сами по себе. – Мила помрачнела. – Подстроили, конечно. И я знаю кто. Но… не могу сказать.
– Послушайте, Людмила. Залог успешного расследования – полная откровенность со стороны клиента. Я гарантирую конфиденциальность и то, что ваши тайны, кроме меня, больше никому не станут известны, но сама я должна знать все. Иначе ничего не получится. Неполная или недостоверная информация приведет к выдвижению ошибочных версий, и в итоге мы в лучшем случае потеряем время. А в худшем может получиться так, что подозрение падет на того, кто непричастен. Вы ведь сами хотите заказать расследование именно для того, чтобы обвинения были сняты с человека, по вашему убеждению, невиновного. Правильно ли, если вместо одного, непричастного к преступлению, будет осужден другой, столь же непричастный?