Когда на моей открытой ладони Ирма увидела то, что я только что достала с ее пыльного шкафа, раздался возглас удивления.
— Как это могло туда попасть? — Хозяйка квартиры сильно округлила глаза и сверлила меня вопрошающим взглядом.
— Мне бы тоже очень хотелось узнать. Кроме тебя, ключи от квартиры есть у кого-нибудь?
— Нет. — Ирма плюхнулась на неубранную кровать и потерла виски.
— Замки не взламывали?
— Ничего подобного не было.
Бросив видеокамеру в сумку, я пристроилась рядом с хозяйкой.
— Значит, некто проник в твою квартиру, установил в нужном месте камеру, а потом, находясь, скажем, в машине, записал на видеопленку интересующий его сюжет. — Мой голос звучал равнодушно, и Ирма бросила на меня укоризненный взгляд. — Далее с одного из пикантных кадров сделали фотографию, а затем был произведен фотомонтаж: вместо Стоцкого в кровать с тобой уложили Игоря. Все.
— Я не понимаю, кому это нужно, — в растерянности произнесла Ирма и опять обхватила голову руками.
Сидя рядом с горевавшей клиенткой, я размышляла совсем о другом. Стоит ли сообщать ей, что ее благоверный встречается сегодня с одной барышней у нее дома и что эта барышня имеет весьма серьезные виды на Стоцкого?
Если рассказать, то Ирма безусловно захочет увидеть все собственными глазами. Учитывая ее бешеный темперамент, не ошибусь, если предположу, что разразится скандал. Как следствие — меня тут же спишут с корабля на берег. Иными словами, Михаил выкинет меня с работы. Тогда расследование притормозится — ведь в моих списках подозреваемой номер один числится Зоя, а вести полноценное наблюдение за ней и за Стоцким я могу лишь в стенах офиса. К тому же Ирма в гневе может сделать вывод, что со Стоцким ей следует расстаться, и я вообще потеряю заказ, — если они с Михаилом разбегутся, поиск шантажиста не будет иметь никакого смысла.
Вывод напрашивался один: пусть все идет своим чередом.
Вполне возможно, что Михаил воспринял полученную фотографию всерьез и его встреча с Зоей не что иное, как месть своей второй половине. Пусть перебесится. Конечно, может статься, что он уже принял решение порвать с Ирмой. Но не исключено, что он просто по жизни бабник. Я вспомнила слишком откровенный взгляд Стоцкого при нашей первой встрече и то, как он сразу принял меня на работу, на основании одних моих внешних данных.
Из задумчивости меня вывела Ирма.
— Я должна рассказать тебе еще кое о чем. Скорее всего это не имеет никакого отношения к делу, но все же… — Она уронила голову на подушку, затем закинула на кровать ноги, легла боком и на мгновение прикрыла веки. — Извини, я устала, как почтовая лошадь, и не очень хорошо соображаю.
Пару минут она тихонько лежала, и мне даже показалось, что Ирма заснула. Но после небольшой паузы она, открыв глаза, продолжила:
— Вчера ко мне прицепился некий тип. Вернее, вполне респектабельный мужчина. Свободный стиль одежды, но тем не менее — джинсы от Леви Страуса, ремень от Гуччи, а автомобиль — «Шевроле-Моторс». Позавчера днем, как только ты поехала к Стоцкому, я направилась в супермаркет за покупками. Обычно в рабочее время я себе подобных прогулок не позволяю, но в тот день была сильно расстроена анонимным письмом, в котором мне доложили о жене и детях Михаила, поэтому нарушила традиции. К тому же холодильник зиял пустыми полками…
Ирма действительно казалась очень уставшей. Это подтверждало и то обстоятельство, что логическая нить ее размышлений постоянно прерывалась.
— О чем это я? Да. Так вот, выйдя из-за стеллажа, я столкнулась с Федором, так что корзина выпала у него из рук.
Поймав мой насмешливый взор, Ирма, слегка улыбнувшись, пояснила:
— Не думай, это не кличка, которую я ему припаяла. Его на самом деле зовут Федором, он представился потом. Ну, в общем, я на него налетела, и пришлось, конечно, извиниться. Но тут все не закончилось, как я полагала, а только началось. Во-первых, когда он меня увидел, то состроил такое восхищенное выражение лица, будто я — женщина его мечты, ни больше ни меньше. Во-вторых, он сразу же завел непринужденный разговор, любезно помог мне уложить покупки и предложил на своем «Шевроле» довезти до дома. Я не долго сопротивлялась, потому как, не буду скрывать, он сразу же произвел на меня впечатление. На прощание он попросил мой номер телефона, но я отказала. Подумала, зачем мне лишние неприятности? Хоть я и стараюсь расширять круг своих знакомств, но у этого Федора на лице было написано, что он хочет продолжить наше общение вовсе не для того, чтобы заняться вдвоем чтением томика Пушкина. А в свете последних событий мне вовсе не нужны осложнения с Михаилом, построенные собственными руками.
