— Ну, как же нечего, Шамиль-ага? Они же номер машины вашей наверняка запомнили.
— И что? У нас в гараже эта машина подменная, больше-простаивает. Она за ворота раз в месяц выезжает. И потом, откуда им знать, что я именно из Уфы? В Башкирии городов и райцентров много, пусть ищут. Логотипа предприятия на дверце нет. Я ж говорю, машина подменная. По номеру пробить, конечно, можно. Но для этого связи в ГИБДД нужны. А это вряд ли. Эти двое — сошки, курьеры. Но даже если своим хозяевам сообщат, найти меня совсем не просто. В крайнем случае, у меня родственник в полиции служит, помощи попрошу. А тебе и вовсе бояться нечего. Сойдешь в Стерлитамаке, и забудь все, как дурной сон. Только вот что с сумками делать?
— Так давайте в полицию сдадим!
— Кхм… Не такого я высокого мнения о нашей полиции. Я о родственнике… Нет, в целом, конечно, там мужики честные служат. А где гарантия, что на оборотня не нарвемся? Возьмет он у нас наркотики, и сам же в продажу и пустит. Или сообщит кому следует, за вознаграждение. Вот тогда мне точно кирдык. Нет уж, девонька, вот что мы сделаем…
Вспоров все мешки и пакеты, Шамиль откупорил бутылки и обильно полил порошок и насвай вином. Показалось мало. Не пожалел топлива, слил пару литров из бака и сверху залил еще и пахучим бензином. Черт с ним, лишь бы до границы области добраться, а дома не пропадет, стрельнет у кого на трассе. Закончив, закинул сумки в траву на обочине и довольно потер руки:
— Вот теперь точно ни на что не годная смесь. Считай, дочка, сотни две человеческих жизней, как минимум, мы с тобой спасли сегодня.
Гульсияр только руками всплеснула:
— Ой, Шамиль-ага, боюсь я. Как бы беды не вышло! Может, все же лучше в милицию было сдать?
— Да сдать-то можно. Есть у нас и милиция, и прокуратура, и наркоконтроль. Только что-то наркоманов от этого и торгашей смертью вразвес меньше не становится. Если только на государство всю ответственность перекладывать, то не скоро мы с этой чумой справимся. Если вообще справимся. Надо и самим что-то делать. Вот мы с тобой конкретное дело и сделали. У меня, понимаешь, дочка и двое сынишек подрастают. Не хочу, чтобы однажды их эта зараза коснулась. Или тебя. Ваши молодые жизни для полезного дела сгодятся…
В кабине Шамиль напомнил:
— Ты ведь так и не поела, девонька. Давай-ка перекуси и постарайся поспать. Ехать еще долго, тебе отдохнуть не помешает.
Гульсияр только носик сморщила:
— Ой, нет. Спасибо. Не хочу есть. Как вспомню этого слюнявого Мугаша… Попробую поспать. Может, когда проснусь, не так противно будет. Как будто к слизняку прикоснулась…
Свернувшись калачиком и привалившись головой на выступающий в салон кожух двигателя, она очень скоро уснула. Шамиль, косясь на девушку, подумал, что это и к лучшему. Хорошо, организм молодой и психика уже устойчивая. В истерики не впадает девочка. Дай бог, поспит — и в самом деле будет вспоминать все, как дурной сон…
Проснулась Гульсияр от ругани Шамиля, визга покрышек и трехэтажного мата, доносившегося откуда-то снаружи. Мгновенно придя в себя, увидела, как Шамиль яростно ворочает баранкой, словно фигурным вождением на трассе занимается. И, все поняв, похолодела. Отчаянно выкрикнула:
— Это они?!!
Шамиль злобно рыкнул:
— Они, гады. Нагнали все-таки!
— Шамиль-ага, что же делать?
— Пока к себе не подпускать, не позволить остановить. А там решим. Надо бы оторваться. Я их попробую в кювет… ЛОЖИСЬ!!!
Гульсияр инстинктивно рухнула на коврик, под сиденье, и тут же грохнуло; боковое стекло со стороны водителя с треском разлетелось, осыпав тоже пригнувшегося к рулю Шамиля градом осколков. Шамиль, выпрямляясь, покосился влево и выругался:
— …мать, мать, мать!!! У них обрез! Двустволка. Пока перезаряжает. Ты не поднимайся, сиди тихо, как мышка. А я им сейчас мастер-класс водительский покажу.
Синяя «девятка», за рулем которой сидел Таир, резко выстрелила вперед, как торпеда, норовя встать поперек дороги, принуждая остановиться. Однако Шамиль не зевал, крутанул баранку влево, ударил мощным колесом «Ладу» в левое крыло, отчего она ушла в сторону, и добавил скорости. Весело щерясь, Шамиль выкрикнул:
— Что, чурки, не по вкусу? Так-то! Сволочи, и ведь с машиной подсуетились! Не иначе, как угнали. Хотя, скорее всего, хозяин сейчас где-нибудь спеленатым в лесочке лежит, чтоб не заявил о краже. Если вообще жив. В общем, девонька, влипли мы не по-детски! Но ты не бойся, я и не в таких переделках бывал. Плохо, что обрез у них. Ох, ё…!!!