Пока я совершенно не понимала, к чему Ирма все это мне рассказывает. Ну, подцепила мужика, и что? У любой женщины, которой не страшно смотреть на себя в зеркало, хватает аналогичных ситуаций в жизни. Но, учитывая, что эта молодая особа платит мне деньги, приходилось слушать.
— Федор ждал меня у подъезда на следующий же день, — продолжила Ирма. — Вот тогда-то я и пожалела, что, выйдя из супермаркета, не взяла такси, а села к нему в машину. Мой дом и подъезд стали ему известны, а выяснить номер квартиры — плевое дело. В то утро я не воспользовалась его услугами как извозчика, но… Вся проблема теперь в том, что он преследует меня с тех пор везде. Узнал, где я работаю, прислал немыслимых размеров букет тюльпанов, внутри которых находилась карточка, а в ней излагалось в самых пылких и сочных выражениях, как я ему нравлюсь. — Ирма покачала головой и закатила глаза. — Просто бред какой-то… По-моему, времена, когда мужчина с первого взгляда мог воспылать к женщине любовью, остались в средневековье. В общем, я начала уже подозревать, не состоит ли этот Федор на учете в каком-нибудь «душевном» заведении, хотя никаких признаков психического заболевания, кроме того, что он упорно за мной волочится, нет.
Ирма замолчала, снова прикрыв веки, и спустя две минуты мне опять подумалось, уж не заснула ли она?
— Ты видела на моем столе в офисе картину? — вдруг раздался неожиданный вопрос.
Картину, про которую говорила Ирма, я действительно заметила, это была репродукция с полотна кого — то из старых мастеров, а изображена на ней прелестная дама с лицом рафаэлевской Мадонны на цветущей лужайке, возле ног которой разместились два малыша-голыша. Увидев картину с сюжетом, не очень подходящим для офиса, я слегка удивилась, но меня эти странности мало касались, и я не стала заострять на них внимание.
— Ее принесли буквально перед твоим приходом, — сообщила Ирма. — Думаю, не нужно пояснять, от кого она. К картине была приложена та же самая карточка, правда, с несколько другим текстом. Одного не пойму: это намек на что-то?
— Ты про детей? Смотри на все проще. Возможно, Федор отождествил твою красоту с красотой прелестной садовницы. А может быть, картина просто понравилась ему, вот и все.
— На самом деле, мне давно пора завести ребенка, — тяжело вздохнув, произнесла Ирма. — Сюжет картины мне в очередной раз об этом напомнил.
Поняв, что настало время ретироваться, иначе разговор, принявший душещипательный характер, затянется надолго, я порывисто встала.
— Мне пора. Расследование продолжается или как? — спросила я на всякий случай.
— Да, конечно. — Ирма поднялась вслед за мной, чтобы проводить.
Пока мы находились в комнате, обрушившийся на землю ливень преобразовался в бурный поток воды, который с журчанием несся вдоль тротуара. Стоя на крыльце, я с шумом набрала в легкие побольше очищенного дождем воздуха и задумалась.
Несмотря на то что Зоя по-прежнему оставалась для меня подозреваемой номер один, я, конечно, не исключала и других возможных виновников произошедших событий. Вторым в списке подозреваемых стоял сам Михаил. Предположим, он решил избавиться от Ирмы и выбрал для осуществления своих намерений весьма экзотический способ. Откуда я знаю, вдруг он — большой оригинал и гораздо спокойней себя чувствует, когда подкрепляет отказ от очередной пассии существенными аргументами? Звонившую ему в гостиничный номер женщину с похожим на Ирмин голосом он мог просто выдумать, а все остальное удачно подстроил. Что, если увлечение Михаила Зоей Мухиной объясняется как раз равнодушием к Ирме, а вовсе не тем, что его возмутила эротическая фотография, где она в кровати с другим мужчиной? Хотя в действиях Михаила может обнаружиться и другая подоплека. Михаилу, кстати, проще всех было установить камеру в спальне Ирмы.
Теперь — Игорь. Безусловно, следует его прощупать. Думаю, ему очень неплохо жилось под благополучным крылышком Ирмы. Возможно, в данный момент парень сел на мель и рассчитывает с помощью бывшей любовницы существенно поправить свое материальное положение. Или же им может двигать банальная месть. То, что это чувство проснулось в нем спустя год, не очень правдоподобно, но чего только в жизни не бывает. Иногда мне, с моей склонностью к логическим выкладкам, приходится сильно удивляться: каких только непоследовательных и сумасшедших поступков не совершают люди!