Снаружи снова грохнуло дуплетом, но в этот раз не по кабине. Коротко глянув в зеркало, Шамиль рассмеялся:
— Вот клоун, по колесам стреляет! Ну, баран! Разве ж из дробовика такие покрышки пробьешь? Нет, этот в армии точно не служил, ни хрена в оружии не петрит… Ого! А вот это уже серьезно. Что, решили на абордаж взять?
И в самом деле. За стеклом видно было, как Таир отвесил подельнику внушительную плюху — видимо, за то, что бездарно истратил два патрона на пустое дело. Похоже, с боеприпасами у них не ахти. И тут же «девятка» почти вплотную приклеилась сбоку к заднему борту «ГАЗа». Стекло на передней правой дверце опустилось до упора, и мерзкий Мугаш, скалясь, то ли от ненависти, то ли от страха, по пояс высунулся из салона, норовя руками зацепиться за свисающий полог тента. Две попытки оказались безрезультатными. Шамиль вилял, добавлял скорости в самый ответственный момент, и Мугаш едва не вывалился наружу, не придержи его одной рукой за ноги поганец Таир. В какой-то момент ублюдку все же удалось надежно уцепиться за полог, но и Шамиль был начеку. Пока половина туловища Мугаша еще находилась в салоне «девятки», Шамиль вдруг резко ударил по тормозам. Недоноска Мугаша буквально снесло на асфальт на предельной скорости, и он закувыркался вдогонку удаляющимся автомобилям. А Шамиль тут же рванул рычаг на первую передачу и пошел на таран, сметая с трассы выскочившую вперед «девятку». От удара тряхнуло так, что на Шамиля посыпались остатки разбитого стекла, а Гульсияр полетела плечом вперед, прикрывая голову руками. «Девятка» вылетела за обочину метров на пять и тут же завязла в рыхлой земле всеми колесами. Шамиль выровнял «ГАЗ», издевательски свистнул выскочившему из салона Таиру с обрезом в руках и втопил педаль в пол. Все. Теперь уж точно надолго застряли, если придурок Мугаш вообще жив. Ну, сам виноват, второй раз за день напросился. А у Шамиля душа щедрая: если очень просят, он всегда просьбу удовлетворит…
И ведь как по заказу, ни одной машины на трассе! Жаль, никто не заснял все действо на видеокамеру. Готовый эпизод для боевика, и каскадерам корячиться не надо.
Утирая пот со лба, Шамиль окликнул:
— Цела, дочка? Вылезай, все уже.
Гульсияр забралась на сиденье, поджала под себя ноги и потерла солидную шишку на лбу:.
— Ага. Цела. Вот только такой шишкан себе набила!!! Что мама скажет, когда увидит?
— Ах ты, господи! Нашла о чем думать! Моли Аллаха, что живы остались. Придумаешь что-нибудь для мамы. Только правду ей не говори. У нее сердце-то, поди, не железное. Все, теперь до первого поста, и заявим. Это уже чересчур. Если снова нагонят, боюсь, что сами уже не отобьемся. Все-таки обрез — это обрез. А ты молодец, дочка. Думал, визжать начнешь, маму с папой звать.
Гульсияр улыбнулась, хотя губы и впрямь предательски подрагивали:
— Ну что вы, Шамиль-ага? Я вообще-то отчаянная, все детство с мальчишками провела. Все заборы и деревья в округе облазала.
— Ну, это не одно и то же. Но все равно ты молодец… Гульчонок.
И улыбнулся, ожидая, что девушка выпалит что-нибудь по-детски обиженное в ответ. Не стала. Только с широкой улыбкой посмотрела на Шамиля. И Шамиль от ее улыбки поспокойнее стал. Стыдно как-то было трусить перед такой пигалицей. Хотя, если честно, коленки и у самого подрагивали. Не каждый день такое приключается…
Однако успокоился он рано. Минут через пятнадцать, по привычке коротко, глянул в зеркало и похолодел. Где-то далеко, километрах в трех, на трассе появилось небольшое синее пятно, очень быстро приобретавшее очертания злосчастной «девятки». Похоже, повезло нынче Мугашу, и машину сумели вытолкать. И понятно, что не отцепятся, пока не получат обратно свои сумки со всем содержимым. Ну, и его с девушкой не устранят, как свидетелей. А сумок-то и нет. Тю-тю. Пролетели вы их, птенчики. И вообще пролетели…
Гульсияр, еще ничего не подозревая, задумчиво смотрела вперед. Наверное, уже обдумывала, как маме с папой опоздание объяснять будет. А может, думала, как перед подружками будет хвастать дорожным приключением, дуреха. Чтобы не пугать ее раньше времени, Шамиль осторожно окликнул:
— Гульчонок, не спишь с открытыми глазками?
Девушка встрепенулась, повернула голову к Шамилю:
— He-а, не сплю. А что?
— Да такое дело, понимаешь… Кажется, нас пять догоняют. Тихо, тихо, тихо… Не дергайся. Я вот что…